Древняя буря

Логан уже придерживал открытой, тяжелую на вид, всю в затейливой резьбе, деревянную дверь.

Темная от времени, теряющаяся на фоне ярких и красочных товарок, вывеска гласила «Зимняя долина». Несмотря на явное нетерпение моего сопровождающего, я остановился и еще раз оглянулся на окружающий, совсем не лондонский карнавал красок. Вот хиппи с дредами спадающими на канареечную рубашку в огромных васильках играет на диджериду. Рядом пританцовывает бритая налысо девушка в ситцевом сарафане. Ее ушки так плотно увешаны пирсингом, что от каждого движения головы вокруг разлетаются мелкие солнечные зайчики. В отдалении пожилой джентльмен с шикарнейшими завитыми усами выгуливает на сворке лису. А в проулок, через который я вошел, сворачивает подросток в обычном джинсовом костюме, черно-белой бейсболке и с рюкзачком с каким-то рисунком. Он уходит и мне не видно его лица, но я совершенно убежден, что на его бейсболке эмблема «Чикаго Буллз», а в рюкзаке лежит выпуск «Ходящего по стеклу» с моим автографом.

Глава 7

Я так глубоко задумался, что даже запнулся о порог. Попытки сохранить равновесие не оставили в голове места для размышлений о том, как сюда мог попасть мой вчерашний попутчик. В конце концов, разве не до одной станции мы ехали? Мало ли что могло привести сюда парнишку. Да и ошибиться я мог, хотя в жизни еще со мной такого не случалось. Уж если я кого увижу, всегда узнаю. Могу забыть имя, телефон или еще какую-нибудь ерунду. Но увиденное, четкой литографией, надолго отпечатывается у меня в мозгу. Кстати об увиденном. Я огляделся. На меня никто не пялится и значит, мои эксперименты с гравитацией прошли незаметно. Ну и замечательно.

Дверь с улицы вела в неожиданно просторный Г-образный зал с низкими потолками. В короткой его части находились массивная дубовая барная стойка с батареей разнокалиберных бутылей и бочонков под большим потемневшим зеркалом за ней. Рядом находился небольшой подиум, видимо для выступлений музыкантов по вечерам и несколько дверей во внутренние помещения. Длинная же часть зала уставлена столами и стульями. Все это я увидел мельком, так как мой взгляд сразу прикипел к большой росписи напротив барной стойки.

С высочайшим искусством, с мельчайшими деталями во всю стену была нанесена целая панорама. Представьте себе кладку из дикого камня, в которой пробит широкий грубый пролом. Затем в этот пролом прочно вделана ажурная решетчатая воротина из бронзы, с узором из перемежающихся снежинок и дубовых листьев. Сквозь редкие прутья открывается вид на глубокую горную долину под сумрачным небом. Склоны укрыты густой летней зеленью и лишь на некоторых вершинах поблескивают снежные мантии да кое-где ходят густые облака. В отдалении, из склона горы вырастает цитадель. На нее падает единственный луч света, прорвавшийся с высоты. Но и он освещает замок не полностью – вершины башен остаются в тени. Лишь врата с барбаканом сверкают белым камнем на солнце. Из лесной зелени тут и там выступают высокие утесы, три штуки и на каждом по башне. Каждая своей высоты и формы, но все соединены с крепостью длинными мостами. Замок невообразимо далек – его серые башни почти вровень с некоторыми вершинами и на самых больших лежит снег, но тропа, начинающаяся от кованой калитки, широкая вначале, сходится в нить и теряется из виду еще на подходах к замковому холму. Как художник, я высоко оценил мастерство автора, кроме качества самого изображения, он еще и совместил часть калитки с реальной дверью, да так искусно, что, если б не настоящая ручка, выполненная в виде дверного молотка-кольца и выделяющаяся на гладкой стене, заметить ее было бы невозможно. Кстати, это была единственная неуместная деталь в композиции, ведь дверные молотки вешались на городских дверях, а не на горных перевалах, но это уже придирка. Картина просто завораживала, и я даже на секунду испытал некую ревность к искусству мастера.

– Наконец-то! Вы решили по дороге завернуть куда-то, промочить горло или просто соревновались с улитками? – Сайлас опирался на стойку, держа в руке пинту пива. Он утер пену с губ и широко улыбнулся – Я уж было собрался вам навстречу, но меня отвлекли. – Он любовно погладил запотевшую кружку.

