Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 2 из 20



А возвращаясь к «обыденности и сиюминутности», не будем забывать, что афористика – уникальный литературный жанр, который в руках мастера способен любую сиюминутность и кажущуюся незначительность превратить если не в аксиому, то в теорему, достойную того, чтобы её записали золотыми буквами.

С моей стороны, наверное, было бы ошибкой начать (точнее, с наслаждением продолжать) в предисловии обильное цитирование этой интересной книги – книги, где всё разложено по полочкам. Перевернув страницу, вы и сами можете погрузиться в глубокие и практически безбрежные афористические миры Юрия Полякова.

Так что переворачивайте, читайте и сотворчествуйте!

Но имейте в виду, если «творчество – это одиночество» («Гипсовый трубач»), то сотворчество, позволю себе такую мысль, – это одиночество вдвоём. Вы – и автор…

Такие вот полочки…

А

Аборт

Почему-то принято считать несчастьем аборт, а не то, что ему предшествует.

…Отправил в больницу на разминирование двух отзывчивых однокурсниц.

Абрамович

– Сегодня мужчина с каждым заработанным миллионом становится моложе на пять лет!

– Значит, Абрамович ещё не родился?

Если бы тем, кто клял партократию в восемьдесят восьмом, рассказали бы про Абрамовича, перестройка свернулась бы в двадцать четыре часа. Но до Абрамовича, как до раскулачивания и «рассереднячивания», надо было ещё дожить…

В отношении к прошлому у нас торжествует антиисторизм. Мы пытаемся смотреть на «Аврору» с яхты Абрамовича. Ничего не увидим и не поймём! Жертвы и лишения тех лет нельзя воспринимать в отрыве от суровых реалий времени.

Абсурд

Абсурд интересен в искусстве, но опасен в политике.

Авангард

Авангард – это когда неумение объявляют приёмом.

Авангард хорош тогда, когда есть арьергард. А если нет арьергарда, то это уже не авангард, а просто отряд, заблудившийся в степи. Они могут себя считать кем угодно, но на самом деле это просто группа дезертиров – людей, дезертировавших из настоящего искусства.

Авиаперелёт

Во время авиаперелёта людей роднит невнятность пассажирской судьбы.

Авиация

В авиации случайных слов нет. Слишком близко к Богу…

Автомобиль

Сверхценностное отношение к автомобилю компенсирует мужчине сексуальные фрустрации.

Автор

Автор в театре беззащитен, как прохожий, забредший в зону контртеррористической операции…

Автор не отвечает за свои слова, слова отвечают за автора…

Отождествлять точку зрения героя и автора нельзя.



Людям нравится, когда автор ещё глупее, чем они сами.

Авторы одной темы похожи на едоков, которые всю жизнь жуют одну и ту же сосиску длиной в несколько километров. Отрежут очередной кусочек, разогреют и жуют, жуют. В моём поколении тоже были такие писатели, но их книги забылись сразу по прочтении, как рекомендации врача-венеролога после выздоровления.

Если жизнь человека – поле, то литература – венок, и от автора зависит, какие именно цветы-травы сорвать и в него вплести.

Авторы склонны к самообольщению.

Современный автор с головой погружён в виртуальный информационный поток, который он часто воспринимает как реальную жизнь.

Адвокат

Адвокаты аморальны по роду деятельности. Сегодня защищают мать Терезу, завтра – Чикатило. Причём с одинаковым усердием.

Актёр

Это неизвестным солдатом быть почётно, а неизвестным актёром – стыдно.

– Все актёры – развратники!

– Не все, конечно, но профессия обязывает.

– Он не альфонс. Он актёр.

– Это одно и то же.

Профессия актёра – дело опасное: если знаешь наизусть все слова Гамлета из одноимённой трагедии, то в какой-то момент тебе может показаться, что ты и есть Шекспир со всеми вытекающими последствиями.

Актёры – амбивалентные дети природы…

На актёров, как и на детей, нельзя обижаться.

У актёра Х. не лицо, а филиал Мировой скорби.

Актёрский талант

Актёрский талант – это ёмкая глупость.

Талант актёра – в чарующем преувеличении. Одарённый актёр не только кажется выше ростом, значительнее кажутся произносимые им слова. Однако едва драматург начинает писать в расчёте на это «преувеличение», то выходит халтура. Такая вот странная вещь…

Актриса

Любовь актрисы, наверное, отличается от любви обычной женщины, как пряный коктейль в кафе «Метелица» от портвейна «Агдам» в подворотне.