Прерванная поездка 2

- Поверь, это не самый худший вариант, - ?успокоил? его Сашка.

Расставшись, как выяснилось, с майором, мы уехали из парка. В Москве полно мест, где можно спокойно сидеть и не привлекать внимания, тем более в летний субботний вечер. Тем более, голова под париком по такой жаре сильно чесалась. Сашке постоянно приходилось контролировать, чтобы парик сидел ровно. Так и перемещались по городу, от одного телефона-автомата, к другому. На четвёртый звонок, уже перед самым заходом солнца, на том конце сняли трубку.

- Санаторий ?Архангельское?, в двадцать один тридцать, у ворот с западной стороны. Назовёшь свою фамилию.

Сашка даже спросить ничего не успел, как на том конце положили трубку. На часах было без десяти девять. С такси связываться не стали, а ?поймали? частника. На место успели за пять минут до назначенного часа. Нужные ворота я отыскал быстро, в своё время бывал в здешнем музее. Открылась калитка, вделанная в правую створку, и оттуда вышел парень в солдатской форме. Сашка назвал свою фамилию, и мы пошли вслед за военным. Но он повёл нас не в главный корпус или в один из флигелей, а в сторону парка. Перед началом аллеи он остановился и рукой показал направление, куда нам идти дальше. После прямого участка был поворот, и после него мы увидели беседку, в которой сидел маршал. Правда, он был в синем тренировочном костюме, но всё равно, такой же узнаваемый. При нашем приближении, он поднялся и сделал шаг навстречу.

- Здравия желаем, товарищ Маршал Советского Союза, - поздоровался первым Александр, а я вслед кивнул головой.

Ахромеев пожал каждому руку и пригласил присаживаться. Я вгляделся в лицо маршала. Было видно, что ему немного за шестьдесят, вид довольно-таки бравый. Но в глазах читалась сильная усталость. Поэтому, он сейчас и в санатории. На столике стоял большой китайский термос, сахарница с рафинадом и три чашки с ложечками. В блюде было печенье, пряники.

- Угощайтесь, - предложил он и стал отвинчивать крышку термоса.

Ничего не оставалось, как ?подчиниться приказу?. После того, как все сделали по паре глотков, маршал спросил:

- Слушаю вас.

Мы переглянулись, решая, кому первому начать. Ладно, Сашка и так сделал сегодня много для того, чтобы эта встреча состоялась. Поэтому, пора мне ?бросаться под танк?.

- Товарищ маршал... Я сниму с себя эту маскировку, чтобы было всё по-честному. Без этого, мне бы трудно пришлось перемещаться по городу.

Сдёрнул парик и оторвал приклеенные усы. Ахромеев стал пристально вглядываться в меня. Потом откинулся на спинку кресла и произнёс:

- А Вам чем же я не угодил, товарищ Доронин? Вы, чей на самом деле? Я знал, что Вы исчезли при захвате. Кто за Вами стоит?

- Сколько у меня времени для ответа на Ваши вопросы, пока не прибежит охрана?

- Здесь распорядок установлен главврачом. Отбой в двадцать два часа. Поэтому, у Вас пятнадцать минут. Уложитесь?

- Постараюсь. Только, если не будет вопросов. Но это маловероятно. Только хочу сначала сказать самое главное, касающееся Вас. В конце августа девяносто первого года, Вы покончили бы с собой в своём кабинете. После моего вмешательства, надеюсь, такого не произойдёт.

И не дав тому опомниться, начал рассказывать со случая в Лефортовском тоннеле. После того, как описал появление в тайге, маршал поднялся, чтобы уйти.

- Дальше самое интересное начинается, но я изменю хронологию событий, иначе не будут понятны мотивы моих действий, - остановил я его. Он посмотрел на часы и, махнув рукой, сел обратно в кресло.

Я продолжил, но только стал рассказывать о реальных событиях, которые произошли со страной с восемьдесят шестого года. Интересно было наблюдать за меняющимся выражением его лица. От нескрываемого недоверия и желания всё это прекратить сейчас же, до удивления и желания задать вопрос. Когда я дошёл до Второй Чеченской войны, Сашка прервал меня:

- Валерий, время вышло.

Девятнадцатая глава.

