Страница 4 из 13
Проявления болезни нарастали по стандартному сценарию. Сначала начинали чесаться руки, а потом проявлялись трещины в кожном покрове рук, и начинали кровоточить. Это было не обильное кровотечение, а всего лишь проступала кровь, которая засыхала и образовывала болячки. Периодичность проявления симптомов составляла одну-две недели. После приступа раны заживали, оставляя рубцы на руках. Зрелище, надо сказать, было ужасное. И меня поразил героизм этой женщины, которая старалась, чтобы ее близкие этого не замечали, хотя скрыть такое невероятно сложно. Заботится о семье, когда все нормально, многие умеют, а вот так, через «не могу», через боль и депрессию, поистине можно назвать домашним подвигом.
Проблема возникла более десяти лет назад. Единственным спасением для Марины во время приступов стал найденный ею способ облегчить страдания. Причем она догадывалась о нем давно, а обнаружила случайно. Как только начиналась чесотка, надо было опустить руки в снег или взять в руки лед. Холодная же вода не давала хорошего эффекта, лишь немного убирала зуд в руках. Влияние отрицательных температур подсказало, что ответы надо искать в зимний период, когда собственно и протекала болезнь. И, как я упоминал вначале, именно такое решение для снятия обострений исключало постановку диагноза экземы или псориаза. Никакие мази и таблетки не оказывали никакого влияния на протекание болезни. Марина использовала только обычный крем для рук, чтобы восстанавливать кожу после приступов. А так получается, что только нечто, запрятанное внутри Психики, в подсознании, оказывалось возбудителем процесса, а также и прекращало его. И ни включение, и не выключение не совпадало с какими-нибудь внешними воздействиями. То есть, необъяснимая причина лежала только внутри Психики, а это как раз целиком и полностью подпадает под определение стигматов. Но глаза боятся, а руки делают. У нас не было выбора, проблему предстояло решить.
Первое предположение, которое нами была проработано, оказалось ложным. Сильные ожоги в детстве, которые удалось охладить в снегу. Ничего подобного с Мариной не происходило. И опять начался поиск фактов. Марина рассказала, что проблема беспокоит её только в течение полугода, в холодное время. С ноября по апрель, что тоже само по себе было, по меньшей мере, странным. Марина стала искать включатели негативного состояния. Очевидным было присутствующее во всех случаях депрессивное состояние Психики, но сами причины депрессии так же просто не вырисовывались. Видимых стрессов, вызывающих депрессивное состояние, не наблюдалось. Скорее всего, включатели были внутренние, подсознательные, и уловить ассоциации с внешними воздействиями пока не удавалось. И тут она наконец-то вспомнила, что несколько раз состояние начинало изменяться, когда она надевала шелковый платок. Связать с ним изменение состояния она самостоятельно не могла. А у меня этот платок вызвал ассоциации с пионерским галстуком. И это стало своеобразным спусковым крючком для возникшего потока воспоминаний.
Я поинтересовался отношением Марины к возникшим у меня ассоциациям. Воспоминания о пионерском детстве взбудоражили Психику Марины. Она констатировала факт того, что по рукам пошел зуд, предвестник зарождающихся проблем. Но из моих объяснений она прекрасно понимала, что необходимо сначала найти искомые программы в подсознании, пройдя через болезненный поиск проблемы, а потом обработать найденное катарсисом, вновь переживая неприятные ощущения, которые в ее случае могли быть невыносимыми. Ее в буквальном смысле трясло от напряжения при воспоминаниях, жуткие гримасы кривили лицо, но она не взмолилась о пощаде, а шла вперёд навстречу новым извлекаемым из подсознания событиям.
Найти разгадку и избавится от постоянного ужаса было для нее ценнее, нежели сиюминутная душевная боль, которую предстоит перетерпеть. Дальше она рассказала, что вступление в пионеры было для всех праздником, а для нее, как ей казалось, стало тяжким наказанием. Пойти против правил и всего коллектива она не могла, но чувство отторжения пионерии вспомнила отчетливо. Вспомнила и сразу же задумалась, а почему возникали такие ощущения в тот период, и затем бесследно пропали. Потом она их благополучно вытеснила в подсознание, и сознательный доступ к ним пропал.
