Страница 4 из 29
И скоро представился случай, на дороге показалась допотопное средство передвижения, с двигателем мощностью в одну лошадиную силу. Проще говоря, показалась повозка, на которой, погоняя древнего одра, сидело двое мужчин, вооруженных винтовками и с белыми повязками на руках.
Согласно приказу майора, Бадмаев и Ильин притаились на левой стороне дороги (для приближающейся повозки), а сам Губенко вместе с коллегой азербайджанцем на правой стороне. Белорусы страховали всех поодаль.
Пассажиры повозки, ехали, ничего не подозревая, и негромко переговариваясь о прелестях некоей Параски, под скрип ветхого кабриолета. Когда же на них уставились два ствола АКСУ и два ПМ, они, молча, подняли руки, даже не матерясь.
- Кто такие? - спросил расстреливая взглядом, у неизвестных майор.
- Мы спадар добры, это, полиция мы, из вяски Тра?кіна, едем в волость, вот коммуниста поймали.
- Быстро откинули оружие, и оба с телеги на землю, руки держать поднятыми, Цыремпил обыщи христопродавцев.
- Спадар, немцы это так не оставят, вы не смеете обезоруживать полицейских.
- Ильин, Бадмаев, заткните ублюдков, и волоките их в лес к Гринкевичу, Керимов, ты тащи этого, который в повозке. - И майор взял лошадь под уздцы (в детстве имел опыт, к бабке под Рязань ездили на лето), и лошадка с конфуцианской покорностью пошла, куда ведут...
Братки.
- Спадар, я не ведаю, чего вам рассказать, а Зубило, он в волости, начальник полиции, можа вы вопросы мне зададите, а я отвечу?
- Ну можно и так, значит говоришь Зубило, начальник полиции, так значит у вас это называется, прикольно. А что ты там про Германа, говорил, че за пацан, какие отношения у него с Зубилом?
- Герман, это герман, как русские ушли, так германы и пришли, ох дуже богато красноармейцев положили, с еропланов бомбили, танками давили, пушками да куляметами убивали. Потом германы начали евреев убивать, никого не оставили, и деток малых и женок еврейских, все поубивали.
- Дедок, ты точно рамсы попутал, ты чо нам про сорок первый, втираешь? Или ты застрял там в том году нафиг? Ты мне про сейчас говори, понял? Что сейчас у вас происходит.
- Ну да сынок, сорок первый, а что же мне в сорок первом, про пятьдесят седьмой, что ли рассказывать?
- Что? Слышь дед отвали, у тя реально крыша съехала, или маразм начался, эй телка иди до меня, у тя с мозгами все в поряде? Как звать?
- Меня Олесей, что вам рассказать, спадар?
- Что с дедом твоим, он что белены объелся, или дурмана обдурился?
- Да нет, спадар, дед хоть еще русско-турецкую воевал, но умом крепок.
- Ха-ха, он что, с самим Суворовым воевал, может еще и Наполеона он мочил, да у вас прямо "Деревня дураков" Каламбур - шоу. А что он тогда, про какой-то сорок первый год говорит?
- Ну так спадар добры, сейчас сорок первый год, и немцы разбили советов. В вяске троих коммунистов убили, председателя сельсовета, и двух бригадиров, и евреев в окрестности всех убили, а жену председателя снасильничали, и она умом тронулась, итак у народа горе, а вы еще дзядулю бьете.
- Да по моему, это вы все тут умом тронулись, какой нахер сорок первый, вы чего мне горбатого лепите лошары, сейчас девяносто первый год, и нечего мне пургу гнать, поняла.
- Нет спадар, вы ошибаетесь, сейчас 10 сентября тысяча девятьсот сорок первого года, и нам незачем вам врать, упорствует Олеся.
Парни в ступоре, или дед с внучкой сошли с ума, или все-таки это правда, и землетрясение закинуло их в прошлое, а Хруст в юношестве читал, про такое. Кто написал, ту книгу Хруст не помнил, но название, сейчас загорелось в голове Хруста, аршинными буквами "В лесу прифронтовом".
