Ясный Огонь

-- Так ему, бастарду!!! Порви ему хвост, приятель! Повезло нам с тобой, сержант. И повезло сильно! Первый раз вижу бой 'драконов'. Эх! Жаль, фотоаппарата под рукой не оказалось!

-- О чем вы, сэр?!

-- А-а... Ты, что не еще понял, почему мы с тобой еще живы?

-- Да вроде, успели оторваться от него...

-- Ха-ха. Парень! Ты еще расскажи своей подружке, что взорвался он, потому, что не смог за тобой угнаться. Не иначе как от злости. Ха-ха!

-- Простите, сэр...

-- Когда ты соскочил с шоссе, 'мессер' последний раз по тебе дал пару очередей и все. Почему, как думаешь?!

-- Не знаю, капитан, сэр. А разве он больше не стрелял...

-- Ха! Да, потому что ему самому пришлось туго! Разве ты не понял, что 'Драконы Моровски' его сразу зажали, и не дали нас спалить? А потом они вогнали его в землю! Чтобы бельгийцы делали без нас, янки...

-- Ясно, сэр. А это точно пилоты сквадрона Моровски?

-- Можешь не сомневаться! Уж, эмблемы-то я на их бортах разглядел. За этих ребят из 'Белых Драконов' я сегодня обязательно выпью! После того, как подтвержу штабу их воздушную победу. Ну, вот, сержант, ты, наконец-то, понюхал пороху...

Вернувшись вечером в штаб, Вандеккер доложил о происшествии, и отправился отсыпаться. Но сон к нему долго не шел. Мысли шли в раздрай. Раздражение и злость боролись с восхищением.

'Мало того, что этот гад испортил мне спортивную карьеру, разорил наш бизнес! Я что же, теперь жизнью ему обязан?! И как ему теперь мстить?! Спасти сбитого пилота из его скадрона, чтобы выставить нашего полукровку растяпой? Или, наоборот, перебежать к 'джерри', и помочь им в охоте на эту польскую сволочь?! Они ведь и сами ловят Моровски? А может, вместо этого, написать ему благодарность в письме? Да, чтоб его, этого Моровски!'.

Забылся сном он ближе к утру. А проснувшись, по здравому размышлению, перебегать к врагам Алекс не решился. Голос разума отмел такую месть, как вариант несовместимый, ни с бизнесом, ни с будущей славой. Желание отомстить Моровски все еще горело в его душе, но иногда накатывали странные мысли. Вандеккеру вдруг захотелось новых военных приключений. Этому немало способствовала объявленная ему благодарность за спасение того пассажира капитана. А, испытанный под огнем всплеск адреналина, даже чем-то напомнил ему гонки. Честолюбие гнало обратно на военные дороги под вражеские налеты. Военная служба уже становилась привычной, а раздражение и скука все чаще покидали Алекса. Вернуться в Штаты хотелось с серьезным отличием, тем более что колея к нему уже слегка накатана. Так, глядишь, свои награды он получит даже раньше выпуска из Академии. И, это как ни крути, карьера, в чем-то превосходящая карьеру автогонщика. Тем более что в случае войны, гонки почти наверняка прикроют, до наступления мира...

***

В Америке действительно много возможностей. Александр понял это давно, и жизнь постоянно напоминала эту аксиому. В конце мая произошла одна примечательная встреча. Как раз в это время инженеры напряженно вылизывали новую модификацию Р-43 'Лансер' под более мощный мотор '2180-1' в 1400 лошадиных сил. Модификацию авансом нарекли Р-44 'Роккет'. Скорость до 600 километров в час могла бы покорить американских военных, хотя они-то как раз предпочитали измерять быстроходность аппаратов в милях в час. И именно улучшение ЛТХ (ну не гордое же название аппарата) было способно даже временно примирить генерала Арнольда и его коллег с не особо сильным вооружением аппарата. Впрочем, аппетиты штаба росли все сильнее и быстрее. На заводе, все носились словно в мыле, стараясь изо всех сил. Наводили лоск. Ждали оценок измененного проекта и новых требований от штаба Авиакорпуса. А оттуда пока просачивалась невнятная критика, пополам с часто изменяющимися требованиями. И тут, неожиданный приезд этого странного гостя. Меньше всего Александр ожидал увидеть в цехах завода 'Рипаблик' в Фармингдейле Всеволода Якимука. С этим коллегой из захваченного немцами Варшавского PZL, и бывшим соотечественником, до сегодняшнего дня они виделись считанное число раз на различных авиационных выставках, и даже толком не общались. Правда, соотечественником Якимук себя не позиционировал. Пути Великой Польши и России окончательно разошлись еще в далеком 1920-м. Сам гость уже давно привык к новой родине. Поэтому, несмотря на звучание свободной русской речи, беседовали нынче, не белорус и русский грузин, а, скорее, поляк с американцем. Гость сходу заинтриговал упоминанием фамилий Моровского и Северского. Картвели сразу напрягся, ожидая упреков, шантажа и угроз, но озвученные Якимуком предложения приятно удивили, сломав лед первых минут встречи. Оказывается, сильно обиженный на бывших коллег Александр Северский нашел себе руководящее место в концерне 'Командо', и уже развернул новые производства в бывших прибалтийских провинциях некогда входивших в состав России (в независимых ныне Латвии и Эстонии). Ожидание подвоха, к счастью, так и не подтвердилось. Наоборот, страдающей от отсутствия финансов, и приостановленных армейских контрактов, компании 'Рипаблик', великодушно предлагался, пусть и небольшой, но оплачиваемый пакет частных заказов. Правда, окончательный заказчик, с которым торговал 'Командо', так и не был озвучен в беседе. Было ясно, что Северский отнюдь не доверяет бывшим партнерам, и не разбрасывается клиентурой. Вспыхнувшее подозрение о том, что самолеты попадут в Японию, Италию или Венгрию, было развеяно в зародыше. Якимук подтвердил, что крыло, оперение, и частично каркасы фюзеляжей, отправятся в Прибалтику, на сборку аппаратов 'Ястжеб-3'. Шасси предполагалось французское. Вооружение, и вовсе не афишировалось. Был озвучен намек, что аппараты будут воевать против стран Оси, но, где конкретно, и под каким флагом, эти машины поднимутся в бой, гость отвечать отказался.

