Охота на Лунина

Лицо Яны, наполовину укрытое под темными стеклами, казалось по-прежнему невозмутимым, эмоции выдавал только начавший дрожать голос.

– Володя схватил меня за руку и тогда я его ударила по лицу. Не так, как обычно показывают, как бьют женщины. Кулаком. Так что, вы, когда его увидите, лучше не спрашивайте, кто ему глаз подбил.

– И что потом? – не захотел уходить от основной темы Лунин.

– А что потом? Потом Володя назвал меня дурой, вытащил за дверь и выгнал всех остальных. Вызвали полицию и так толпой сидели под дверью, пока полицейские не приехали.

– Насколько я знаю, камеры наблюдения в доме были выключены. Скажите, Яна, – Лунин впервые назвал свою собеседницу по имени, – кто имел доступ к управлению камерами?

Фильченко немного помедлила с ответом.

– Знаете, сейчас мне уже кажется, что все имели. Сервер установлен на первом этаже, в гардеробе.

– В гардеробе? – удивился Илья.

– Мы так называем комнату для сезонной одежды. Сервер стоит в отдельном шкафу, внешне ничем не отличающемся от всех остальных.

– И что, он не запирается?

– Запирается, но там замок напоминает тот, что стоит у меня в шкафчике в фитнесс клубе.

– И что там, плохие шкафчики? – заинтересовался Лунин, вспомнив про подаренный ему абонемент.

– Обыкновенные, – Яна пожала плечами, – вот только один раз я ухитрилась потерять ключ. Пришел мастер и открыл замок обычной отверткой. Мне кажется, что с сервером примерно та же история. Ну а про то, где он находится, это и так всем известно, большого секрета не было.

– Тогда еще вопрос, кто, по-вашему, из присутствующих в доме мог желать смерти вашему супругу?

– Все, – коротко бросила в ответ Фильченко. – У него был очень тяжелый характер. Очень. Я сама порой горела желанием огреть его по башке чем-нибудь тяжелым, когда он начинал свои бесконечные нравоучения.

– Даже так? – хмыкнул Лунин, глядя на сильные, тренированные руки лежащей на шезлонге женщины.

– Даже. Но только не в тот день, не в те два дня, если быть точнее.

– И чем же эти дни были уникальны?

– Разве вы не понимаете? – приподнявшись на локтях, она повернула голову так, что Илья мог любоваться сразу двумя собственными отражениями в темных стеклах ее очков.

Немного подумав, Илья отрицательно покачал головой.

– Это же очевидно. Приехали дети, – она саркастично усмехнулась, – все его дети. И в эти дни он из кожи вон лез, чтобы показать, как у нас с ним все замечательно и как сильно он меня любит.

– А на самом деле?

– На самом деле у нас все как у любой пары, прожившей десять лет вместе. Мы знаем друг о друге гораздо больше, чем десять лет назад. Возможно, больше, чем хотелось бы. Как написано в одной умной книге: «Во многих знаниях многие печали».

– И все же, если исходить из того, что преступление совершил кто-то из смотревших фейерверк, кого бы вы назвали? Можно без объяснений, наугад.

Яна долго молчала. Потеряв всякую надежду получить от нее ответ, Лунин встал, намереваясь направиться к дому.

– Игорь мог любого довести до белого каления, так что сцепиться с ним мог кто угодно, – Яна вновь сняла очки и Лунину вновь предоставилась возможность полюбоваться необычным цветом ее глаз, – другое дело, что настоящих ссор, так чтобы с шумом, криками, в тот вечер и не было. Значит кто-то вспомнил старые обиды. Самой памятливой из нас из всех всегда была Ксюша. Но я не хотела бы плодить домыслы, мне кажется, это не совсем корректно. Думаю, вы и сами можете расспросить ее об отношениях с отцом.

– Я понял, – кивнул Илья, затем, немного поколебавшись, добавил, – правда не все. Скажите, если годовщину свадьбы вы отмечали позавчера, то почему фейерверк был на день позже?

