Страница 47 из 57
Могло ли все это происходить без ведома и согласия местного коменданта, который издал основополагающие для этого директивы? После войны Герхард Граф фон Шверин неоднократно уверял, что он ничего не знал о казнях. Но его уличили во лжи с помощью сообщения, которое он сам послал через один день после инцидента своему начальнику. «Я приказал, — сообщалось в этом собственноручно подписанном документе, — вынести изобличенным грабителям обвинительный приговор согласно законам военного времени. Это и произошло. Двое грабителей были расстреляны». Но это были не грабители, а двое юн нов, которые оказались не в то время не в том месте.
В день их смерти и сам главный виновник тех событий оказался в затруднительном положении — не из-за репрессий над гражданским населением, а из-за его ошибочных расчетов времени вступления союзников в город. Теперь написанное от руки почтовое послание Шверина врагу могло быть обращено против него самого. И хотя он распорядился снова забрать записку с центральной телефонной станции, но улика бесследно исчезла, а ее содержание к тому времени уже давно было передано по телефону в вышестоящие инстанции в Кельне.
Шверин, пожалуй, сознавал, что письмо может быть истолковано как «пособничество врагу» или «пораженчество». Действительно, генерал-фельдмаршал Вальтер Модель[97], главнокомандующий группой армий, непосредственно после событий распорядился отстранить от дел командующего дивизией и начать в его отношении военносудебное расследование. Обвинение предъявлялось и в отношении самовольной отмены Швериным решения об эвакуации населения. Но в отличие от двух расстрелянных в Аахене молодых людей, строптивого Графа скорее ожидал благосклонный процесс. На его защиту встали не только его непосредственные начальники, заслуженный воин получил протекцию, очевидно, и из наивысшего эшелона власти империи. Позже, в британском плену, где велось тайное прослушивание и запись его бесед с другими немецкими офицерами, Шверин предположил, что глава канцелярии НСДАП Мартин Борман лично участвовал в благоприятном решении его судьбы. Заинтересованность партии в том, чтобы обнародовать отказ местных функционеров при эвакуации населения Аахена, была невелика. Фактически военно-судебный процесс, который был окончательно прекращен в ноябре, стал в результате чистой формальностью. Он не имел никаких уголовно-правовых последствий для генерал-лейтенанта — наоборот: в декабре 1944 года он снова был задействован в боях в Северной Италии, где уже в апреле 1945 года был произведен в высший ранг генерала танковых войск. Наказание все же выглядит немного иначе.
После войны канцлер Аденауэр назначил Герхарда Графа фон Шверина консультантом по структуре бундесвера. Но интриги и трения препятствовали его длительному возвращению к военной карьере. В районе боевых действий его армии Шверина, конечно, уважали. Так называемый спаситель Аахена, ветеран войны, он в 1957 году был внесен в Золотую книгу города. Еще при жизни, в 1963 году, его именем даже была названа одна городская улица, правда, в 2007 году муниципалитет снова вернул ей старое название. Обе 14-летние жертвы, напротив, на протяжении 60 лет после окончания войны были увековечены на одной из памятных досок в Аахене как «мародеры», до тех пор, пока в 2005-м верховный суд Кельна не реабилитировал их. Их судьба на протяжении многих лет была предана забвению.
Кроме того, командующий частями вермахта, дислоцированными в Аахене, проявил характерную манеру поведения. После первоначально робкой поддержки сопротивления Шверин все же не решился на риск из-за единообразия военных соглашений, хотя он очень хорошо сознавал опустошительные последствия битвы вокруг Аахена. Он не приступил к спасению, не добился спасения жителей, несмотря на то, что это весьма красочно описывалось после войны.
Он считал своей заслугой желание предотвратить события, которые произошли после его отставки и имели весьма тяжелые последствия. В соответствии с выданной директивой наследник Шверина, полковник Герхард Вилк, самым ожесточенным образом командовал боями буквально за каждое здание. На руинах Аахена выжидали снайперы под лестничными площадками были заложены бомбы. Только в американской армии жертвами этих ожесточенных уличных боев стали 2000 солдат. «Тот. кто сдастся без боя. будет народным предателем» — так звучал приказ по части главнокомандующего Вальтера Модели войскам на Западе. В результате шестинедельных боев город по большей части превратился в груды развалин. «После самой беспощадной борьбы за каждый дом, за каждого человека боевая группа Аахена израсходовала последние боеприпасы, — сообщил Вилк 21 октября 1944 года в обычном отчете, — Раньше непоколебимая вера в наше право и нашу победу считалась последней данью чести нашей любимой немецкой родины. Да здравствует фюрер!»
