Ясный Огонь

-- Хо-хо-хо-хо. Не иначе, там дело было в поддержке союзных ВВС!

-- Ага. И заодно в защите чести американского мундира. Ха-ха!

-- Зря смеешься, Никки. Если бы не мы, то француженки отбили бы у вас и половину кавалеров постарше. Да-да! Честь Америки мы с подругами отстояли! Заставили француженок поделиться своим кусочком радости с нами. Зато тем забавным подросткам будет, что вспомнить в своей дикой Болгарии. Но больше я ни-ни! Можете не переживать, за нравственность русских тинэйджеров. А, вот, покататься на русских медведях я теперь имею полное право!

-- На гризли в России уже давно никто не ездит. Слишком сложно дрессировать их. Ты его кнутом, а он тебя когтистой лапой. Да насмерть!

-- Ужас!

-- Тройка лошадей в лучшем случае.

-- Либо грузовой 'Форд-АА' с мешками в кузове. Как там нам пел Адам под аккомпанемент Саманты на своей отвальной - 'Jamschi-ick ne go

-- Замолчи, ради бога! Уши вянут. Думаю, такое 'медвежье катание' обойдется нашей дорогой сестричке Лиззи сильно недешево. Если только ты, красотка... не пойдешь работать в русский цирк клоунессой!

-- Очень смешно! Может, я тоже давно мечтала поглядеть на эту загадочную Россию! А тут такой случай представляется...

-- Ага, случай. Мэрион Раскофф приглашала, вроде, только Вайли с дочерью. Может, нам всем упасть нашему лидеру на хвост? Рванем, как там декламировала Вайли - 'V derevnyu kh tyotke, v gloush v Saratoff!'.

-- Саратов, стоит на Волге, а Вайли едет, через Москау в Твэр и Лэнингрэйд, где они с её мамой раньше жили. Хочет повидать родные места, подружек детства, и показать дочке Россию...

-- Ей же вроде еще предлагали вести занятия в Серпухофф, в женском летно-тактическом училище вроде нашего?

-- Ага. Это где-то рядом с их столицей. Кстати, наверняка, неплохие деньги. Я бы тоже не отказалась, только почти не знаю русского.

-- Да, наша Вайли, где угодно сможет устроиться. Она многому научилась, и столько всего перенесла в жизни, что, смело, может сама открывать собственную академию!

-- Точно. К ней будут в очередь записываться. Особенно в балетный класс...

-- А, что? Поживет себе в России полгода на полном пансионе. Погоняет их неумех с косичками на русских учебных 'Поликарпов Ю-2' и на 'Туполев-40 ЭсБи'. Будет кататься в Лэнингрэйд поездом на выходные.

-- А может, она станет летать туда на той русской авиетке за штурвалом. В воздухе наша дорогая кэп уже давно профи.

-- Да-а. Быстро у нашей актрисы перья отросли...

-- А вдруг ее возьмут в Русский театр?! Может, ведь к нам и не вернуться!

-- Вернется. Но отпуск она брала с запасом на целый год с лишним.

-- Вернется для участия в съемках нового фильма Говарда. Снова, про любо-овь. Хи-хи!

-- Да, Говард, похоже, на нее запал. Хотя глазки строит и другим нашим тоже. Он тот еще бабник.

Николь вдруг потянулась выспавшейся тигрицей, и с иронией промурлыкала.

-- Эх! Раззадорили вы меня своими воспоминаниями о французских похождениях. Щеки горят до сих пор!

-- Ага. Нам бы сейчас сюда пару бравых орденоносных офицеров USAAF. Или ветеранов-добровольцев. На часок-другой...

-- Двух на всех маловато будет. Каждой по два до самого отбоя, вот это другое дело. Хватило бы, чтобы развернуться!

-- И можно из других родов войск. Пехота тоже сойдет...

-- Мне бы и одного хватило.

-- Бедные грешницы. Блуд в казарме запрещен. Или про судьбу 'кающейся фельдшерицы' забыли?

-- Что же нам теперь, в монахини податься?!

-- Э-эх, сестрички! Нашего строгого Моровски рядом нет! Так что мы - вольные пташки!

-- А если из штаба внезапно приедут. Или нам уже совсем плевать на военную карьеру?

-- Если бы сейчас Адам приехал, и посмотрел на меня 'правильным взглядом', я бы, пожалуй, рискнула и карьерой. Э-эх!

-- Чушь. 'Ледяные принцы' и в огне страсти не тают.

