Страница 12 из 66
Я сравнивала себя с ней и со всеми остальными девушками в АГИО. Я приходила домой после школы и плакалась маме. Говорила, как это несправедливо, что они все такие умные, красивые, талантливые и спортивные. А я нет.
Мама вытирала мои слёзы и отвечала: «Неважно, кто они. Важно только, кто ты. Ты умная, красивая и смелая, и я без всяких пробирок получила самую лучшую дочь в мире».
Её слова вселяли в меня уверенность, необходимую для встречи с новым днём. А потом ещё с одним, и ещё. Пока, в конце концов, надобность в этом не отпала сама собой. Правда в том, что как бы я ни ненавидела ходить в ту школу, я, не задумываясь, поменяла бы эту жизнь на ту, где папа всё ещё жив, мама дома и мы все в безопасности.
Ныряя в узкие проёмы, оставленные любопытными зрителями, я пробираюсь вперёд к ограждённой зоне. В центре площади установлена большая сцена. Она оснащена всесторонним освещением, камерами и огромным экраном. Не знаю, почему Харлоу Райдер решил устроить Феерию здесь, а не в столице. Может потому, что Зейн здесь вырос?
Я вижу треугольный символ, который был выгравирован на чёрном ящике, украденном мной. Здесь этот символ повсюду: на стеклянной трибуне, на больших развёрнутых баннерах на заднике открытой сцены и на гигантском экране.
Две удлинённых буквы М — одна расположена правильно, а другая вверх тормашками — разъединяются, затем возвращаются в исходное положение, идеально совмещаясь друг с другом, чтобы сформировать символ.
В движении он обретает смысл. Символ «Мэтч 360» образует идеальную пару, так же как и компания. Я тяжело вздохнула, только сейчас догадавшись. Он подходит компании, но, на мой взгляд, немного дурацкий.
Прикрывая глаза от палящего солнца, я оглядываю площадь и вижу по два охранника с каждой стороны сцены. Изучая линию крыш позади, я замечаю ещё двух, наблюдающих с соседних зданий. Количество охраны не удивительно. Учитывая растущую активность «Грани» — террористической группы, которая активно выступает против поиска генетической совместимости и модификации, — и многочисленных угроз, которые Харлоу Райдер получает уже на протяжении многих лет, он самая популярная мишень. Я уверена в этом.
Толпа затихает, когда трое хорошо одетых мужчин в костюмах на заказ и дорогих туфлях выходят на сцену в сопровождении человека в военно-морской форме с проводком, тянущимся за ухом и по шее. В нескольких футах от них стоит охранник. Трое Райдеров останавливаются перед стеклянной трибуной в центре сцены. Харлоу Райдер, пожилой джентльмен с седеющими волосами и глубоко посаженными глазами, поднимается к трибуне. Два его сына встают слева от него.
Я здесь, чтобы изучить этого человека. Человека, которого я должна убить. И того, кто раньше срока оборвал жизнь моего отца. Внутри разгорается гнев, когда я думаю о сестре, которая никогда не узнает отца, а виновник стоит всего лишь в шести метрах от меня.
Глубоко дыша, я обращаю внимание на двух других мужчин на сцене. Старший сын, Стил Райдер, управляет штаб-квартирой «Мэтч 360» в Рубексе. Он должен был унаследовать компанию после смерти отца. Так думали все, пока «Ридерс Дейли» не раскрыла грязные подробности его отстранения от власти. Судя по всему, после рождения Зейна — на двадцать лет позже — положение Стила было передано младшему, генетически модифицированному брату. Общество слышало о Стиле на протяжении многих лет, тогда как его младший брат, Зейн, остаётся загадкой.
Я рассматриваю Зейна, когда Харлоу Райдер начинает говорить. Он красивый парень, с волнистыми светлыми волосами, накаченным телом и тёплой улыбкой. Почему-то он мне кажется знакомым.
Пока его отец говорит, взгляд Зейна сканирует толпу, пересекаясь на мгновение моим. И тогда я вспоминаю его — парня из «Мегасферы». Того самого, который думал, что я прыгунья.
Щёки вспыхивают, и я опускаю глаза. Надеюсь, он меня не узнал.
Когда я думаю, что уже безопасно, то осмеливаюсь на ещё один взгляд на него. Он всё также смотрит на меня, наклонив голову вбок и приподняв брови, а уголки рта приподнимаются в улыбке. Моё сердце ускоряется, как товарный поезд, несущийся через туннель.