Лишь несколько дней спустя после взятия его в плен и передачи в британский офицерский лагерь в Трент-парке патетическое послание Вилка уже отчетливо звучало иначе: «Какой-либо причины для упорного сопротивления не существовало, — доверился он 25 октября одному полковнику, своему товарищу по плену, — все же нам не удалось захватить в плен три-четыре дивизии, как предполагалось, мы не помешали снабжению противника; поэтому все это оцепление и соответственно наша борьба в Аахене потеряла всякий смысл». Безоглядная вера в «окончательную победу» внезапно пропала ввиду собственного пленения: «Люди так устали от войны и были настроены положить всему этому конец, любой ценой, и я боялся, что это распространится по всей Германии».
Устали ли немцы от борьбы — теперь, когда война окончательно достигла границ их родины? Появились характерные для этого признаки. Отрицательные отзывы, педантично собираемые шпионами партии, белые простыни на окнах, их часто вывешивали в последний момент перед прибытием союзников вместо флагов со свастикой, и значительный прирост приговоров военного суда в отношении «дезертиров» и так называемых пораженцев свидетельствовали о том, что вера в перелом войны среди населения быстро рассеивалась.
Похожие признаки обращали на себя внимание и на фронте, хотя здесь невозможно распознать какую-либо общую схему: «Если исследовать развитие военного положения, — спокойно подвела итог служба по проверке полевой почты группы армий „А“ в сентябре 1944 года после исследования солдатской корреспонденции, — обнаруживается значительная усталость от войны. Большое количество корреспондентов говорит о том, что солдатская служба уже порядком всем надоела, однако та же самая масса соглашается, скорее поневоле, чем с воодушевлением, что родина и фронт должны переноситься, чтобы не лишиться всего».
У нас была такая поговорка — «Лучше со святым крестом с войны прийти, чем с железным на ней погибнуть». В этом духе мы и действовали.
Несмотря на усталость солдат, бои не ослабевали. И это несмотря на то, что военные инстанции вплоть до самого высшего руководства перестали закрывать глаза на то, что эта война была проиграна. Это как с семейной тайной: все об этом знают, но никто не решается высказать это открыто или даже упомянуть. Несмотря на осознание бесперспективности борьбы, командующие всех уровней требовали от своих подчиненных продолжения борьбы, а исполнители приказов делали это, нисколько не задумываясь — особенно на Востоке, где антибольшевистская нацистская пропаганда и оправданный страх перед возможностью возмездия дополнительно подогревали дух борьбы.
И здесь армия осенью 1944 года дошла до границы с немецкой империей. Крупная наступательная операция Красной армии 22 июня 1944 года, в третью годовщину немецкого нападения на Советский Союз, принесла немецким группам армий поражение и самые большие потери со времен Первой мировой войны. В течение трех недель 28 соединений группы армий «Центр» были в той или иной степени разбиты. Военное крушение вермахта открыло Советам дорогу к Риге, Висле и Варшаве.
97
Модель Вальтер (1891–1945) — генерал-фельдмаршал вермахта (1944). В армии с 1909, участник Первой мировой. Одним из первых поддержал Гитлера и всегда оставался верен нацистскому режиму. С ноября 1940 командовал 3-й танковой дивизией, которая участвовала в нападении Германии на СССР. С октября 1941 командир 41-го танкового корпуса, с января 1942 по ноябрь 1943 — командующий 9-й армией на Восточном фронте. В феврале — марте 1944 командовал группой армий «Север», в апреле — июне 1944 —группой армий «Северная Украина», в июне — августе 1944 —группой армий «Центр». Считался «мастером отступления», проводил тактику «выжженной земли». В августе 1944 Модель сменил фельдмаршала Гюнтера фон Клюге, не выполнившего приказ Гитлера от 16 августа 1944 «стоять насмерть», на посту командующего войсками Запада. С сентября 1944 командовал группой армий «Б» во Франции. В апреле 1945 войска Моделя были разгромлены в ходе Рурской операции и 18 апреля капитулировали, после чего 21 апреля Модель застрелился.