- Пацаны, пройдитесь по хатам, разберитесь, пургу гонят эти недоумки, или все-таки..., че стоим как бревна, бегом я сказал.
И боевики группы подконтрольной Хрусту, разбежались по деревне, А Хруст стоял в ступоре, и пытался осознать, происходящее. Хруст не был кисейной барышней, и пай-мальчиком тоже не был, за плечами сотни драк, наездов на "коммерцов", стрелок с конкурентами. И даже три трупа, два братка из конкурирующих группировок, и несговорчивый "коммерц", которого пришлось Хрусту пристрелить лично, а то бы сбежал. Но такая информация навалилась на Хруста, горой, что все стрелки, показались мелкими игрушками, одно дело с братками рамсы разводить, другое оказаться в глубоком прошлом.
Скоро, начали сбегаться обратно бандосы, и с докладом каждого, Хруст убеждался все больше, ошибок быть не может, они попали в прошлое.
- Хруст братан, что делать будем? - спросил Макс, которому все мозги, отбили в его боксе, не понимал, в чем дело, ситуацию он не просекал, - Может если такие расклады, то поехали обратно? Ну в Москву, ну его этих недоумков, и Зубилу долбанного.
А вообще-то, это идея, - подумал Хруст, - если поехать, по той же дороге, по которой мы приехали, наверно мы снова окажемся в будущем, - и уже во весь голос приказал:
- По машинам, братва, едем обратно.
Бандиты быстро загрузились в свои автомобили, и взревев двигателями, девятки понесли братков вперед, к возвращению в будущее, или к разочарованию.
Но доехать, до точки, не удалось, на шоссе, парней ждала засада, натуральная засада из фельджандармов вермахта. Когда оставалось километров пять, до воображаемой точки переноса, толстый фельдфебель, глава тройки жандармов, приказывал остановиться. И теперь решение было за Хрустом, остановится, или все-таки попробовать пробиться на родину, в будущее то есть?
Не любовь Хруста, к представителям закона, сыграла, против немцев:
- Пацаны, мочим нафиг ментов, достали автоматы, и по моей команде шмаляем, всем всё ясно?
Экипаж первой девятки подтвердил, принятие приказа бригадира, и когда до жандармов оставалось метров пятьдесят, Макс остановил машину, развернув боком, стекла уже были опущены, и сам Хруст вместе Сержантом, открыли ураганный огонь из АКСУ. Может немцы служаки и смогли бы дать достойный отпор браткам, но чисто человеческое удивление, не дало им шансов выжить. Любой человек на их месте, при виде девяток, охренел бы, только представьте, что перед вами, появится сейчас орда Чингисхана, или какой-нибудь мотомобильный эскадрон из двадцать третьего века, вооруженный плазменными пищалями, ручными синхрофазотронами и термоядерными гранатами с жестким электромагнитным излучением да на внедорожных гравитоколясках.
Пассажиры второй девятки ничего не поняли, и остановились в миллиметрах от первой машины, да с ртами разинутыми, наперекор законам анатомии. Добивать жандармов, рванулись все братки, из первой машины, вторая машина вместе с экипажем, была пока "вне зоны доступа". Добивать уже было некого, немцы были качественно нафаршированы свинцом, тишину нарушал, булькая бензин, вытекающий из пробитого бака гитлеровского мотоцикла.
- Ну чо братва, с победой что ли вас? И давайте в темпе, собираем трофеи и валим, не думаю что эти мусора раскатывали в одиночку. - и пример мародёрства дал сам Хруст, содрав с шеи фельдфебеля, какой-то странный автомат (в кино у немцев таких не было). Остальные тоже дали волю рукам, и скоро все три трупа остались лишь в белье, и с мотоцикла было снято все, вплоть до пулемета, запасных цинков к нему, и заныканных четырех куриц с бутылью самогона из багажника.