Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 126 из 142

– Сам удивляюсь, – ответил Молотов. – Ленин от меня не отказывался. Сталин тоже не отказывался… То, что я вне партии, это, конечно, абсурд, – добавил он мне.

– Брежнев, когда пришел к власти, тоже всех разогнал, – говорит Мжаванадзе, – Шелепина, Шелеста, Мазурова, Воронова, Полянского, Подгорного… Так же было все.

…Потом мы беседовали вдвоем. Молотов стал быстрее утомляться, и я стараюсь пораньше уйти. Но чувствуется, ему хочется поговорить. Посмотрел задумчиво в окно.

– Он ко мне хорошо относился.

– Кто? – спрашиваю.

– Ленин.

09.03.1985

– В журнале «Огонек», № 6 за 1955 год я нашел две записки Ленина к вам. Он пишет из Костина, под Москвой, где отдыхал в декабре 1921 года.

«Т. Молотов!

Уезжаю сегодня.

Несмотря на уменьшение мной порции работы и увеличение порции отдыха за последние дни, бессоница чертовски усилилась. Боюсь, не смогу докладывать ни на партконференции, ни на съезде советов.

Перешлите членам Политбюро для осведомления их на всякий случай.

Ленин».

А почему он не в Горки поехал, а в Костино, недалеко от Болшева, где был совхоз ВЧК?

– Ну Дзержинский, видимо, знал, куда ехать. Там охрана лучше была От покушений. Чтоб не попасть в такое положение. Каплан-то стреляла в него, попала, такая сволочь.

– И вторую записку он вам пишет через несколько дней:

«Т. Молотов!

Если я буду вам нужен, очень прошу не стесняясь вызвать. Есть телефон (знают и телефонистки коммутатора III этажа и Фотиева). Можно послать бумаги через Фотиеву, МОГУ ВПОЛНЕ И ПРИЕХАТЬ: я езжу охотно, это менее часа

Ленин».

– Правильно. Он, конечно, готов… Я не приезжал к Ленину в какое-нибудь неурочное время, только по деловым вопросам, ну и когда он приглашал к себе на чай…

09.03.1986

…Когда Молотова восстановили в партии, он стал физически сдавать. Много лет он ждал, писал заявления на каждый съезд партии, а когда ожидаемое свершилось, организм расслабился. Хуже слышит, часто переспрашивает, отвечает еще более кратко, чем прежде, однако, ясность суждений сохранилась… Кое-что стал забывать. Спросил, когда умер Сталин.

Таня, домработница, рассказала: ему приснилось, что он в Монголии. Проснулся, говорит: «Не будем выходить, мы же в дороге».

Но – по-прежнему дает четкие характеристики событиям и людям.

Вот он показался в коридоре в голубой домашней рубахе навыпуск. Идет медленно, клонясь вправо. Было воспаление легких. Вчера выписали из больницы. Угасает Молотов… Один из сильных мира сего, из тех, кто вершил судьбы людей и мировой политики. Воистину не каждый деятель, даже такого ранга, удостоился, чтобы его именем были названы государственные границы…

– Как говорится, хвастаться нечем. А так, более-менее, нормально, – улыбается он.

02.08.1985, 04.10.1985, 01.01.1986

Сидит за столом, уронил на пол салфетку, пытается достать сам, не может, но не любит, чтоб помогали.

Говорит об экономике, о том, как предлагал вложить деньги в русские земли, а Хрущев назвал его догматиком.

– Догматик – потому что читаю книги, – говорит Молотов. – Борьба продолжается в других формах, но она идет, упорная борьба. Ну, о чем говорят братья-писатели.

– Была встреча в Доме литераторов с Бережковым. Я с ним разговаривал, он сказал, что вы со Сталиным создали такие сложности для нашей дипломатии, закрыли, как он выразился, все лазейки в работе. С капиталистами теперь трудно иметь дело из-за того, что вы и Сталин вели такую жесткую политику.

– Это рассуждение, по-моему, очень поверхностное… Чтобы Сталин не понимал простых вещей в дипломатии – это чепуха…

Сталина топчут для того, чтобы подобраться к Ленину. А некоторые уже начинают и Ленина. Мол, Сталин его продолжатель, в каком смысле? В худшем. Ленин начал концлагеря, создал ЧК, а Сталин продолжил… Другого назовите!..

