Магическая Академия Наоборот

Медленно прошлась языком по всей, головке по кругу, затем по стволу и даже чуть ниже. Меня просто с ума сводил его чуть горьковатый запах желания и сладкие стоны. В этот момент, я почувствовала, свою власть над ним. Как же приятно!

Не торопясь я прошла языком обратный путь, от низа до верха и, решившись, захватила головку губами и осторожно начала продвигаться дальше.

Новая порция громких стонов мужа, подбодрили меня, ему хорошо! Я могу доставить ему удовольствие. Сама я, уже просто истекала смазкой от желания. Хотелось повалить мужа прямо на этот, наверное, видавший виды ковер, устроится сверху и смотреть на нас в зеркальный потолок. Но у мужа были другие планы:

— Остановись. Я больше не могу! — задыхаясь, попросил он

Я послушно встала с колен. С удовольствием перед этим отметив, что вожделенный орган увеличился еще немного.

Муж привлек меня к себе, уже в поцелуе чуть-чуть приподнял, я обвила ногами его талию и с готовностью приняла в себя.

Григорий уверенно держал меня обеими руками чуть повыше талии, позволяя мне самой, двигаться, как мне хочется. А я напоминала себе дикую кошку, вцепившись в его плечи пальцами, страстно целуя, то прижималась к нему, то отдалялась, активно двигая бедрами, яростно насаживаясь, на величественное достоинство с восторженными криками. Удовольствие переполняло душу и тело!

Муж неистово ласкал языком соски. А я двигалась все быстрее. Кричала все громче, но довольно скоро, я начала уставать и вдруг почувствовала под собой опору, стол. Муж положил меня, широко развел ноги и одним мощным ударом вторгся в мое глрячее лоно. Я вскрикнула, предвкушая невероятное наслаждение.

— Больно?

— Нет! Продолжай, Двигайся! Умоляю! — выдохнула я.

Упрашивать мужа не пришлось. А я буквально охрипла от криков, его порывистые, быстрые движения, вознесли меня на небеса, я бессовестно ласкала пальчиками свой возбужденный клитор, добавляя себе невероятно острого удовольствия, и мне еще очень хотелось, чтобы муж меня немного придушил. Я извращенка, наверное!

Я засмеялась и, убрав руку мужа со своего плеча, положила на горло, но он впихнул пальцы мне в рот и начал водить туда-сюда, и меня это так возбудило, что я изогнулась дугой, всем телом прижалась к мужу и мы оба достигли пика в страстном поцелуе. Муж подхватил меня на руки и унес на кровать.

— По мне уже тысячу лет никто так не скучал, — довольно промурлыкал муж, нежно целуя меня в плечо, я сладко вздохнула, — Веришь?

— Тебе это важно? — Серьезно заинтересовалась я.

— Очень, а еще мне важно знать, с каких это пор Карим на пациентах трусы рвет, аа??

Часть 67

— Это он предатель?

Разговаривать с мужем на эту тему не хотелось, Я ведь только расслабилась и успокоилась, но он должен это все знать.

— Он напал на меня, но дед сказал, что он был под чьим-то влиянием, сейчас там всех заперли и проверяют, подставлен был бы Виронт. Я бы пахла им и отражалась в его глазах, после того как мне свернули бы шею.

— Что еще раз говорит о том, что это дело рук моей бывшей. Мести хочет.

— А еще, демонов за мной посылала, они чуть не убили меня, — ляпнула я и сама зажала себе рот рукой. Вот реально, словно кто-то за язык потянул.

— Так! — муж сел в постели, от стального блеска в его глазах, мурашки по коже побежали. — Я так понимаю, ты на меня больше не сердишься и если соберется совет об освобождение, ты же скажешь, что не имеешь ко мне притензий чтобы меня отпустили?

— Радомир и сам хотел такой совет собрать, но Виронт считает, что в заключение тебе безопаснее, пока шпион не пойман.

— Ну конечно! Мою беременную жену пытаются убить, а я здесь как крыса отсиживаться буду! — разъярился муж, встал, подошел к столу и начал что-то быстро писать в блокноте, лежащем на столе, затем вырвал бумажку и положил на стол и вернулся в постель.

— Передашь ему, — сказал он, нежно обнимая меня.

— Мне уже пора? — с сожалением спросила я.

— Нет. До утра, ты моя.

