Страница 9 из 16
– Ты кто ваще? Ты как здесь оказалась, чудила б..?!
Внутри у Гели что-то больно ёкнуло. Голос был грубый, не Сашин. Она подняла обезумевшие глаза и только сейчас разглядела, что мужчина действительно, чем-то напоминал Аграновича, но это был совершенно другой, чужой и весьма злой дядька. Неожиданно гнев в его глазах преобразовался в елейный подхалимаж.
– Мать моя женщина! Ангелина Эриковна, да неужто это ж вы?! – незнакомец удивлённо всплеснул руками в синих рисунках, которые даже при близком рассмотрении не прибавляли красоты. Наоборот, казалось, что владельца татуировок сильно избили, оставив на теле потерпевшего синяки разной степени окрашенности.
Геля отошла от странного человека и смотрела на него, не скрывая страха: «Этот тип опасен! Повернуться и убежать назад в замок. Дверь, откуда я вышла, самая последняя в коридоре, я запомнила. Но почему этот неприятный дядька знает меня?»
Меж тем мужчина, продемонстрировал, что он не только знает девочку, но даже осведомлён о её целях лучше, чем она сама. Показывая себя хозяином положения, он повелительно указал Геле на стул:
– Не признал. Прощенья просим, а вы, кажись, помолодели! – не без ехидцы подметил неизвестный, – Присаживайтесь, не стесняйтесь и, как говорится, будьте как дома, – эта фраза, видимо, показалась ему удачной остротой. Он осклабился, потирая руки, как будто нашёл то, что давно искал или собирался заняться чем-то очень приятным – Это я удачно зашёл! Вы какими судьбами в родные пенаты наведались? Что Сашка ищете? А нашли меня! Дык ведь ещё неизвестно, кто из нас нынче козырнее будет. А?! Пики-козыри – коки-пизари!
Геля мало что понимала из речи этого сумасшедшего уголовника. Но одно, надо признать, мерзкий тип угадал точно, она действительно надеялась найти здесь Сашу. Меж тем подозрительный тип продолжал свой монолог:
– Что ж вас, Ангелина Эриковна, давно не видно было? Отдыхали, наверное, далече отсель, в замках каких-нибудь, а?!
Незнакомец явно намекал на то, что ему многое о ней известно, но как ни силилась девочка, она не могла вспомнить, кто это. Словно не замечая её озадаченного ступора, мужчина продолжал:
– Ну что, дражайшая тётя Ангелина, как говорится, не будем мутить баланду. Скажу, как есть, напрямки – у нас ведь с вами, знаете ли, имеется одна общая цель. Вы ищете вашего разлюбезного Сашулю, и я тоже его ищу.
Дядька иронично акцентировал слово «тётя». Почему взрослый и даже старый − в глазах восьмилетней девочки − мужик вдруг называет её тётей, было непонятно: «Видимо он знал меня взрослой женщиной, в той прошлой жизни. Только я его совсем не помню! И отчего он с такой злобной усмешкой произнёс “драгоценного Сашулю?”» Тон речи не оставил сомнения в злонамеренности незнакомца. Он подобно змею-искусителю перешёл на свистящий шёпот и, приобняв девочку за плечи, прошелестел в самое её ухо, будто кто-то мог подслушать их в пустой квартире:
– Есть у нас ещё кое-что объединяющее. Вы ненавидите некую Яну Геннадьевну Стрельцову, и я её, скажем так, недолюбливаю! И верняк, не возражали б стереть её в ноль. Я тоже как раз этого очень даже хочу. Не просто хочу, но и могу реально устроить!
Геле польстило то, что взрослый мужчина обращается к ней на «вы». Она прониклась к нему доверием. И вместе с тем в душе маленькой девочки поднялась волна жгучей ревности, ненависти к Янке, мстительного негодования. Геля впервые за всё время общения с незнакомцем произнесла решительное и уверенное:
– Да!!!
– Держи ландирку18, цыпа! – протянув девочке конфету, мужчина азартно улыбнулся, обнажив жёлтые прокуренные зубы.
Она больше не боялась неприятного дядьку, он даже стал ей немного симпатичен, ведь, несмотря на татуировки, грубую речь и немытые лохмы, он всё-таки чем-то хоть и чуть-чуть, но напоминал ей любимого Аграновича.