Услышав, что отец говорит о нём, он выпрямляется и принимает церемонный вид.
— А теперь я хочу представить вам моего сына, Зейна Райдера, — объявляет Харлоу, взмахивая рукой.
Зейн делает шаг вперёд и машет в знак приветствия под аплодисменты и улюлюканье. Большая часть от девушек-поклонниц, но сзади доносится ропот и беспокойство протестующих с криками: «Больше никакой совместимости! Больше никакой совместимости!»
Когда Зейн выступает с трибуны, его глубокий голос с мелодичным ритмом резонирует через микрофон. На мгновение я вспоминаю, как он шёл ко мне с протянутыми руками, отговаривая от самоубийства. Огромный экран позади него показывает его крупным планом для тех, кто в задней части толпы.
— Здравствуйте, друзья! Спасибо, что пришли сегодня. Я ценю вашу поддержку. Не каждый день встречаешь свою невесту в первый раз, — зрители хихикают. — Знаете, сегодня я понял, что мой отец — гений. Истинный гений. Есть много людей, которые считают, что у него нет сердца, или задаются вопросом, как он может жить в мире с самим собой, лишая других выбора супруга и тайны рождения, но я считаю, что он самый умный человек из всех, кого я когда-либо знал. Он увидел несоответствие в том, как работает брак. Увидел необходимость перемен и потому создал научную формулу, чтобы сделать брак успешным. Он создал идеальный брак, разработав систему совместимости, не имеющую аналогов ни до, ни после, — Зейн останавливается и поднимает руку в направлении отца. — У моего отца было видение нашего будущего: люди, которые больше не мучаются болезнями и несовершенствами. Поэтому он разработал генетический кодекс, чтобы создать идеальных членов общества. Он меняет наше будущее к лучшему. Он создатель совместимости. Он генетик-модификатор. И просто прекрасный человек.
Когда Зейн заканчивает говорить, на трибуну поднимается Стил, широко улыбаясь толпе. Я не слушаю, что он говорит. Он кажется несколько высокомерным, и мне неинтересно его мнение. Удивительно, как два брата могут быть настолько разными. Если Зейн — блондин, загорелый и мускулистый, то Стил — шатен, бледный и со слегка избыточным весом.
Я оживляюсь, когда они представляют невесту Зейна, девушку по имени Ариан Стрэтфорд, и она выходит на сцену с родителями, вставая рядом с Зейном. С любопытством я разглядываю её. Она высокая и красивая, длинные тёмные волосы ниспадают на спину, стройные ноги кажутся бесконечными благодаря чёрной блестящей юбке-карандашу и высоченным каблукам. Она выглядит сделанной на заказ, как будто только что сошла со страниц модного журнала. Я чувствую укол зависти, когда восхищаюсь шикарной девушкой. Я знаю, что как бы я ни старалась, всё равно никогда не буду выглядеть так, как она.
Зейн с любопытством глядит на свою новую невесту, как будто видит её впервые. Странно, что они никогда не встречались. Я вижу это по взглядам украдкой и отсутствию каких-либо признаков привязанности. Разве не естественно для помолвленной пары держаться за руки или стоять ближе друг к другу? По правде говоря, они больше похожи на совершенно незнакомых людей, чем на идеально подобранную и обручённую пару. Так себе комплимент системе поиска пар.
Я перевожу внимание на цель — Харлоу. Он осматривает толпу с удовлетворённой улыбкой на лице. Поднявшись на трибуну, он прочищает горло и сообщает, что у него есть важное объявление.
— Дамы и господа, как вы все знаете, Зейн — это настоящее чудо, не потому, что он красив и умён, а потому, что он первый генетически модифицированный человек, созданный в «Хромо 120», — он подзывает Зейна к себе на трибуну, и тот выходит вперёд с уверенной улыбкой.
Харлоу продолжает:
— И Ариан, поднимайся сюда, дорогая, — он ждёт, пока Ариан присоединится к нему и Зейну. — Ариан — наша первая генетически модифицированная женщина. Она была создана специально, чтобы идеально подходить моему сыну, Зейну. В ближайшие несколько лет вы увидите, как первое поколение генетически модифицированных людей будет жениться на своих парах и развивать общество, в котором мы живём. Общество, где нет никаких ограничений, есть только возможности.