Unknown

Как там в похабном стишке:

Вот он делает покрышки

И е…ёт без передышки

И за это я его люблю...

Или:

Опять зажал меня в амбаре,

Я замираю, чуть дыша:

Ко мне любовью он заряжен

Как магазин от пэ-пэ-ша...

Был даже случай из ряда вон: я спала в тонких трусиках, он привык, что я всегда без трусов, и в азарте вставил туда своего шалуна вместе с трусами. смотрю потом — трусы в клочья. А он:

— Груня, я тебе, похоже, целку сломал, как приятно.

Ох, запретное соитие слаще (был бы закон, что тёщу-вдову зять имеет право, небось, даже не взглянул бы ни разу), и не хочешь, да просыпаешься и начинаешь отвечать на его напор, и чуть-чуть лениво подмахнёшь, и целуешь в губы, и тихонько постанываешь, чтоб сделать ему приятное и чтобы он ещё захотел. Так поначалу и было, и он два, а то и три раза за ночь шмыгал с сеновала в избу и обратно и черпал одной ложкой сладкий женский мёд и нектар-амброзию из двух туесков, был ненасытен и неутомим в блуде и был очень охоч до желанной тесной тёплой тугой женской плоти, которая отзывалась на каждое скольжение члена, а желание поиметь женщину занимало его и днём и ночью и было важнее всех других желаний («…что занимало целый день его тоскующую лень»).

Я даже гордилась, что жену он имел дважды: вечером и под утро, — а меня трижды, но вскоре стало наоборот. Мы всё делали без слов, в полной тишине, а вот то, что происходило на сеновале, мне был слышен даже шёпот. Дунечка могла хихикать и ойкать и урезонивать мужа:

— Ты чего, в рот мне хочешь всунуть? Наслушался дурацких рассказов бывалых мужиков; здрасьте, сегодня в попу хочешь вставить, я тебе жена, а не поганка какая. И я от бывалых баб слышала: нет от этого никакого удовольствия ни тебе, ни мне. Я вот в конце вся дрожу, но только если ты долго суёшь мне в правильное место.

Между тем он никак не мог определиться, где ему приятнее и слаще: в кунке юной жены, которая ещё стыдится подмахивать, или в манде спелой тёщи, которая вообще редко подмахнёт, зато «целует» головку члена прямо там, в самой глубине. А мы с Дунечкой не жаловались на нехватку мужского внимания.

Но и ночные приключения закончились, и я попросила Петю не трогать меня по ночам: мне достаточно одного раза в субботу, да и тебе надо передохнуть, — он согласился.

В субботу Дуняша стирает и моется в бане, а я постелила на стол одеяло и простыню и в банном халате, застёгнутом на все пуговицы, прислонилась к столу и зажмурила глаза. Петя подошёл, стал на колени, порвал три пуговицы снизу, я раздвинула ноги, он стал целовать мне промежность и щекотать языком в правильном месте. Я расстегнула все пуговицы, обнажив груди, но Петю никогда не интересовали мои груди и губы, только нижняя часть тела. Я ложусь на спину, принимаю нужную позу, и вот уже мы в улёте, и я позволяю себе пошуметь, побормотать любовные подбадривающие слова:

— Милый мой Петенька, е…и, е…и меня, не стесняйся, я вся твоя сегодня, никому больше не дам забираться в моё сокровище.

Могу поцарапать ему спину и добавить к жениным засосам на его шее мои засосы, и простой субботний день уносит нас в волшебную страну райских наслаждений.

Он уходил и приговаривал:

— Скорей бы Дуняша из бани пришла: после тебя я её сильнее хочу, затащу на сеновал и после баньки Дуньке забарабаню.

Я:

— А может, меня ещё раз поимеешь, а жену завтра?

Он:

— О нет, Грушенька, девочка моя, с тобой займёмся любовью через неделю, сама так решила, уговор дороже е…ли.

Но не пришлось: это было моё последнее тайное любовное свидание с зятем, через неделю началась война. Были у меня другие мужчины до и после, но первый раз с Петей на столе закрепился в памяти на всю жизнь, как будто он у меня первый и я у него первая, и пока сохранялось желание иметь мужчину, он являлся мне во сне.