Я остановился на полуслове. Ахромеев встал и прошёлся туда-сюда по беседке. Потом остановился и резко повернулся ко мне.

- Доронин, ты на что рассчитывал, добиваясь этой встречи? Прятался где-то два года, так и продолжал бы в этом духе... Я не думаю, что тебя отдадут под суд. Лиц, официально признанных мёртвыми нельзя привлечь. Впрочем, суд может быть и закрытым, но это вряд ли. Тебя, конечно, допросят, чтобы выявить сообщников. Но потом намажут лоб зелёнкой и .... Так что, даже на пожизненное пребывание в закрытой психушке можешь не надеяться. Хотя, судя по твоим прежним и сегодняшним поступкам, тебя там самое место.

- Товарищ маршал ...

- Никакой я тебе не товарищ!

- У меня есть одно неоспоримое доказательство, что это не фантазии и бред! А скоро будет и второе!

- Ты о чём?

- Я дважды звонил в милицию за сутки до кораблекрушения ?Адмирала Нахимова?!

- И что?

- Мне не поверили.... Или поверили, но не до конца. В моей истории, погибло четыреста человек, а в новой реальности, триста. Запись звонка должна сохраниться, если специально не уничтожили, чтобы их не обвинили в преднамеренном скрытии важной информации.

- Мало ли кто балуется по телефону.... Если на каждый бред реагировать....

- В будущем будут реагировать на любое сообщение о бомбах, даже если это явно детский голос сообщает о бомбе в школе накануне контрольной. Все будут понимать, что это ложное сообщение, но всё равно, всех эвакуируют, территорию оцепят, приедут пожарные, медики, сапёры. И такая реакция будет везде и всегда. Даже из-за забытого кем-то пакета, происходит срочная эвакуация огромного торгового центра, равного десяти московским ГУМам.

- Твои фантазии я уже наслушался. Мне пора в палату, а тебе в камеру, - и Ахромеев поманил к себе солдата, стоявшего на повороте аллеи. Я увидел, как побледнел Сашка, да и у меня вспотели ладони. Оглянулся по сторонам. Если сейчас нам броситься в кусты, а потом к реке, то сможем уйти. А если там катер? Да ещё и не стемнело полностью, ещё бы полчаса.... Надо потянуть время.

-А ещё я знаю, когда произойдёт у нас катастрофическое землетрясение, там погибнут уже десятки тысяч! - выкрикнул я.

- Подробности следователю госбезопасности расскажешь.

- Нет смысла, дважды повторять одно и то же. Два года назад, за несколько дней до ..., как меня ...., того ..., я передал генералу Крючкову общую тетрадь с описанием всего того, что произошло в мире за все те годы, какой прогресс в технике, названия фирм, сделавший в этом большой рывок, и мотивы моих поступков по устранению врагов СССР и новой России.

Ахромеев жестом остановил солдата и тот вернулся на своё место. Я продолжил.

- Но он почему-то быстро умер, как я узнал вчера, вслед за Примаковым, который не мог быть не посвящённым в эти сведения, полученные от меня. А приемник Председателя КГБ американский агент уже несколько десятилетий. Так, что, проживу я минут десять, после того, как меня отсюда заберут. А Вы немножко дольше, но до рассвета ни Вы, ни тот военный, ни Александр, не доживёте. Получится, что я спас Вас от смерти в девяносто первом году, а сами ускорили её на три года раньше.

- Почему ты выбрал меня для изложения всей этой бредятины?

- Я просто больше никого не знаю среди видных политиков и авторитетных военных разной принадлежности, кто из них честный и преданный своей стране. А Вы своим поступком доказали, что такие были. И на всю страну, таковых всего трое. И вообще, никто не оказал никакого сопротивления государственному перевороту, совершённому так называемыми ?демократами?

- Значит, тебе советская власть нравиться больше, чем другая?

- Нет, тут трудно измерить, какая лучше - хуже. Там и там было и есть всякое. Я вовсе не хочу возвращаться в тот Советский Союз, но и повторения того, как формировалась новая Россия, тоже не хочу. И уж тем более, не хочу, чтобы те сведения, что я передал, не пошли во вред, пока ещё Советскому Союзу. Вот Вы, чтобы на моём месте сделали, допустим, оказавшись в тридцать девятом или сороковом году?