Страница 92 из 122
====== Глава 49. Скоро выпускной ======
Розали положила голову на колени Эсми и закрыла глаза. Девушка не знала, сколько времени прошло, но чувствовала, что очень устала. Теплые руки Эсми гладили ее по голове, что ей захотелось спать. В чутких, заботливых руках было приятно ощущать себя маленькой. Девушка сейчас понимала, что многое упустила из-за своей глупости. Она с детства не подпускала к себе людей. Вела себя излишне самостоятельно. Странно, но для шестилетней Розали казалось, что она слишком большая, чтобы позволить матери гладить или обнимать себя. Тогда она думала, что это так по-детски, но сейчас она об этом жалела. Девушка закрыла глаза и тихо продолжила.
— Мне так стыдно, Эсми… незадолго до похорон мамы меня пытался… — девушка поерзала, затем продолжила, — изнасиловать один парень.
Рука Эсми дрогнула, но она продолжила как ни в чем не бывало гладить Роуз по голове. Было важно не смутить ее.
Девушка поморщилась, вспомнив, как недавно ее от этого спас Эмметт. Она нервно прикусила губу, чувствуя, что вот-вот заплачет. Она и в первом, и во втором случае винила только себя.
— Я хорошо его знала и совершенно не ожидала, что он начнет меня домогаться.
Розали поежилась от этих неприятных воспоминаний. Заметив это, Эсми сняла свой пиджак и укрыла им плечи девушки. Ей хотелось, чтобы она чувствовала себя в полной безопасности.
— Я не ожидала этого, совершенно. Хотя, чего я удивляюсь. Знаю, сама виновата, если бы я не крутилась возле них. Если бы…
Розали занервничала.
— Тихо, малышка, это в прошлом, — успокоила ее женщина.
Эсми не впервые сталкивалась с подростковыми трудностями, но все равно, рассказ Розали поверг ее в шок. Эти три девочки, на первый взгляд уверенные, сильные, были очень измотаны всем произошедшим в их жизни. Особенно Розали. Ей не успели объяснить, что иногда смерть близких неизбежна. Впрочем, Карлайла было трудно в этом винить, ведь материнскую любовь может восполнить только мать. Ему, кажется, трудно понять девушек, которые так похожи, но в то же время очень разные. Он огородил их заботой и любовью, фанатично боялся, что беда поджидает его дочерей снаружи, но, как оказалось, беда зрела у девочек внутри.
— Он прижал меня на заднем дворе паба. Я вырывалась и кричала, но была уверена, меня не услышат. И тут появилась Элис. Она ударила его каким-то кирпичом или камнем, не помню… — Розали тяжело вздохнула, — увидев кровь, она так испугалась, что ее стошнило прямо там. Это было жутко, Элис почти рухнула на колени, все еще сжимая камень в руках. Она так плакала, беспомощно, громко. А я не знала, как поступить. Сказать «спасибо» или извиняться за свое безрассудство. Ей было десять, она, наверное, едва понимала, от чего меня спасла. Я боялась ее вопросов, которые она начнет задавать. Мне было отвратительно, что она видела, как этот тип пытался меня…
Розали замерла и нервно сглотнула. Эсми наклонилась и едва заметно коснулась губами ее лба. Она любила детей, мечтала о дочери, но у нее родился сын. А мальчики, особенно когда им по семнадцать, не очень любят эти материнские нежности.
— Все хорошо, Розали, это в прошлом, — напомнила она ласково и продолжила так же неторопливо гладить ее волосы.
— Я так боялась утра. Я боялась, что-то, что видела Элис, то, что она сделала, защищая меня, наложит на нее определенный отпечаток. Что она станет другой, но все сложилось иначе. И это все еще пугает меня.
Было утро…
Розали сидела на кухне и пила кофе. Ночь она провела без сна, переживая за Элис, но когда сестренка зашла на кухню, вся такая счастливая и веселая, Роуз стало легче. И тут сестра спросила у нее то, что заставило Розали вздрогнуть.
— Мисс злючка, — спросила Элис, вертясь возле открытого холодильника, — во сколько ты пришла домой?
— Смеешься? — едва не вскрикнула Розали, смотря на беспечное лицо сестры.
— О чем ты? Ты о платье? А мне казалось, оно милое, — озабоченно произнесла Элис, критически всматриваясь в свой наряд.
