Страница 2 из 5
Всю эту группировку нужно было оберегать и защищать. А это означало в том числе защиту кубинской революции и территории Кубы. Фактически противостоять американской военной мощи и контрреволюционным формированиям «контрас». И перед гвардейским мотострелковым полком под командованием полковника Д.Т. Язова была поставлена именно такая задача.
Военное планирование против СССР после и в ходе Второй мировой войны:
– 16 февраля 1945 года – доклад ОКНШ о том, что наиболее благоприятные условия для удара по СССР могут быть до 1952 года.
– Апрель 1945 года – операция «Немыслимое».
– 14 декабря 1945 года – директива ОКНШ о необходимости применить для удара по СССР «имеющиеся в наличии атомные бомбы».
– 1946 год – планы ядерных ударов по СССР: «Пинчер», «Бушвэкер», «Хафмун» и др.
– 1948 год – план «Чариотир»: удар 200 ядерных бомб по 70 советским городам.
– 19 декабря 1949 года – план «Дропшот»: применение 300 атомных и 250 тыс. обычных бомб, уничтожение 85% промышленного потенциала СССР. После чего перейти в наступление силами 164 дивизий США и НАТО, оккупировать СССР и уничтожить как целостное государство.
Начало ударов планировалось на 1 января 1957 года («Новогодний Армагеддон»: перенесен на 1963 год).
– 1953 год – стратегия массированного ядерного воздействия.
– 1963 год – советская операция «Анадырь». Карибский кризис».
1. Ракеты: 24 пусковые установки Р-12 и 16 Р-14, тактические ракетные комплексы 2К6 «Луна».
2. Флот: два крейсера, четыре эсминца, 12 ракетных катеров с противокорабельными ракетами и 11 подводных лодок. семь из них могли нести собственное ядерное оружие.
3. Наземное прикрытие: фронтовые крылатые ракеты с 16 пусковыми установками и 80 тактическими боеголовками по 12 килотонн, ракеты ПВО С-75, истребители МиГ-21, бомбардировщики Ил-28, пригодные в том числе к использованию ядерного боеприпаса, четыре полка мотопехоты численностью 2500 человек и два танковых батальона Т-55.
Почему командовать вновь сформированным полком, направляемым на Кубу, был назначен именно полковник Д.Т. Язов?
У нас, военных, ответ один: на самое ответственное задание назначают лучших. Он лучший, к тому же фронтовик. Куда отправлялся 400-й мотострелковый полк Ленинградского военного округа, командир полка не знал. Вышестоящие командиры говорили, что на какие-то необычные учения. И все. Правда, когда с ним беседовал герой Сталинградской битвы Маршал Советского Союза В.И. Чуйков, главнокомандующий Сухопутными войсками, то мимоходом сказал: «Возможно, придется воевать». И только после прохода пролива Ла-Манш было разрешено вскрыть строго запечатанный пакет Генерального штаба, из которого стало окончательно ясно, что полк следует на Кубу. Конечно, для личного состава было непонятно: зачем на жаркой Кубе лыжи и меховые ушанки? И только позднее стало понятно, что это была маскировка стратегического масштаба. И в самый острый момент послевоенных отношений между вчерашними союзниками во Второй мировой войне, когда мир висел на волоске от глобальной ядерной катастрофы, фронтовик Д.Т. Язов вновь находился на переднем крае. Хладнокровие, выдержка и бесстрашие сопровождали в операции «Анадырь» командира полка прикрытия ракетной группировки советских войск на Кубе. И это отмечали и его сослуживцы, и кубинские офицеры. В судьбе Дмитрия Тимофеевича отражен весь драматизм нашей предвоенной, военной и послевоенной истории.
Язов – это спрессованный в одном человеке, в одной судьбе, пожалуй, самый драматический фрагмент исторической миссии русской цивилизации.
Язов – это яркий образ человека советской эпохи, со всеми его достоинствами, высочайшим интеллектом, нравственностью и присущими эпохе противоречиями. И, возможно, наглядный геополитический урок ныне живущим и будущим поколениям.