Связь с пионерами стала отправной точкой для поисков. Дальше мы потянули за цепочку ассоциаций и неспешно выудили из ее подсознания все нужные нам ответы. Как будто что-то переключилось в ее подсознании, и нам открылся доступ к тщательно скрываемым ранее тайнам ее души. Словно бусинки на ниточку мы стали нанизывать забытые факты из ее прошлого. Она просто перестала бояться и отгонять болезненные воспоминания из далёкого детства. Но заставить себя сделать такое – невероятно сложная задача.
Ассоциации выстраивались в схему. Вступление в пионеры чаще всего назначали в День рождения Ленина 22 апреля. В торжественной обстановке вступающим в организацию детишкам повязывали красные платки, которые почему-то назвали галстуками.
Вспоминая это, женщина отчаянно страдала. Боль отражалась на лице Марины, скрежетали зубы, а глаза были полны холодной ярости. То, что мы зацепились за нужную ниточку у меня сомнений не оставалось. Но, куда она приведёт, пока для меня было загадкой, впрочем, как и для Марины.
Потом она вспомнила, что 1 сентября, когда водит сына в школу, испытывает очень неприятные ощущения на линейке среди собравшихся школьников. Опять пересечение с воспоминаниями о пионерском детстве. Что же за этим кроется?
Тут она еще раз, но уже подробно, рассказала о своём шейном платке, который она не могла безболезненно взять в руки, а выбросить не получалось. Он лежал в шкафу, манил и отталкивал. Образ пионерского галстука был неосознанно связан с обычным шейным платком. «Надо с гордостью и честью…» – так учила нас советская пропаганда. Эти лозунги настолько крепко засели в Психике женщины, что она была готова терпеть муки, но платок хранила, как завещали воспитатели из ее детства.
Вспышки отдельных воспоминаний приоткрывали завесы тайны, продвигая нас к цели. И вот настал момент разгадки, когда для меня все встало на свои места. Марина выслушала мои предположения относительно связи пионерии и имени Ленина, и ее как будто прорвало. Она выстреливала отрывистыми фразами, вскрывая вехи своих психологических конструкций: «У Ленина – день рождения, когда принимают в пионеры. У него день рождения – торжество, а у меня день рождения совпадает с днем его смерти. 21 января. У меня день рождения – траур». Гримаса боли отразила степень ее переживания, а я возликовал, что наконец приоткрылась искомая загадка, но пришлось себя сдерживать.
Все, кубики сложились! Цепочка ассоциаций достигла самого значимого элемента во всей конструкции – дня смерти Ленина, который пришёлся на ее день рождения. Но это сформировалось пока лишь в моей голове, а для Марины пришлось объяснять все найденные взаимосвязи, потому что ей самой предстояло обрабатывать эту отрицательную информацию, разрывать ассоциации и стирать негатив из своего подсознания. Она с должным прилежанием проделала всю необходимую работу и достигла желаемого результата. Но от момента озарения до полной победы было еще далеко, да и не так безоблачно, как уже кажется сейчас.
Вырисовывается такая схема, которая возникла в ее Психике под напором трагических детских переживаний. «Ленин – главный враг в жизни, потому что он умер в день моего рождения» – так думалось ребенку, когда в день ее рождения нельзя было даже поздравить ее. А в сегодняшние дни простое упоминание о Ленине или пионерах вызвало боль. И все, что с ними связано, запускало процесс формирования негативной энергии. Когда негатива накапливалось достаточно для взрыва, то Психика включала предохранительные механизмы, направленные на недопущение непоправимых последствий. Это, по сути, одна из разновидностей компенсаторных функций Психики. А если случалось какое-то событие, ассоциативно связанное с проблемой, то разрядка негатива также происходила. Марина подтвердила, что иногда стигматы проявлялись в «мягкой» форме, не доходя по болезненности до полного коллапса. Но причин, по которым это проявление включалось, она не замечала. Когда же она решила проблему, то вопрос поиска включателей возникновения проявлений был закрыт без отгадки. Так и родилось наше совместное название – Ленинские стигматы.