Страница 4 из 4
Я жизнь люблю и буду жить!
Нужно научиться различать эти искорки света. Научиться видеть радостные проявления жизни! Осваивать науку жизнеутверждения! Нужно все время повторять две последние строки стихов, как заклинания!
«Я молодой здоровый лев! Я жизнь люблю и буду жить!».
«Я молод, крепок и здоров и много лет прожить готов!».
«Ведь в жизни главное не тело, а молодой, здоровый дух!
«Во мне Шульгинская живучесть и к жизни львиная любовь!».
«И я всегда спокоен, И я в себе уверен!»
Повторять написанные строки и писать новые! Творить, выдумывать, писать! Все время поддерживать в себе дух жизнелюбия, радости и оптимизма!
Временами здорово кружится голова. Ведь ем я очень мало. Да, еще гипотоник – давление 90-85 на 60. Пить буду чаще крепкий чай – авось поправлюсь невзначай! Единственное лекарство, которое я пью – это «Мезим Форте». Оно заменяет мне собственную пищеварительную фабрику со всеми ее печенками и селезенками. Днем, работал, Срывался, нервничал, кричал. Прямо какое-то недержание нервов, нервно-психическая диарея. Надо стать выдержанным. Научиться управлять собой. Быть спокойней. Какое мне дело, в конце концов, до всех этих психопатов? Главное для меня сейчас – здоровье!
Не надо нервничать, кричать, быть злым и грубым –
Что я Гекубе и что мне Гекуба?
Конечно, всегда довольными и жизнерадостными могут быть только олигофрены и олигархические жены. А у нас, грешных случаются разные слабости: неврозы, депрессии, маниакально-депрессивные психозы, шизофрения и т.д. И все же надо стремиться к наивному, жеребячьему оптимизму!
Здоровье – сладостный подарок.
А нездоровье – горький хрен.
Спокойным будь, как олигарх!
Довольным, как олигофрен!
Вечером, когда возвращался с работы, внезапно почувствовал сильную слабость. Закружилась голова, затряслись ноги. Хорошо, что был один в лифте – прислонился спиной к стенке и немного пришел в себя. Однако, уж больно остросюжетный анамнез! Но я должен, обязан продержаться еще неделю – до результата анализа. А там – посмотрим!
2.08.
Меня болезни не согнут!
Я живчик, не стою на месте.
Душе – заботы, телу – труд
И буду жить еще лет двести!
Не будет горьких слов и пьяной тризны,
Ведь жизнелюбие – мой главный амулет!
Я жить хочу и радоваться жизни!
И буду жить еще хоть сотню лет!
Вот снова светится оконце -
Так ярко солнца свет струится.
Пускай всегда мне светит солнце
Победного Аустерлица!
Я вовсе не мечтаю, чтобы кто-нибудь заучивал все мои стихи. Но, если кто-то попытается их учить, то пусть не делает это так, как делал друг моего детства Нёмка (Наум).
«Как Нёмка учил уроки»
У Нёмки, долговязого веснушчатого оболтуса был необыкновенный нос! Он был непомерно огромный, он лоснился и сверкал, словно был намазан маслом. Про Нёмку нельзя было сказать, что он задирал нос, поскольку нос его был всегда задран. Он царил на лице, он восседал на нем, как самодержец на троне, и оттуда, с высоты своего положения горделиво и самодовольно оглядывал своих подчиненных.
Мы учились с ним в четвертом классе заурядной советской школы, ходили играть в шахматы в дом пионеров и вместе шатались по улицам.
Однажды, наскоро сделав уроки, я побежал к Нёмке. Он жил на втором этаже пятиэтажного угрюмого кирпичного дома на Хавской улице. Я долго звонил в дверь, прежде чем услышал знакомое шарканье и дверь, наконец, открылась. Увидев меня, Нёмкина бабушка печально вздохнула и, проговорив вместо приветствия: «О, вейз мир, вейз мир»*, удалилась на кухню. Раздеваясь, я услышал из комнат взрывы хохота, беготню и крики.