Муж начал осыпать меня нежными поцелуями, и я буквально таяла под ним, а он был убийственно неспешен. Долго и с явным наслаждением ласкал меня языком, и только когда я достигла пика блаженства, вошел в мое уже трепещущее от экстаза лоно. На сей раз муж не торопился, позволяя мне, как следует его почувствовать, насладиться его движениями во мне. И я почувствовала и насладилась этим невероятным, потрясающим чувством, когда казалась, само небо приближается к нам и душа вот-вот вырвется из тела и воспарит к нему на встречу. Но вот, он ускорил темп, по шире разведя мои ноги, я поймала его ритм, с неистовым рвением устремляясь ему навстречу. Он бился своим телом по самой чувствительной моей точке, принося невероятное удовольствие, отчего лоно мое сжималось, принося удовольствие ему. Мы стали единым целым. Источником невероятного наслаждения друг для друга. Пиком стала сладкая агония, очень сладкая! Я снова выгибалась, кричала и царапалась от избытка чувств.

— Люблю тебя! — выдохнула тихо в самое ухо, на пике агонии, не отвечая за свои слова. Они сами вырвались из глубины души.

Да люблю. Сама не знаю, когда успела полюбить и за что, и достоин ли он этой любви, но люблю. Или это так моей одинокой душе хочется услышать в ответ:

— И я люблю тебя, Аленушка!

Услышала. Нежное, тихое, искреннее… Душа ликующе воспарила, приняла, поверила! Я надрывно вздохнула, глаза остро защипало. Мне подарили самый нежный в моей жизни, успокаивающий поцелуй.

— Не нужно плакать моя хорошая. Я здесь, я рядом, я постараюсь быть достойным твоей любви.

— А я твоей, — тихо прошептала в ответ.

— Вот и договорились, — муж поцеловал меня в нос и откинулся на подушки, — об одном прошу только — не ври мне никогда. Я мальчик взрослый, все приму и пойму, мы обо всем на свете сможем договориться, поверь! Только не ври мне.

— Я и не смогу. Ты же инквизитор, а я всего лишь человек, ладно оборотница, но в данном вопросе это не существенно. Я не демоница, защититься и солгать не смогу.

— И она бы не смогла, если б не защита ее любовника, — неожиданно разоткровенничался муж. — С ума сойти! Я ее чуть ли не святой считал! Не слова лжи за полторы тысячи лет брака!

В словах Григория почувствовали раздражение и боль, несмотря на то, что со дня их расставания минуло уже триста лет, он еще чувствовал себя, преданным и униженным, ему все еще больно.

— А ложью то было все, все от первой до последней минуты, — продолжал изливать душу вампир. — Полторы тысячи лет сплошной лжи! Представляешь!

— Нет, — честно ответила я, — но если ты ее считал почти святой, значит, у вас было все хорошо? Она относилась к тебе уважительно, ласково.

— Да в том-то и дело, что все это уважение и ласка, ложь и притворство! Надомной полторы тысячи лет потешались как над последним кретином!

Я чувствовала, что муж прямо кипит от накрывающих от воспоминаний злости и обиды. Мне стало, его откровенно жаль. В глазах бездонная боль и скорбь. Неужели он все еще ее любит?

Я спрашивала Виронта и он мне рассказал вашу историю, и я не думаю, что она была с тобой так уж не искренна. У нее ведь, по сути, не было выбора. И потом, она ведь могла просто жить и все, а она родила тебе двенадцать детей. Ни одного, ни двух — двенадцать! От нелюбимого мужчины рожать не будешь. Скажи ей, благодарю тебя за все хорошее, что у нас было. Ведь было же? За дни, за ночи, за детей и отпусти ее. Зачем тебе терзать сердце ненужными, бесполезными страданиями? От них ничего не измениться уже, ты только сердце свое терзаешь понапрасну. Позволь себе снова стать счастливым, пожалуйста.

— Уже позволил, — муж нежно поцеловал меня в плечо, — Умничка ты моя! Я все знаю, все понимаю, за все искренне благодарен и простил вроде бы уже, раз сто но… Не дай бог тебе когда-нибудь меня понять, я обещаю, что никогда не поймешь.

— Прощают один раз Гриш, раз и навсегда, больше не возвращаясь к этой теме, потому, что она больше не тревожит душу. Ты еще от этого далек или просто не способен на это.