Впитавший в военные и послевоенные годы сталинскую высочайшую организованность, порядок, ответственность и дисциплину Д.Т. Язов следовал этим принципам всю жизнь, на всех должностях, в любых ситуациях. Шагая по ступенькам служебной лестницы, он достиг пика военно-служебной иерархии – в 1987 году неожиданно стал министром обороны СССР, членом высшего круга лиц, принимавших важнейшие государственные решения. Неожиданно потому, что случилась грандиозная провокация с посадкой легкомоторного иностранного самолета рядом с Красной площадью. Блестящая операция западных спецслужб, унизившая великую армию и ее полководцев.
И генерал армии Язов обязан был восстановить былой престиж военной организации советской державы. Он уверенно начал реформировать систему управления вооруженными силами, укреплять организованность, исполнительность и порядок, добиваться строгого исполнения воинских уставов, законов и приказов. Развернул активную борьбу с бюрократией и безответственностью. Действовал нередко жестко, грубовато. Сегодня мы не знаем, что говорили члены политбюро ЦК КПСС на своем заседании при утверждении Д.Т. Язова министром обороны СССР, но поскольку это заседание было непосредственно связано с разбором беспрепятственного полета легкомоторного самолета, пилотируемого молодым немцем Рустом и освобождением от должностей Маршала Советского Союза С.Л. Соколова и ряда генералов, то естественно предполагать, что вопросы ответственности, организованности и дисциплины были главными. И эти требования были зафиксированы в постановлении ЦК КПСС, и административный отдел ЦК (завотделом Н.И. Савинкин) обязан был взять их на строгий контроль, регулярно информируя руководство партии об исполнении Министерством обороны решения политбюро.
Вскоре генералу армии Язову было присвоено звание Маршала Советского Союза, что также обязывало наращивать работу по укреплению дисциплины и исполнительности. Новый министр начал с жестких мер по укреплению воинской дисциплины, армейского порядка и исполнительности. Приезжал на работу к 6:30 утра, заслушивал доклад дежурного генерала ЦКП Генштаба о военно-политической ситуации в мире, основных мероприятиях, проводимых в вооруженных силах, о состоянии боевого дежурства в системе стратегических ядерных сил (СЯС) и противоракетного нападения (СПРН). Следующим лично докладывал начальник управления режима и службы войск обо всех серьезных происшествиях в войсках и силах флота. И здесь Д.Т. Язов давал свободу своим эмоциям и словам. Спрашивал с командиров и командующих, где произошло ЧП, строго и грубовато. И, как правило, происшествие, повлекшее травмы, а тем более гибель людей, заканчивалось приказом о наказании виновных, включая снятие с должностей. Меры наказания зачастую определял лично, не дожидаясь результатов расследования.
На втором месте с позиций требовательности министра обороны по укреплению дисциплины, после гибели военнослужащих, стояли неуставные отношения (дедовщина). Это, действительно, было бедой вооруженных сил и вызывало острый общественный резонанс. Далеко не все из военачальников и командиров были довольны такими подходами к укреплению воинской дисциплины.
Третий докладчик – начальник приемной министра обороны СССР, представлял наиболее острые письма и поступившие в ходе приема жалобы. Как правило, родители военнослужащих или сами солдаты жаловались на избиения старослужащими или межнациональные отношения в военной среде. Реагировал Д.Т. Язов также остро и жестко, допускал элементы грубости.
Новым в служебной деятельности Д.Т. Язова явились тесная работа с оборонщиками, т.е. с отделом оборонной промышленности ЦК КПСС, оборонными предприятиями, КБ и Военно-промышленной комиссией (ВПК), а также международная военная деятельность.
Являясь командующим Центральной группой войск (Чехословакия) он имел международные контакты как в рамках Варшавского договора, так и с военным руководством ЧНА, плюс боевой опыт на Кубе, но этот уровень несравним с международными полномочиями и ответственностью министра обороны СССР: во-первых, во встречах Горбачева с главами государств, в делегациях которых были министры обороны, Д.Т. Язов был обязан принимать участие в переговорах; во-вторых, Министерство обороны СССР принимало военные делегации из многих стран мира; в-третьих, активизировались переговорные процессы по стратегическим вооружениям, в которых министр обороны обязан принимать участие и определять позицию министерства. Плюс визиты советских военных делегаций во главе с министром обороны в зарубежные страны. Это очень непростая сфера государственной деятельности, требующая прочных знаний, опыта и дипломатической практики. И высокая ответственность за каждое сказанное слово. Это уже политика международной безопасности.