Город

   Ничего не росло в той округе никогда. Деревья не могли пустить корни в камни, траву уносил постоянный ураганный ветер. Животные, что заходили на запретные места тут же падали мёртвыми. Птицы с криком валились с небес, стоило пересечь невидимую черту. И даже дождь не окроплял пустынные просторы. На поверхности не было заметно камней и песка. И как это ни странно, подняв голову, ты бы не увидел и самого солнца...

   Хотелось бы, конечно, начать рассказ с примерно такого библейского сюжета, чтобы дальнейшее повествование имело свою определённую логику, но... Но...

   Но на самом деле всё обстояло с точностью наоборот. До тех пор, пока в те края не пришли люди, почва обильно кормила злаки всевозможными нужными веществами и минералами. И вырастала трава на удивление высокая и сочная. Деревья с гигантскими стволами тянулись кронами к облакам, а в чащах обитало несметное число всевозможного зверья. Можно было на одной поляне встретить волка, лося, заметить под деревом медведя, а над ним стайку белок. Жизнь так перемешалась в те времена со смертью, так торжествовала над ней в постоянном проявлении, что, даже заметив невольно трапезу хищников, любой наблюдатель сразу бы понял, что одно без другого существовать не может.

   Первые переселенцы забрели в благодатные места давным-давно. Люди охотились на животных, чтобы из их шкур сотворить одежду, жилища и самое главное - утолить голод.

   Поселение изначально выглядело маленьким, испуганным и жалким. Потом со временем превратилось в посёлок и через ещё много лет в самый настоящий небольшой городок, обнесённый деревянным тыном с заострёнными кольями.

   И жители селения выглядели с каждым поколением по-разному. Сначала гордо напяливали на себя шкуры. Потом домотканые тоги, которые сменили штаны и куртки. Вместе с внешним видом менялась и социальная сущность. Городок стал городом и вошёл в число множества подобных в составе могучего государства. А рядом с ним образовались многочисленные княжества, графства, империи и каганаты, что постоянно враждовали между собой. В те опасные и неспокойные времена город прочно привязал своих обитателей к узким улочкам и невысоким домам, где они рождались, росли и умирали.

   Город скоро привык к тому, что его густо заселили. И каждый день съедал нескольких жителей, недолгое время, переваривая их в памяти близких. А затем, напрочь забыв о недавних жертвах, находил себе следующих.

   Город рос.

   Однажды, когда улицы в удивительный солнечный безоблачный день были полны двуколками и экипажами, в которых важно восседали мужчины в котелках и фраках, а дамы неизменно с замысловатыми объёмными причёсками, на конце Сенной загорелась дом. Довольно большой и как обычно бревенчатый, высотой аж в четыре этажа.

   Огонь махом охватил верхний этаж, через который набросился на крышу. Из окон повалил густой дым.

   Испуганная, взволнованная и галдящая толпа зевак, сбежавшихся на пожар, шумно обсуждала безуспешные попытки пожарных, приехавших на телеге с большой бочкой, установить несуразно короткую лестницу. А ещё внимание привлекла через некоторое время невзрачная серая кошка. Метнулась через весь двор, вскарабкалась по стволу дерева, что рос рядом с домом, и прямиком по толстой ветви направилась к горящему окну. Не останавливаясь и совершенно проигнорировав зов инстинкта самосохранения, без размышлений прыгнула в огонь.

   - Сумасшедшая скотинка, - заметила пышно наряженная дама в широкополой шляпе.

   - Что-то с ней не так, точно-с, сударыня, - согласился с ней франт - ухажёр, что держал напыщенную даму за ручку.

   Полными слёз глазами снизу вверх посмотрела на них маленькая девочка лет пяти, перепачканная сажей и с трудом выдавила сквозь слёзы:

   - Муся к котяткам пошла... У неё котятки на этой неделе родились. Возле моей кроватки в лукошке лежат.

   Плач и причитания ребёнка услышали многие, что стояли поблизости, да только сделали такой вид, будто и не было вовсе произнесено тех слов. И только высокий стройный мужчина лет тридцати сорвал с головы заводскую фуражку, бухнул её с силой по земле так, что пыль поднялась и громко сказал:

   -- Эх, была - не была... Не так же гибнуть божьим тварям.

   Подошёл к тому же дереву, по которому залезла кошка, плюнул на ладони, обхватил сноровисто сточную металлическую трубу, что спряталась на самом угле здания и быстро, рывками принялся подниматься вверх, как делал то много раз на зимних праздниках, доставая с заледеневшего столба то сапоги знакомым девкам, то пряники детишкам.

   Быстро добрался до нужного окна по карнизу, локтём выбил стекло, отчего дым повалил наружу намного сильнее и ввалился внутрь.

   Какая-то сухонькая старушка ахнула:

   - Вот молодец-то, какой!

   - Хоть бы получилось, - сказал негромко кто-то из толпы.

   Неожиданно голова мужчины появилась прямо среди дыма и огня. Лицо светилось от радости, хотя волосы на голове и усы тлели и дымились.

   - Принимай первого, - закричал он довольно и уверенно. Пожарные растянули брезент, натянули и подняли его до уровня пряжек на поясах и сверху упал маленький комочек

   За первым последовал второй, третий.

   А секундой позже, изъеденная огнём крыша с невообразимым скрипом и стоном рухнула. Лишь сноп искр поднялся высоко к небу.

   Замолчали все, не в силах осознать и поверить, что человека вдруг не стало.

   Город легко проглотил очередную жертву и скоро о ней никто не вспоминал. Но если бы... Если бы тому усачу поставили памятник, если бы о нём рассказывали на уроках вместо жирных и жадных правителях и временщиках... Может, всё будущее о котором мы расскажем, выглядело бы иначе.

   Прошло ещё время. Город теперь рос и вширь и вверх, нисколько и ни кем не ограниченный. Вместе с городом росло, кстати, рядом и кладбище.

   Здания один за другим проглатывали ручьи, где совсем недавно пели соловьи, да деревья, где отдыхали после перелётов птицы и всё никак не мог остановиться. Используя новые технологии и материалы люди, научились строить необычайно высотные здания.