— Элис, хватит, это не смешно! — с паникой в голосе проговорила Розали. — Ты же знаешь, во сколько я вчера пришла, ты была со мной.
На лице Элис отразилось полное недоумение.
— Вчера я… — девушка замолчала.
Элис не смогла вспомнить, что делала вечером. Не помнила, что было после того, как она обеспокоенная тем, что Розали все еще не пришла, натянула на себя свои джинсы.
Элис облокотилась на стол и закрыла глаза. Ей стало плохо.
— Элис, ты это не помнишь? — допытывалась ее сестра.
— Джинсы…
Элис побежала в свою комнату.
Розали поморщилась, вспомнив, как нашла Элис, потерянную, прижимающую к груди грязные брюки. Она не понимала, каким образом они испачкались.
— Эсми, она ничего не помнила, и я до сих пор не понимаю, как такое возможно.
Розали привстала и посмотрела Эсми в глаза.
— Что я ей скажу тогда? Если она все вспомнит? Какими глазами я на нее буду смотреть?
Эсми обняла ее.
— Ты скажешь, что ты ее очень любишь и никому не позволишь ее обидеть. Только это ей и нужно знать, а остальное мы оставим в прошлом. Все будет хорошо, Роуз, я позабочусь о вас.
— Хорошо бы, — протянула Розали, чувствуя, что ее все сильнее клонит в сон, — я очень устала, Эсми…
Разговор был странным, и разбудил в Розали много забытых проблем, тревог. Но как ни странно, хуже от этого она себя не чувствовала. Напротив, ей казалось, что она стряхнула с себя осевшую грязь.
На следующий день она перестала делить себя на Розали до встречи с Эмметтом и после. Она больше не боялась того, что ее обсуждают и, кажется, не злилась на парней. Теперь она была растерянна. Казалось, разрушенный мир вокруг нее постепенно пришел в норму, но она все еще чего-то ждала.
— Привет, — поздоровался Джаспер, приближаясь к ней.
Розали сдержанно улыбнулась. Она не знала, как начать разговор. Они не разговаривали довольно давно. Кроме того, их больше связывала Элис, и Розали не до конца к нему прониклась доверием.
Джаспер сам хотел начать разговор, но тут откуда-то появилась Элис и повисла на шее парня.
— Спасибо, спасибо, — щебетала она, целуя его в щеку.
Элис была чем-то очень взбудоражена. Она приплясывала от восторга, явно желая скорее сообщить Джасперу какую-то новость.
Парень обернулся и, положив руки на ее талию, притянул девушку к себе. В отличие от неё, юноша выказывал свое счастье довольно скромно. Он поправил выбившиеся пряди ее волос, которые падали ей на глаза, за ухо и улыбнулся.
— За что? — спросил он.
— Ни за что не догадаешься, что случилось, — сказала девушка, улыбнувшись.
— Нет, — подразнил ее парень, попробовав на вкус ее губы.
Розали не могла перестать наблюдать за ними. Может, она зря беспокоится за Элис, подумала она. Джаспер рядом с ее сестрой казался таким взрослым, уверенным, тем, кто мог бы защитить Элис от неприятностей. Элис что-то эмоционально рассказывала, а он улыбался и внимательно слушал. Было что-то особенно красивое в этой обыденной картине.
В этот момент Розали остро ощутила свое одиночество. Казалось, чудовищно не справедливо, что она одна. Девушка считала Джаспера эгоистичным, циничным, но сейчас он как никогда преобразился. Он держал в своих руках ее сестру бережно, нежно, словно хрупкое стекло.
Она не выдержала и подошла к ним.
— Роуз, — завизжала Элис, обнимая ее, — папа разблокировал мою карточку!
— Из-за этого столько радости, будто месяц голодная сидела, — не смогла не съязвить Розали.
Джаспер ухмыльнулся, посмотрев на свою девушку. Элис слегка обиженно вытащила из сумки сложенный листок и демонстративно передала сестре.
— Мистер Шоу любезно представил мне информацию о моих оценках.
— Моя ты умница, — проговорил довольный Джаспер и снова привлек девушку к себе.
— Боже, Эл! — воскликнула Розали. — У тебя «А» — 97, у тебя получилось.
Она была в восторге.
— Спасибо, — польщено ответила ей Элис.