-- Я не собираюсь разглашать сверхсекретные сведения о театре военных действий, которые по вашей неосторожности могут попасть в руки разведывательных служб Оси. Для вас довольно знать, что 'Командо' и 'Рипаблик' сражаются с врагом на одной стороне.

-- Но почему бы, хотя бы контурно не обозначить персоналии заказчиков?!

-- Причины очевидны, пан Картвели. После ряда, гм... недоразумений в прошлом... Ваш бывший и мой нынешний руководитель всерьез опасается стать 'третьим лишним'. Тем более что при вашем личном участии для этого был подан отличный повод. Поэтому или соглашайтесь, или я поеду дальше. Потеряю чуть больше времени, зато сохраню для нашего концерна источник дохода. У меня четкие инструкции от пана Моровского, который предвидел и такой вариант итога нашей встречи...

-- Это вы сказали сгоряча. Напрасно вы, пан Якимук, столь подозрительны. Впрочем, я вас понимаю! Да-с. С Александром Николаевичем Северским получилась некрасивая история. Я, безусловно, уговорю хозяев 'Рипаблик' взяться за ваш заказ. К тому же... Это ведь не поставка самолетов, а всего лишь отправка запчастей к ранее купленным машинам. Не так ли?

-- Вот тут вы правы! Ваш 'Лансер' не случайно забраковали военные. Как вы знаете, немцы отчеканили свой 'эталон', и теперь, в вечном равнении на него, аппетиты Авиакорпуса будут только расти. И, значит, большие серии машин для Авиакорпуса ваша Компания начнет выпускать еще не скоро. А, вот, наш заказ выгоден для всех. И, разумеется, в ваших же интересах, не трубить повсюду о причастности к этому производству 'Рипаблик'.

Александра порадовал конструктивный подход бывшего партнера и друга, на некоторое время, ставшего врагом. После всего пережитого, главными жизненными принципами Картвели избрал стремление к большому успеху, а также терпение и выдержку на этом пути. Не правы были те, кто говорил, что он коварно предал своего бывшего друга и работодателя Северского. С точки зрения Картвели, предательства ведь как такового не было. Просто он воспользовался ситуацией, ведь в бизнесе нет места сантиментам. К тому моменту, Северский скомпрометировал себя продажей самолетов покупателям из стран Оси. Вдобавок, его большие траты на аэродинамические исследования выкопали полумиллионную яму в бюджете Компании (хотя сам Картвели разделял идею о серьезных вложениях в исследования). И когда Картвели предложили заменить на его посту основателя Компании, тот долго не раздумывал. Ведь именно Северский в свое время дал ему замечательный старт, без содействия которого не было бы такой карьеры. Или карьера Картвели 'взлетела' бы, но спустя долгие годы. Кстати, преодолеть свой кризис компания 'Рипаблик', так и не успела. Отдельные успехи были, но все висело на волоске. Да, контракт с Авиакорпусом уже был заключен. Но постоянно идущие конференции вернувшихся в Америку ветеранов воздушных битв из французских и бельгийских частей Альянса, и из корпуса 'Миротворец', подвергли резкой критике саму 'концепцию легкого истребителя', которую продвигал именно Картвели. Требовалась иная машина с вооружением в 6-8 стволов пятидесятого калибра, со скоростями, превышающими 630-650 километров в час и с высотностью свыше 12 километров, и с хорошей дальностью. Кстати, сам Александр уже начал с коллегами проработки по куда более тяжелым машинам с моторами в 1900 л.с. и более (двигатели такой мощности еще не ставились ни на один истребитель в Мире!). Тем неожиданнее оказалось второе предложение польского гостя. На стол легли общие виды самолета намного крупнее, и 'Лансера' Р-43, и его модификации 'Рокета' Р-44. Беседа подходила к кульминации. Голос Якимука спокойно перечислял условия возможного сотрудничества.