«Дедушка опять помогает Нёмке готовить уроки» – догадался я и вошел в комнату.
Вокруг круглого стола бегал Нёмка. За ним с ремнем в руке бегал дедушка – маленький сухонький старичок с узкими, как у японца, глазками. Время от времени дедушка останавливался, заглядывал в раскрытую на столе книгу и кричал: «Отвечай, мерзавец, куда полетел этот проклятый орел?». Нёмка тоже останавливался и задирал кверху голову, словно искал ответ на потолке. «Орел, орел, куда же он полетел?» – говорил он, косясь на дедушку и осторожно двигаясь вокруг стола, чтобы соблюсти безопасную дистанцию. «Значит, орел с отдаленной поднявшись вершины…с отдаленной вершины летит…куда же он, гад, полетел?» – Нёмка хитро прищурил глаза, скривил рот в ехидной улыбке; нос его торжествующе блестел – «орел, орел, значит он летит, все летит…нет, он висит…нет, парит…куда же он парит?» – Нёмка, как бы задумался, как бы что-то припоминая: «Орел, орел…ой, ой!» – это дедушка изловчился и стеганул таки Нёмку по заднице. Преследование возобновилось.
Я достал из книжного шкафа книжку «Сказки тысячи и одной ночи», в которой не дочитал в прошлый раз историю Синдбада-морехода (Нёмка не разрешал выносить свои книжки из дома), сел на диван и стал читать. Беготня вокруг стола продолжалась еще некоторое время. Вдруг Нёмка крикнул: «Тикай на улицу!» и выскочил из комнаты, Я хотел последовать за ним, встал с дивана – но не тут-то было. Дедушка схватил меня за руку своей жилистой, цепкой, как у обезьянки, лапкой. Он задыхался, и некоторое время бурно дышал, переводя дух. Отдышавшись, он перехватил мою руку другой лапкой и потащил меня к дивану. Мы сели. Свободной рукой дедушка поправил очки и укоризненно посмотрел на меня.
− «Скажи, ты тоже так издеваешься над своим дедушкой?…ах, у тебя не было дедушки…счастливый твой дедушка, что он не дожил до такой радости!». Дедушка, не отпуская меня, снял другой рукой очки и положил их на стол. Он наклонил голову и строго посмотрел на меня. Глаза у него были маленькие и подслеповатые, но – въедливые. – «Я тебе не рассказывал, что этот мерзавец устроил на мамин день рождения? Нет? Ну, так послушай. Тебе тоже будет полезно». – дедушка тяжело вздохнул. – «На мамин день рождения к нам пришли такие достойные гости: и главврач из папиной больницы, и разные другие. И одна дама в крепдешиновом платье сидела вот здесь у двери. И все болтали о том, о сем – я знаю? И все было хорошо! А потом бабушка понесла поднос с горячим чаем в комнату. А когда входила, то этот мерзавец спрятался за дверью и бабахнул своей пистоной. И – что было делать бабушке, ты скажи? – она уронила поднос с горячим чаем и плеснула кипяток прямо на колени этой дамы. И дама стала громко кричать, и наша мама стала тоже кричать, и поднялся крик, и сделался большой скандал!». – Дедушка вынул из кармана большой клетчатый платок, промокнул пот на лбу, потом аккуратно высморкался в него и спрятал обратно в карман. – «И чего она так разоралась из-за своего паршивого крепдешина? Подумаешь – крепдешин?! Вот я однажды пошил костюм для одного солидного клиента из главка легкой промышленности – так это был действительно костюм! Двубортный пиджак! Костюм из черного бостона! Ты знаешь, что это такое? Аа…ты ничего не знаешь! Это был такой костюм, что на живого одеть жалко – только на покойника! Ложи в гроб и хорони с музыкой!». Дедушка, не глядя, нашел на ощупь очки на краю стола, водрузил их на нос и удивленно уставился на меня. – «Ну, что ты тут расселся, как в Большом театре? Беги к этому засранцу – ведь он же ждет тебя!».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.