Дом древнего моллюска

И Курша поспешил к выходу из ожидальника, по пути сунув в руку Гейсу бумажку с именами пассажиров.

– У нас все корабли самые лучшие, но мы дадим вам лучший из лучших!.. – донеслось уже из коридора. И Гейс остался наедине со священниками.

Сиятельный отец Мантий-Мукаделис оказался невысоким, коренастым, весьма преклонного возраста мужчиной в широких синих брюках, свободной голубой рубахе почти до колен и подобии белой накидки-безрукавки. Длинная седая борода отца делилась на три части, каждую из которых по всей длине скрепляли многочисленные серебристые кольца; волосы, собранные на затылке в хвост, доходили почти до пояса, хвост также по всей длине перехватывали кольца. Загорелое лицо Мантий-Мукаделиса с нехарактерным для священника твердо вырезанным подбородком, испещряли тонкие морщинки, из-под густых белых бровей по-молодому сияли голубые глаза.

Досточтимый брат Эхатештамп выглядел не настолько примечательно: довольно молодой мужчина ростом чуть повыше Гейса, среднего телосложения, с коротко стриженными черными волосами. Черты его бледного лица были острыми, как у какого-нибудь степного грызуна, черные глаза глубоко посажены, а уши так прижаты к черепу, что казалось, они и вовсе отсутствуют. На нем была темная одежда свободного кроя – штаны и рубашка, застегнутая под самое горло.

Гейс сглотнул застрявший в горле ком и растянул губы в приветливой улыбке. Ужас, постигший его, не поддавался описанию. Это действительно были самые что ни на есть настоящие священники, а он-то уж успел понадеяться, что Эри-Рива или перепутал, или преувеличил…

– Доброго дня, Гейс, – с мягкой улыбкой произнес старик, слегка кланяясь, – да ниспошлет Великий Вселенский Разум тебе здоровья и благоденствия.

«Начинается….», – подумал Гейс, а вслух произнес:

– Рад приветствовать, надеюсь, путешествие вам понравится. Сейчас мы пройдем на посадочную площадку… – он не удержался и тяжело вздохнул: – И, как говорится, полетим.

Мантий-Мукаделис согласно закивал, а брат Эхатештамп всё смотрел куда-то в пространство и особого интереса к происходящему не проявлял.

С тяжелым сердцем Гейс вышел из ожидальника и повел своих пассажиров к стартовой площадке «Антарагона», чувствуя себя немного глуповато с этой мятой желтой коробкой «Бодрилокса» в руках. Свои вещи – две небольших черных сумки священники предпочли нести сами, отказавшись от механических носильщиков.

«Антарагон» – краса и гордость «Вельсеверы», занимал не только отдельную взлетно-посадочную площадку, но имел так же троих персональных техников, в чьи обязанности входило неусыпное бдение за звездным лайнером: профилактический осмотр да внутренняя уборка до блеска.

Подойдя к «Антарагону», Гейс так разволновался, что даже забыл о постигшем его горе в лице священников. Корабль темно-синего цвета, с четырьмя плоскими острыми крыльями, с панорамным обзорным иллюминатором, сверкающий и мощный посланец бездонных космических глубин, был пределом мечтаний всех пилотов «Вельсеверы». Всё ещё не веря собственному счастью, Гейс замер у центрального входного шлюза, коснулся ладонью прохладной обшивки…

– Великолепный лайнер, – раздался за плечом Гейса голос Мантий-Мукаделиса. – Необыкновенно величественный.

– А? – обернулся Гайс. – Не расслышал, что вы сказали.

– Ничего особенного, – глаза старика понимающе улыбались.

Запрокинув голову, брат Эхатештамп молча рассматривал корабль. Похоже, «Антарагон» его тоже не оставил равнодушным.

Гейс набрал на шлюзовой панели восьмизначный код, и с тихим гудением панель разделилась на четыре части, открывая вход. Навстречу Гейсу полился прозрачный белоснежный свет, и бесполый голос приятного тембра произнес:

– Межпланетный лайнер дальнего следования «Антарагон» приветствует вас на своем борту. Вам гарантированы комфорт, покой и безопасность.

