Все демоны Ада

– Ты не злишься на меня? – я надломила бровь, смотря на идеальный профиль Артура. Из всех молодых Охотников он был реально самым красивым и сильным. В некоторых тупых мгновениях, когда мозг превращался в сахарную вату, я ловила себя на не очень приличных мыслях, связанных с ним.

Артур притянул меня к себе.

– Нет, кончено. Айви, как я могу на тебя злиться?

Я уткнулась носом в его грудь – помимо того, что этот парень красавчик, от него всегда чудесно пахнет морозным ветром и мятой, даже когда он приходит после охоты, наверняка здорово вспотев.

– Вот только не притворяйся добрым самаритянином, – хмыкнула я.

Артур захохотал; его грудь задрожала под моими пальцами.

– А разве я им не являюсь?

Я с притворным интересом окинула его взглядом, затем ткнула в твердый живот – ох, всегда забываю, что он, как камень!

– Ты являешься тем еще говнюком.

Артур посмотрел на меня удивленно. Порой мне доставляло удовольствие над ним подшучивать, а вот получать после этого было не в радость. И сейчас я почувствовала неладное, когда он поднял руки.

– А ну иди сюда, маленькая засранка!

Я завизжала, совсем, как ребенок, отрываясь от его груди и падая на пол. Такой… звук в полночь Охотники могли принять за все, что угодно, но мне было плевать, даже когда я стала звонко угорать, отмахиваясь подушкой от его шевелящихся пальцев.

– Пожалуйста! – молила, задыхаясь от смеха.

Артур, криво улыбаясь, угодил вниз и наклонил корпус, начав щекотать мои бока.

– Боишься щекоток?

– Ты же… аха-ха, – я влепила ему подушкой по руке – его пальцы пробрались подмышку, – пожалуйста, прекрати!

– Что-что? – он притворился глухим, продолжая меня мучить. С этих пор я не сомневаюсь, что он любит пытать людей (а может, не только их). – Ты что-то сказала?

Он прокрался под мою майку, направляясь к спине – хм… движение довольно смелое, но мне пока было не до каких-то там чувств: я валялась на животе, дико гогоча, и стучала кулаком по полу. Артур ведь знает, что щекотка – моя слабость! Это уж самое кошмарное, что он может со мной сотворить!

Я сморгнула слезы, не переставая смеяться.

– Пожалуйста, Артур!

Кхм… это прозвучало тоже довольно громко. Я не сомневалась, что у Охотников, которые были в доме, возникли не очень светлые мысли по поводу того, что тут происходит.

– Ты все еще считаешь меня говнюком? – у самого уха раздался его насмешливый голосок.

– Да-а!

– Ну, тогда тебя ждет еще порция щекотки.

Я дернулась и прижалась к стене, вытянув руку с подушкой. Артур изящно изогнул бровь, приближаясь ко мне. Я не учла, что в его арсенале предостаточно сил и идей, что же сделать с такой непоседой.

– Все-все, – выдохнула, хихикнув. – Сдаюсь!

Я готова была вновь оказаться в схватке с Призывником, чем терпеть щекотку Артура еще несколько мучительных секунд.

Он победно улыбнулся, подавая мне руку. Неуверенно я обвила ее, и мы улеглись обратно на кровать. Я не привыкла проигрывать, поэтому зарядила Артуру подушкой в лицо, коварно засмеявшись, и когда собралась делать ноги, он меня прижал к себе. Я взвизгнула, пытаясь вырваться. Ой-ей! Похоже, я обеспечила себе не очень приятное… наказание. Но на удивление Артур не стал меня щекотать, а просто обнимал, утыкаясь в мою лопатку носом. Его горячее дыхание проходило по всему телу, вызывая мурашки и кое-что другое, вроде хоровода сумасшедших бабочек в животе.

– В следующий раз начну принимать более суровые меры, – хрипловато заявил Артур, затем немного ослабил свои медвежьи объятия, и натянул улыбку, дождавшись моего настороженного кивка.

Я легла на другой бок, и он ухмыльнулся, осматривая мое насупившееся лицо.

– Итак, что же это будет?

Легким движением он выхватил подушку и подложил ее под мою голову, приподнявшись на локте.