-- Да, парень - 'кремень'. Жить в таком 'цветнике' и сдержаться, это...

-- О, боже! Опять?! Мы же вроде о Вайли трепались. Что там с ее карьерой? Как вы себе мыслите, вернувшись, она рассмотрит армейские варианты, или сразу уйдет в запас?

-- Джеки, такими талантами не разбрасывается. Вполне может позвать нашего лидера в штаб нового авиакрыла. Не зря же Купер авансом выдали полевой патент капитана. Да и Дуллитл намекал ей на переподготовку и утверждение нового звания.

-- Да, карьера - это неплохо. Кстати, нетолько в военной, но и в гражданской авиации.

-- Кто бы спорил! Мадлен, вон, уже задумалась о своей авиакомпании на пару с 'Мамми' Мэнсон. Да, Мадди?!

-- А что?! Проложим грузопассажирский маршрут в Рио, и в другие крупные города и столицы. Возьмем в банке кредит, и...

-- Ну-ну... А ты-то Клаудия, что решила? Снова оружейный магазин, или останешься тут в Монтгомери в училище? Смену-то ты себе, гляжу, подготовила.

Чествик изобразила на своем невозмутимом лице важную ученую задумчивость, и тут же, обозначила перспективы, загадочно сверкнув глазами. Ее пантомима еще больше добавила веселья.

-- Да, вот, пока еще думаю. Тут кое-кто с Эглин Филдс (с пылающим взглядом, только тсссс!) туманно намекал на приглашение. А там, говорят, водятся таки-ие здоро-овые пушки...

-- Хи-хи! Ты сейчас о том, о чем я думаю?

-- Тьфу, на тебя, бесстыдница!

-- Угу. Из Ла Сегундо нас тоже к себе заманивали. Правда, калибром поменьше. Хи-хик!

-- Испытатели и авиапроизводство? Мы-то им зачем?! Своих им, что ли, мало?

-- Как это зачем?! Кто их седьмые 'Дугласы' во Франции до ума довел?! Самые первые-то горели стеариновыми свечками у французов, пока до нашего стандарта не довели. И боевой опыт, к тому же.

-- Скорее реклама. Примазываются к славе добровольцев.

-- Чего?!

-- Ну-у, сами подумайте! Большими буквами слоган - 'Еще недавно ОНИ бомбили Берлин, а теперь...'. И наше фото на у борта самолета, на целый разворот журнала.

-- Вообще-то Берлин бомбили другие. К тому же большинство тех идей по модернизации 'Дугласов' наш 'злобный папа' Адам лично опробовал еще в Сан-Диего.

-- Эх, Адам-Адам. Где же ты наш дорогой 'папуля'?...

-- Хватит! Не могу снова слушать это нытье! Как только речь заходит о нем, ваши лица становятся такими мечтательно-задумчивыми. Даже противно!

-- Ты права, сестричка! Увы, этот парень не для нас. Видели, то кино и партнерш Клифта в кадре? Вот таким девчонкам Адам и достанется.

-- И пусть! Лучшим - лучшее! Хотя, немного обидно...

-- Не-не. Обидно было бы, предпочти поляк всему нашему племени какую-то одну из наших сестренок. А так, парень все сделал правильно. С друзьями, сослуживцами и подчиненными спать не нужно. Пусть найдет себе какую-нибудь 'столичную штучку'.

-- Да не очень-то Адам жалует этих расфуфыренных актриссулек и моделек (речь не о Вайли, ее-то он уважает, как человека и командира).

-- Что вы все заладили, Моровски, да Моровски!? Благословим его на встречу с хорошей девчонкой, и баста! Вернемся к вояжу в Россию. Лиззи мне все равно делать нечего, поехали вместе! Гоу, гоу, гоу! В путь, сестрички!

-- А я?!

-- А тебя ждет Нью-Йорк.

-- Не-не. Нью-Йорк меня еще пусть немного подождет. Кстати, в Россию Адам может приехать, летать там на своих ракетах.

-- Опять! О боже! Все! Я рискну за всех своей прической. Спасете меня, если что?

-- Да я только. Мммымм...

-- Вот-вот! Держи ей рот, Лиззи! Пусть помолчит, иначе все это нытье пойдёт по новому кругу...