Пещера горгула Агра могла на первый взгляд показаться аскетичной и неухоженной. Спальное место больше напоминало гнездо, свитое из разноразмерных шкур. Огарок свечи уже успел залить жёлтыми восковыми слезами небольшой каменный выступ, на котором крепился, а рядом лежали (неожиданно!) очки с узкими прямоугольными стёклами. Странным и противоречивым был подбор литературы, утешавший и питающий интеллект молодого крупнорогатого демона ночи: «Останкинские истории»19, «Технология масляной живописи», «Самоучитель игры на флейте пимак20». Большое, обложенное камнями костровище и заготовленные дрова, аккуратно сложенные поленницей у стены, словно в дровянике у деревенской избы.
Горгул, недавно поселившийся в этой пещере, неохотно шёл на контакт с соплеменниками и слыл неразговорчивым букой. Да и немудрено, ведь развоплощение иноборца в горгулы – страшное наказание. «Видимо, тот ещё бандюга, – судачили про соседа сплетницы-горгульи. – Ну, ничего-ничего, скоро он оперится, закончится его «переходный возраст», станет настоящим горгулом, пройдёт обряд инициации, тогда посмотрим! Прибьётся к своей стае как миленький».
Молодой горгул Агр любил, сидя на косогоре, наигрывать простенькие мелодии при свете луны. Обживал свою пещеру, разрисовывая её узорами, загадочными символами, но чаще всего в его наскальной живописи появлялся портрет белокурой девушки, очень задумчивой и даже грустной. В последнее время, когда его крылья стали большими и сильными, он летал высоко в ночном небе и, поговаривают, пел какие-то неизвестные местным обитателям тягучие мучительно-печальные песни. Был вежлив и угрюм. Но постепенно привыкал к своей новой «квартире», новому образу жизни и к другому себе.
Явление Тёмного Императора
Свой саван накинул век,
Как глаз прикрывает веко.
Часы замедляют бег –
Ждут чёрного человека…
Некоторое время назад, когда ещё не приключилась эта ужасная напасть с исчезновением Лёнчика, приснился Янке необыкновенный сон, может даже претендующий стать настоящим пророчеством, настолько всё ярко и явственно было в нём. Сон так поразил девушку, что она решила записать его в дневник и дала своей записи название «Явление Тёмного Императора». С недавнего времени она вообще стала очень внимательно относиться к снам и к разного рода знакам, которыми пытается с нами контактировать Большое Нечто, может, подсознание, а может, и сама Грань.
Приснилось ей, что заходит она в Сашину квартиру – старый проверенный портал в иные миры. Идёт по длинному коридору с рядом дверей, припоминая, что не так давно заглядывала в них. За каждой дверью ей открывался символический мир, который отображал определяющие стороны личностей её друзей-однокурсников. Вот за этой обшарпанной серой дверью скрывалась пёстрая содомия Шмындрика, а вон за той, столь же серой и обветшалой, открылась, помнится, удивительная реанимация Талдыбая, где ему, болезному, вместо лекарства вливали через капельницу что-то спиртосодержащее, а белокожие полнозадые санитарки без устали стирали бесконечное бельё, услаждая влажный азиатский взор господина.
И вот среди обляпанных тысячами грязных пальцев видавших виды дверей Янка вдруг заприметила одну свежеокрашенную, чистую, ещё дышащую краской. Она, не думая ни о чём, тихонько толкнула её и оказалась вдруг на широком проспекте родного города. Обычно по этой трассе гнали большегрузные фуры в обход центральных улиц, но нынче тут царила какая-то оглушительная, ненормальная тишина. Казалось, что даже ни единый лист не трепещет на дереве.
18
Ландирки (уголовн. жарг.) – конфеты в фантиках
19
«Останкинские истории», «Аптекарь», «Альтист Данилов» – произведения Владимира Орлова. Владимир Викторович Орлов (31 августа 1936, Москва – 5 августа 2014, там же) – русский писатель-прозаик, сценарист. «Останкинские истории» – цикл из трёх его романов и одного рассказа. Включает следующие произведения: рассказ «Что-то зазвенело», романы «Альтист Данилов», «Аптекарь», «Шеврикука, или Любовь к привидению»
20
Пимак – деревянный духовой инструмент, флейта индейцев Северной Америки с ровным, мягким, красивым звучанием. Сыграть на нём что-то громкое и бравурное не получится – этот инструмент предназначен для исполнения нежных мелодий, отлично подходящих для медитации. Имя флейте пимак подарило одно из североамериканских индейских племён. Впрочем, на родине её зовут более романтично – «любовная флейта». Согласно местным традициям, этот инструмент берут в руки юноши, которые хотят поведать избраннице о своих чувствах, – получается своеобразный вариант серенады для любимой. Тональность подходящая – индейский пимак отличает минорное, исключительно мягкое звучание