Пассажиры вошли следом за Гейсом, шлюз стал закрываться, а голос тем временем продолжал:

– Помимо простого и эффективного центра управления, я оснащен всем необходимым для того, чтобы сделать ваше путешествие максимально приятным и разнообразным. На борту вас ожидает библиотека лучших произведений ста двадцати планет, отсек личных иллюзий, где вы сможете создать любую желательную для вас атмосферу и интерьер. Помимо пищевого центра, имеется зона отдыха, где вы найдете широчайший выбор напитков, а мои каюты оборудованы в соответствии с самыми взыскательными требованиями. Межпланетный лайнер дальнего следования «Антарагон» желает вам прекрасного, быстрого пути.

Голос смолк. Пилот с пассажирами стояли в просторном холле, больше похожим на гостиничный – на пол и стены был нанесен ненавязчивый тонкий рисунок, и словно в воздухе, парили пять серебристых лестниц с обозначениями направлений.

– Вас проводить? – Гейс шагнул к лестнице, ведущей на этаж пассажирских кают.

– Нет, нет, не стоит, – снова улыбнулся Мантий-Мукаделис, поудобнее перехватывая ручку сумки. – Я неоднократно летал на подобных судах, мы разберемся самостоятельно, не беспокойтесь. Идем, брат.

Священники ступили на серебристую ступень, и лестница плавно понесла пассажиров наверх. Как только священники скрылись из вида, Гейс выдохнул с большим душевным облегчением и направился к лестнице, ведущей в центр управления.

Строение кораблей такого класса, как «Антарагон», Гейс знал наизусть и мог бы двигаться с закрытыми глазами, но на практике, да еще и самостоятельно такой лайнер пилотировать не доводилось. Лестница несла ввысь, по мере подъема вспыхивало освещение, и вскоре Гейс ступил в идеально круглое бледно-голубое помещение центра управления, где огнями межзвездных далей уже сиял пульт с многочисленными экранами, на которых вовсю шли самозапускающиеся программы, тестирующие лайнер на готовность к полету. Гейс присел в кресло пилота, погладил ладонью пульт и, счастливо улыбаясь, вставил в ухо крошечную капсулу внутренней связи.

По завершению тестов на центральном экране появилось сообщение о готовности корабля к полету. Гейс включил базовые системы старта, и снаружи «Антарагон» вспыхнул бортовыми огнями. Спустя пару минут возникла едва ощутимая вибрация, которую давали разогревающиеся батареи десяти вспомогательных двигателей, должных вывести корабль на орбиту прежде, чем подключатся восемь основных. Четыре плавных толчка обозначили разворот крыльев из верхнего вертикального положения в нижнее и горизонтальное… Не глядя в иллюминатор, Гейс будто бы ясно видел, как два крыла опускаются вниз, а два уходят в горизонтальную плоскость. Раздалось утробное, глубинное гудение, что означало полный разогрев батарей. Гейс выставил курс и дал команду старта, отчего мгновенно ожила шкала набора высоты.

Вскоре «Антарагон» успешно стартовал с взлетно-посадочной площадки космодрома «Вельсеверы» планеты Антиса.

Глава третья

Восторг от управления такой грандиозной, безупречно послушной красотой, как «Антарагон», настолько захватил Гейса, что он напрочь забыл о пассажирах. Судно миновало орбиту и, как в ночные воды Океана, полные смутных огней никогда не спящих глубоководных рыб, нырнул в Космос.

– Да, корабль прекрасный, ничего не скажешь.

Гейс вздрогнул от неожиданности и обернулся. Прямо за его спиной стоял брат Эхатештамп.

– Прекрасный корабль, – повторил он, разглядывая пульт управления. – Вы, должно быть, хорошо разбираетесь в кораблях?

Тряхнув головой, Гейс откашлялся. Он мог поклясться, что по покрытию пола центра управления невозможно пройти бесшумно, звуковой акцент на шуме шагов предусматривался как одна из мер безопасности пилота. Однако прямо за спинкой его кресла стоял абсолютно бесшумно подошедший брат Эхатештамп.

– Конечно, я хорошо разбираюсь в кораблях, – кивнул Гейс. Ему неловко было сидеть перед стоящим братом, но встать он не мог, требовалось следить за приборами.

Брат Эхатештамп, смутно напоминающий какое-то сумеречное животное со своими плотно прижатыми к черепу ушами, вскользь осматривал интерьер центра управления, глаза его казались туго налитыми изнутри чем-то черным и упругим.