– На охоте спешить – остаться без обеда. Главное дошли и дошли спокойно. А ты, братец, никого не встретил? – Логан сгрузил поклажу и показал бармену на кружку брата. А затем повернулся ко мне. – Джек, выпьешь что-нибудь? Я угощаю. Ниссу сейчас позовут.

– Стал бы я рассиживаться, если бы кого-то встретил – Сайлас возмущенно фыркнул в кружку, забрызгавшись пеной по самые брови. Хорошее пиво видать, свежее. Если в Соединенном Королевстве даже водителям пара пинт не возбраняется, то уж мне-то сегодня сам бог велел.

Я решил взять кружку «Килкенни» – хороший красный эль, какой за пределами Британии и не встретишь, пожалуй. И после всех треволнений будет очень в цвет, несмотря на середину дня. Бармен в форменном фартуке с кожаными лямками бросил на стойку бердекель, поставил на него кружку и придвинул мисочку с солеными крендельками, все так плавно и ловко, будто у него была лишняя пара рук. Отдав должное элю и кренделькам, я решил продолжить свои расспросы и повернулся к Логану, который вполголоса что-то втолковывал Сайласу.

– Это не обсуждается. Есть встречи, которые нельзя пропустить. На некоторые даже опаздывать не рекомендуется. – Увлекшись элем, я пропустил начало очередного спора братьев. – Крайне сочувствую очередной пассии, которая будет лишена твоего общества этим вечером, но я еду не развлекаться, ты же понимаешь. – Логан развел руками.

Сайлас упрямо тряхнул головой.

– Я на это не подписывался. И потом, я пообещал. Не хочешь же ты, что б я нарушил слово?

– Вот только не надо изображать из себя ревнителя традиций. Можно подумать, что ты не умеешь пользоваться мобильным телефоном. Извинись и перенеси встречу.

– Да какого…

– Хватит! – Логан хлопнул ладонью по стойке и залпом допил пиво. – Я уже опаздываю.

– Дождись Ниссу, обустрой Джека и покрутись тут, пригляди за всем. А вечером я подъеду, и мы решим, как быть дальше.

Не обращая больше внимания на возмущение младшего, Логан повернулся ко мне.

– Извини, срочные дела. До вечера побудь здесь. – Его мысли явно были уже далеко и поэтому он повторялся – Я вернусь, и, если ты будешь готов, провожу тебя на вокзал.

Хлопнув меня по плечу, Логан запустил руку в миску с крендельками и, набрав полную горсть, быстрым шагом вышел на улицу. В хрусте разгрызаемых крендельков послышалось какое-то бренчание. Посмотрев на стойку, я вспомнил, что рядом с мисочкой лежали ключи Сайласа.

– Сукин сын! Павлин ряженный! – Сайлас тоже обнаружил пропажу и теперь кипел праведным гневом. – Вот ведь зараза! Строит из себя неизвестно что, еще и жизни учит. А теперь и машину спер. Козлина!

Мне казалось, что пикировки между братьями содержали большую долю юмора и сейчас Сайлас продолжает ругаться не взаправду, просто рисуясь. Но тут он поставил уже пустую кружку на стойку так, что по толстому стеклу зазмеились трещины, а мисочка с крендельками подпрыгнула и перевернулась. Совершенно молча, как само собой разумеющееся, бармен убрал следы разрушений и так же, не спрашивая, поставил перед расстроенным Сайласом полную кружку лагера. Тот ответил благодарным ворчанием и уткнулся носом в пену.

– Салли! Ты чего хулиганишь? Будешь бить посуду, попрошу Брайана подавать тебе пиво в пластиковой миске. В розовой. – Прозвучало из-за спины.

Оглянувшись, я понял, что начинаю уставать удивляться. Подошедшая девушка, судя по всему, была местным менеджером. Серо-синий брючный костюм, белоснежная блузка, туфли на удобном низком каблуке, планшет с разнокалиберными исписанными листками в зажиме и блютус-гарнитура в ухе. На этом сходство с представителями безликой и вездесущей армии «белых воротничков» заканчивалось. Длинные дреды, всех оттенков синего, фиолетового и зеленого, собранные в пучок на темени, ледяным водопадом ниспадали за спину. Серебристые колечки пирсинга в ушках, в ноздре и в губе. Яркий макияж под цвет волос, но на пару тонов темнее. И в довершение изумрудные контактные линзы со зрачком в форме звездочек. Полный отпад.