Ну, расскажи, еще о чем говорят? – в последнее время Молотов стал называть меня «на ты».

– О Горбачеве. О борьбе с алкоголизмом.

– Вы-выдвинулся человек. Вчера говорил по телевидению. По-моему, довольно хорошо… Думаю, что я с ним не встречался.

– Он молодой, с 1931 года. Вы уже были главой правительства, когда он родился.

– Конечно, я тоже был молодой. Самый молодой Предсовнаркома. Пришел ко мне японский посол и стал щупать у меня на руках мускулы – вот это, мол, да, такой молодой премьер-министр! И американец тоже, забываю его фамилию, из больших капиталистов…

У нас государство молодое. Не обойтись без личности. Конечно, не как Хрущев – без царя в голове. Без личности не обойтись. Но надо быть очень осторожным. Особенно сейчас.

А насчет алкоголизма – это дело мы слишком запустили, поправлять его очень трудно, а необходимо… Крестьянская страна, правый уклон преобладает. Социализм многим не нравится…

Почему пьет народ? Тут много истории, много и географии. Мы – северный район. Очень много пьют. Никогда так не пили. Богаче стали – раз. Более нервные – два. Наркотики нужны. Раньше пили меньше.

А что читаете? Вот в «Новом мире» я читал недавно один рассказ, написан под народный язык, некоторые слова просто непонятны, много местных выражений, это не украшает, герои говорят не на русском языке, а на смешанном. Другое дело, когда это у Шолохова, он это мастерски применяет и в меру, не злоупотребляет этим, не коверкает русский язык, а украшает его! А тут диалекты вползают в литературу.

А Пикуля читали? «У последней черты»? Я этот период хорошо помню. По-моему, неплохо написано. Интересный роман. И он живо пишет.

– А вам самому поработать удается немного? – спрашиваю.

– Не могу. Хочу, и очень трудно дается. Очень трудно. Утомляемость, – говорит Молотов.

– Малашкин жалуется, что напишет и забывает…

– Я тоже забываю, но многое и помню. Не могу спокойно работать. Быстро ослабевает голова. Начну думать – не получается. Больше остановок, чем писания. Две страницы пишу, три вычеркиваю, – шутит он.

– А если в старом материале хотите что-то поправить, получается?

– Это да. Но боюсь, что упущу важную мысль… Понемногу все-таки работать могу. Хочется, чтоб какой-то итог был. А то живу слишком долго… Нет, по-настоящему я не могу работать уже. Начал несколько работ, три, по крайней мере, одна побольше, и надеялся, что сумею кончить, а теперь уже и надежды ослабели. Политическая тема. Во имя того, чего теперь нет…

Боюсь писать, потому что что-то напутаю, перепутаю… Не так все ясно, поэтому ничего не пишу. То, что написал, нельзя сказать, что забываю, но из того, что читал, многое забыл. А вопросы сложные.

– Жаль, что не используется богатый опыт бывших государственных деятелей. Вот, скажем, Мазуров на пенсии, а еще полон сил и мог бы большую пользу принести.

– По-моему, порядочный человек, Мазуров. А этот вопрос у нас обсуждался не раз: создать совет из стариков, большевиков. Обсуждали, но прямого решения принято не было. Как-то не получалось.

15.11.1984, 16.02.1985, 04.10.1985

…68 лет Октябрьской революции. Пять градусов тепла, поздняя осень. Старый, добрый Белорусский вокзал, как говорил покойный Шота Иванович. Усовская электричка в 10.52, и около 12-ти я на даче Молотова. Пришел одним из первых, сел рядом с ним на диван смотреть телевизор – показывали праздничную демонстрацию. Я рассказал, что недавно был в Иркутске, проехал по Качугскому шоссе, где Молотов отбывал ссылку.

– Я прошел этот путь по этапу от Иркутска до Верхоленска. Пешочком прогулялся до Лены – ничего-о! Помоложе был, конечно. – И он снова стал рассказывать, дополняя деталями то, что я уже слышал не раз – о своей сибирской ссылке 70 лет тому назад. И закончил: – Революция ко всем чертям послала эти приговоры. Но и новые трудности у нас обнаружились. А мы к этому были мало готовы.