Страница 2 из 7
Следуя дурному примеру гусей, шипеть и гоготать (когда не слышат псы) стали на ферме и другие животные - овцы, коровы, лошади, некоторые свиньи и даже куры.
Чтобы досадить Пилькингтону и вообще двуногим, свиновод Брешка отправил стаю голубей к животным соседнего старого и очень запущенного поместья "Южное" с заданием организовать бунт зверей против тамошнего двуногого хозяина. Бунт удался, а хозяина поместья "Южное" тамошние свиньи и псы заперли в подвале и уморили голодом.
Отряд псов, отправленный на помощь животным "Южного", обнаружил, что поголовье свиней там очень невелико, а овец, тягловых лошадей и кур вовсе не имеется. Четвероногое население поместья "Южное" составлял в основном полудикий рогатый и очень агрессивный скот, совсем не похожий на обычных козлов, баранов и буйволов. Они не хотели признавать над собой власть свиней, а когда увидели чужих свиней и псов, совсем озверели и били их рогами и копытами насмерть при каждой случайной встрече. В результате, чтобы сохранить контроль хотя бы над центральной усадьбой поместья "Южное", все время приходилось отправлять туда все больше советников-свиней и новые отряды псов, лошадей и овец.
От огорчения и старости свиновод Брешка умер.
После него Зверской Фермой сначала целый год правил старый клыкастый пес Андрон. У свиновода Андрона были плохие почки, испорченные многолетним употреблением всякой дряни на службе у Брешки. Пес Андрон не только ужесточил наказания за гоготание и шипение, но запретил также блеянье и кряканье. Он пытался посягнуть также и на хрюканье, но тут умер - то ли сам, то ли его уморили свиньи. За ним к власти пришел старый хряк Черныш, брат покойного свиновода Брешки, но тоже скоро умер. Наконец свиньи избрали свиноводом молодого пятнистого кабана Мишку, известного своей любовью к прямохождению.
Свиновод Мишка начал с того, что восстановил утраченную заповедь: "Зверь да не пьет", написав ее на стене амбара очень крупными буквами выше плешкиной заповеди "Зверь да не съест другого зверя". Вскоре выяснилось, что он издавна был не только любителем ходить на задних ножках, но и тайным сторонником теории "свинства с человеческим лицом".
Свиновод Мишка отозвал псов фермы из поместья "Южное". Он запретил псам кусаться, а гусям разрешил сначала хрюкать, а потом - шипеть и гоготать причем везде и всюду, даже в свинкомах. За это гуси полюбили кабана Мишку. Не спрашивая разрешения, остальные животные тоже стали везде хрюкать, шипеть и гоготать. Пресечь их в этом, не кусая, псы не имели никакой возможности.
Некоторые гуси, без спросу начитавшись найденных на помойках винных этикеток, стали утверждать, что изгнанный Наполеоном кабан Снежок был героем Восстания, а вовсе не предателем и агентом двуногих. Другие гуси провозгласили своим идеалом замученного по приказу Наполеона коня-тяжеловоза Боксера и требовали установить памятник Боксеру у центрального гумна.
На внешней стене гумна по ночам кто-то стал писать никем не утвержденные заповеди: "Да здравствует Боксер!", "Снежок - герой Восстания!", "Вся власть гусям!", "Лошади равнее свиней!" и даже "Все свиньи - козлы!".
Напрасно псы каждый день замазывали эти неутвержденные заповеди - на следующее утро они появлялись снова. Псы изловили автора надписи "Все свиньи - козлы!" - толстую гусыню Калерию, но кабан Мишка не разрешил псам загрызть ее. С тех пор гусыня Калерия стала, дразня псов, ходить по всей ферме с плакатами "А я знаю, кто козел!" и "Свиновод Мишка - пятнистая свинья".
Увидев Калерию с плакатом, псы окружали ее и яростно лаяли, но не кусали. Калерия в ответ громко шипела, гоготала и даже норовила ущипнуть кого-нибудь из слишком близко подошедших псов. Такие спектакли она стала устраивать у центрального гумна каждое воскресенье. Посмотреть на бои псов с гусыней Калерией иногда собиралась половина фермы, для многих животных это стало главным развлечением в их скучной жизни, заменой запрещенного алкоголя.
Старые кабаны и псы поняли, что сделали ошибку, допустив Мишку к власти, и стали думать, как бы выгнать его из Свинбюро. Но однажды ночью свиновод Мишка сам восстановил на стене амбара заповедь "Все звери равны" (он написал ее чуть ниже заповеди "Зверь да не пьет", но такими же крупными буквами) и велел провести во всех частях фермы выборы в Животные Советы. В основном в Живсоветы были избраны молодые свиньи, гуси, утки и овцы. Председателем главного Живсовета Мишка назначил самого себя, а во главе почти всех других Живсоветов также встали кабаны из тех, кто помоложе. Так как за членство в Живсоветах полагалось увеличенная кормовая пайка, а работать живсоветчиков никто не заставлял, то большинству животным это очень нравилось.
Все было бы хорошо, если бы не всеобщее недовольство Мишкой из-за строгого насаждения заповеди "Зверь да не пьет". На поиски исчезнувших куда-то виски и пива животные тратили все свое время и почти не работали. Из-за этого пришлось сильно уменьшить кормовые пайки, что, конечно, усилило недовольство. Возглавил недовольных бывший член Свинского Бюро кабан Борька.
Кабан Борька сначала поддерживал все начинания кабана Мишки, но по своей натуре просто не мог исполнять заповедь "Зверь да не пьет". Мало того, выпив, он не лежал себе мирно на соломе, как другие, а шатался по ферме, колобродил и ссорился с другими кабанами. За такое поведение свиновод Мишка выгнал его из Свинбюро. После этого кабан Борька быстро научился шипеть, гоготать, блеять и даже кое-как ходить на задних ножках. Он подружился с гусями и объявил себя отцом и защитником овец. Гуси и примкнувшие к ним утки совсем разочаровались в Мишке и стаями бегали за Борькой, который ходил теперь по ферме без охраны из псов. Овцы выбрали Борьку сразу во все Животные Советы. Многие молодые свиньи стали критиковать свиновода Мишку за плохое прямохождение и объявили себя сторонниками платформы кабана Борьки.
Чтобы отличаться от кабанов и быть ближе к другим животным, свиновод Мишка велел именовать себя животноводом. То же самое сделал и кабан Борька. Так как бывший кабан Борька не был за это наказан, многие другие кабаны тоже объявили себя животноводами.