Вот он крепкими руками держит меня за ляжки, и е…ёт, е…ёт меня на том столе, и нанизывает, нанизывает мою кунку на свой писун, натягивает, натягивает мою манду на свою елду, дрочит и дрочит свой х…й моей п…дой, я стону от вожделения, просыпаюсь — кончила на простыню...

Так что, на мой взгляд, тёща из известной припевки:

Раз зять тёщу

Заманил в рощу:

Трещит роща,

Не даёт тёща!

не права: коли тёща приглянулась зятю, лучше дать,как правило,одного раза бывает довольно,чтобы утолить его страсть и успокоить. Мне известно всего один случай,когда одним разом дело не ограничилось.

Это четверостишие придумала Елена Михайловна,

тёща из нашего села Сваслейка, дама лет сорока,основано на реальном приключении;чтобы пресечь сельские кривотолки о её совместном с зятем похождении в рощу якобы по ежевику.

Но Лена лукавила:"не даёт" (это пока),не значит,что не дала

вообще Степану Тимофеевичу Потапову,двадцатилетнему зятю. Лена не была из тех тёщ,которые уже будущему зятю заявляют:-выдам дочку за тебя,но выкуп натурой.

И пока ошарашенный претендент размышляет,

как это понимать:"я ей про лепёшки,а она-не поеб...шь ли",

она расстёгивает все пуговки халата,снимает с него рубашку

и прижимается тугими титьками к его груди,а промежностью -к его ширинке.

А Лена оценила преданность и настойчивость Стёпы:

шутка ли целый год украдкой любовался своей королевой.

Стёпка был влюбчив и относился к тем редким мужикам,

которые за одну ночь с роковой женщиной,объектом своей необузданной страсти,готовы рисковать жизнью,отдать душу дьяволу и даже на утро -лишиться головы.Таких подвигов Лена с него не потребовала,но всё же морочила ему голову целый год и заставила побегать за собой по роще:"от такого рОмана вся роща переломана".

Он увидел случайно,когда она переодевалась:какие плечи,изгиб спины,талия,бёдра и конечно - какая обворожительная попа -и погиб:она моею будет или умру.К его счастью тесть был шибко старше,и почти не обращал на Лену внимания."Ленивый муж своею старой лейкой в час утренний не орошал её..."

Он смущался и краснел,завидев её оголённое плечико

и всё же минута верного свидания настала.Июль,жара,он пригласил её в рощу:поспела ежевика,там есть дупло и дикий мёд.Лена всё поняла,согласилась,одела пляжный халатик,а лифчик и трусики забыла. Едва углубились в чащу,он запустил руку под её халат,ага,трусиков нет,значит....Но она вырвалась и бросилась бежать,но не домой,а кругами по роще,раззадоривая Стёпу.

Зять догнал тёщу,

Завалил в чащу,

Трещит роща,

Коль еб...т тёщу.

Халат её распахнул,отлетели все пуговицы,теперь наконец-то он увидел её спереди:шикарные груди и ляжки шикарной женщины,он задохнулся от счастья обладания,райского наслаждения и сладострастия.

И дикие странные звуки весь день раздавалися там:под её попой хрустел валежник, на ними шелестела листва,пели щеглы и сияло солнце.

Нет никогда с таким упоением,наслаждением и восторгом он не обладал ни одной женщиной.Нет никогда с такой страстью он не лобзал уста младых Армид,не держался за груди Дианы.Он воображал,что еб...т прекрасную Елену Троянскую,которую только что украл у старого Менелая…

- Ты довольна?

Да-да,а ты

-Ещё хочешь?

Да-да,а ты

И вновь продолжается "бой":дальше-дальше,плотнее-плотнее,глубже -глубже,крепче-крепче,бесаме-мучо.

Это была единственная в жизни незабываемая инеповторимая встреча у Степана,которая прочно врезалась в память по накалу страстей.

Это объясняется просто сочетанием всех необходимых моментов:первый раз,в роще,в чаще и... с тёщей.Добавим ещё важнейший момент,о котором не рискуют упоминать поэты:ему показалось,что у неё самая восхитительная,несравненно нежная,чувственная,