– Лучше тебе не знать. – Артур переключил взгляд в окно, откуда сочился глубокий лунный свет, наполняя комнату, затем вздохнул. – Пора засыпать. Тебе завтра в школу.

Ах, точно.

Я застонала, нехотя накидывая простынку на тело, которую подняла с пола – да-а, у меня в комнате не всегда все лежит на своих местах, не то, что у Артура.

– А можно не идти? – я по-детски надула губу, пытаясь вызвать у него заветное слово «да».

– Ученье – это свет, Малышка. – Я заулыбалась, хоть и не была довольна словами Артура. Это прозвище… он меня называл так с самого детства и сейчас, когда я достаточно подросла, приобрела некие… женские формы и какие-то знания, парень продолжает это делать, хотя я далеко уже не маленькая. – Закрывай глаза.

Я послушно опустила веки и уткнулась лбом в его грудь. Одна моя рука расположилась под целой щекой, а другая легла на живот Артура. Он сжал мою кисть и поцеловал в лоб. Его подбородок лег на мой затылок. Единственным звуком, раскрашиваемым тишину, было чрезвычайно быстрое биение наших сердец. И мне этого было мало…

– Артур?

– Да? – прошептал он; теплое дыхание легло на кожу бархатным плащом.

– Можешь мне спеть?

– Конечно. – Он немного зашевелился, чтобы крепче обнять меня. С замершим сердцем я ждала этого и когда услышала красивый сиплый голос, окунулась в волну воспоминаний.

Вот я – малышка, зажимаюсь в темном углу. Меня обнимает Артур, который на несколько лет старше. Мы слышим тяжелые шаги и наводящее мурашки рычание: местожительство Западного клана Охотников Огаста вычислили некоторые демоны, после чего напали на дом. Охотники берут оружие и спешат вниз, пробегая мимо нас с Артуром. Я впервые узнаю, что на самом деле от меня скрывали все и от какой правды оберегали.

– Артур, – мой голосок тонкий, как ниточка, – кто там? Это ведь не звери, правда? А что-то другое…

Артур печально кивает, прижимая меня крепче.

– Мне страшно, – снова шепчу и начинаю хныкать.

Он проводит пальцами по моим щекам, вытирая влагу, и старается выглядеть веселым – улыбается, чтобы показать, словно все… хорошо.

– Не бойся, Малышка. Я с тобой. И ни за что не дам тебя в обиду, слышишь?

Кивок. Я знаю это, но мне до сих пор боязно.

Раздается глухой звук. Чей-то крик заполняет каждый уголок дома, и я вздрагиваю, хватаясь крохотными ручками за рубашку брата.

– Артур…

Он сглатывает, утыкаясь подбородком в мой затылок. Его грудь вибрирует, и только потом понимаю, что он тихо-тихо шепчет какую-то успокаивающую песню.

Я уйду туда, где есть свет.

Прогоню всю тьму и рассею горе.

Я уйду туда, где зла нет,

Где бушует жизнь, и колышет море…

Я разрушу то, что мешало мне

Обрести покой и развеять грезы.

Я приду и к тебе во сне,

Чтобы обнять и вытереть слезы.

Я сокрою нас от бурь и тьмы:

В доме нашем не поглянет беда.

И прижму тебя ближе к себе,

Чтобы быть рядом всегда.

Артур сам сочинил эти строки. Он напевал песню, когда мне было страшно или грустно, и когда я не могла уснуть. В тот роковой день я впервые услышала ее и, отныне, не могла без нее обходиться: она действительно несла в себе такой же эффект, какой дают успокоительные…

Брат убрал локон волос с моего лица, и прежде, чем я провалилась в глубокий сон, услышала:

– Спи спокойно, малышка. Я буду охранять твой сон. Всегда.

***

– Просыпайся, Айви, – Артур провел рукой по моей скуле, и когда я нехотя разлепила глаза, увидела, что он стоит около моей кровати в свежей одежде. Клетчатая рубашка обтягивала его мускулистую грудь; на ногах красовались красные потертые джинсы, контрастирующие с волосами.

Солнечный свет прорезался сквозь окно, и я поморщилась, натягивая простынь на лицо.

– Можно еще несколько минуток поваляться?

– Я знаю эти твои «несколько минуток», – ухмыльнулся он, затем снова меня потрепал. – Поднимай свою задницу, Айви Фрост.