В начале января группа стройных и подтянутых красавиц (включая Мадлен и Маргарет с их стройными, но 'особенными' фигурами) приземлились за столиком Московского ресторана 'Астория' у самого окна. Восьмой в их компании оказалась Саманта. Девочка сильно вытянулась за этот год и, несмотря на свои двенадцать лет, смотрелась почти выпускницей средней школы. Вся компания была одета в парадные женские мундиры USAAF с орденскими планками и знаками различия. Саманта в нашивках капрала сверкала своими медалями. В зале звучали польские, русские и немецкие вальсы, и фокстроты. Вероятно, обилие наград и иностранные звания, должны были отпугивать потенциальных партнеров по танцам, но тут была отнюдь не Америка. Отчаянных русских кавалеров почему-то это ничуть не останавливало. Не успев ничего заказать, американки сразу получили на стол несколько корзин фруктов и пару бутылей от соседей. Кроме обеих Купер, все дамы тут же воспользовались стремительными приглашениями, и уже подарили по нескольку танцев молодым красным командирам ВВС РККА, сотруднику НКВД, паре моряков и какому-то щеголю в дорогом гражданском костюме с галстуком. Великанша Крафт танцевала с огромным лейтенантом госбезопасности. Серьезное лицо Маргарет пламенело горящими от удовольствия и смущения щеками. Во Франции ей попадались на танцах высокие мужчины, но вот такого гиганта, выше ее на голову и шире в плечах почти вдвое, она встретила только в России. Вайолет с дочкой, после нескольких неудачных попыток приглашений, дальше, тактично не беспокоили. Капитан и лидер сквадрона глядела вокруг задумчиво и удивленно. На плечах у бравых красных командиров не было погон, но они так сильно напоминали ей русских офицеров ее детства. Отутюженные стрелки на брюках и начищенные до зеркального блеска ботинки. У нескольких видны награды. Вайли поискала знакомые лица, но не нашла (слухи ходили, про русских добровольцев в Польше, а девчонок Расковой и 'русских болгар' в авиагруппе Петри Вайли видела лично, но решила не раскрывать их перед американцами). Все улыбаются и шутят. Та мрачная, грязная, грубая и страшная Совдепия, из которой они бежали с мамой, совсем не походила на эту новую, чистую, яркую и волнующую Советскую Россию. Здесь все дышало праздником. Не истерили бандиты с красными бантами на картузах и расхристанные матросы в своих драных бушлатах и тельняшках. Не дымили своими вонючими 'цигарками' и не сквернословили грубые бородатые солдаты. Не раздавались невдалеке выстрелы и отчаянные крики ужаса и боли. Даже чекистов в кожаных куртках, и тех не было видно. Примет нужды и разрухи было не найти. Купер заново знакомилась с родиной своего отца. Теперь уверенную в себе женщину ждали интересные встречи и знакомые - незнакомые достопримечательности, ее детства. Вокруг было много нового. В центре столицы завораживали своей высотой небоскребы, напоминающие 'Эмпайр Стайт Билдинг'. Яркие киноафиши притягивали взгляд гуляющих людей. А мороженщики, продавали им свой товар из больших ящиков на колесиках. По улицам спешили автобусы и такси. Совсем, как во Франции или в Америке. Советская Россия прощалась с новогодними торжествами. От застывших льдом катков с резвящимися толпами фигуристов, доносились звуки фокстротов и вальсов. Кое-где над головами висели гирлянды из разноцветных лампочек. Снег покрывал крыши домов и в сумерках, в свете фонарей, кружился перед лицом, добавляя волшебства. Днем на улицах русской столицы было светло и людно. Москвичи и гости города пересмеиваясь, несли домой покупки. В Советской России не праздновалось Рождество, но смену лет отмечали почти столь же, весело и шумно. Марина Раскова сводила гостей в театр, а потом пригласила на банкет в Кремль. Таких вечеринок они нигде до этого не видели. Поводом было награждение русских добровольцев (правда, где они отметились в этот раз, вслух никто не кричал). Длинные столы ломились от еды. Мадлен они с трудом оторвали от всего этого великолепия. Подходили с бокалами генералы русских ВВС: Рычагов, Смушкевич, Локтионов, Гусев. Американок поздравили через переводчика, хотя Вайли, с легкостью, могла бы того заменить. Всем прибывшим заокеанским летчицам неожиданно вручили недавно утвержденный русским правительством орден 'Доброволец'. Из привычной советской символики на нем были видны лишь перекрещенные русские штыки с темно-красной лентой с названием на кириллице в нижней части, и силуэты пары летящих И-16 на синем поле в верхней. В остальном орден смотрелся вполне нейтрально. Стало немного обидно за Клаудию и других девчонок, кто не поехал с ними, ведь они-то русские награды, когда еще получат.