– С чего вы взяли, что фейерверк был у нас? – Яна удивленно приподняла брови. – Мы сами никогда не устраиваем. У Игоря был обостренный слух, чересчур обостренный, он даже по этому поводу консультировался с врачами, правда безрезультатно. Любые слишком громкие звуки причиняли ему буквально физическую боль. Так что, если кто-то из соседей устраивал канонаду, Игорь всегда уходил в свой кабинет, у него там хорошая звукоизоляция.

– Странно, – нахмурился Лунин, – ваши работники сказали мне, что фейерверк был запланирован на десять вечера и начался точно по графику.

– Так и есть, запланирован, только не нами, соседом, – Яна махнула рукой в сторону кирпичного забора, – у нас в поселке есть своя группа в вайбере. Когда кто-то устраивает шумные вечеринки, а тем более какие-то представления, принято предупреждать всех заранее. Во-первых, это вежливо, а во-вторых, вдруг кто-то захочет выйти и посмотреть. У нас здесь обычно неплохие салюты устраивают, не хуже, чем на день города.

– Не сомневаюсь, – вздохнул Илья и, на всякий случай добавил, – вы мне очень помогли.

Проходя мимо бассейна, Лунин не удержался и, наклонившись, коснулся воды рукой. Хотя день был солнечным, вода показалась ему достаточно прохладной. Сделав еще несколько шагов в сторону дома, Илья услышал у себя за спиной громкий плеск. Обернувшись, он увидел, что на шезлонге никого нет. Плывущую под водой Яну с такого расстояния ему видно не было. Конечно, можно было немного постоять и дождаться того момента, когда она вынырнет, наверняка, она очень эффектно выглядела с мокрыми волосами и в мокром купальнике. Покрепче прижав к себе папку с бланками протоколов допросов, Илья зашагал по каменным плитам садовой дорожки.

Глава 4, очень длинная, в которой Лунин наконец понимает, какой должна быть настоящая дружная семья

Поднявшись по ступеням крыльца и потянув на себя входную дверь, Лунин нос к носу столкнулся с уже знакомым ему любителем кофе.

– Очень хорошо, что вы здесь, – Илья преградил путь сержанту, – соберите всех, кто есть в доме в гостиной.

– А, – хотел было что-то ответить полицейский.

– А остальных не надо, с ними я уже поговорил, – опередил его Лунин. – Зовите, а я подожду их внизу.

Молча кивнув, сержант развернулся и, с удивившей Лунина поспешностью, скрылся в глубине дома. Последовав за ним, Илья оказался в просторном холле и огляделся по сторонам. Прямо перед ним, поблескивая стеклом и нержавеющей сталью уходила наверх причудливая лестница, на первый, наверняка обманчивый, взгляд казавшаяся чересчур хрупкой и ненадежной, справа, сквозь широкий проем виднелась часть гостиной, слева же, в стене темнели три стеклянных прямоугольника закрытых дверей.      Открыв первую из них, Лунин заглянул в помещение не очень большое, но вполне комфортное для того, чтобы, придя в дом, скинуть с себя верхнюю одежду или грязную обувь. Вторая комната, значительно просторнее, очевидно, и была тем самым гардеробом, о котором говорила Яна. Вдоль всех четырех стен тянулись к потолку дверцы высоких шкафов, большая часть из которых были зеркальными, что позволяло, выбирая наряд, видеть себя одновременно со всех сторон. За какой из дверей скрывался кем-то выключенный сервер, Лунин узнать не успел. Послышался топот нескольких быстро спускающихся по лестнице человек и громкие, о чем-то спорящие голоса. Быстро вернувшись в холл, Илья смог убедиться, что полупрозрачная лестница достаточно надежна, во всяком случае, она без каких-либо заметных усилий выдерживала вес четырех, спускающихся по ней мужчин и двух женщин. Увидев Лунина, мужчина, шедший первым, ускорился и, сбежав по стеклянным ступеням, доложил.

– Всех собрал, привел.

Илья взглянул на родственников убитого Фильченко. Они все отчего-то остановились прямо на лестнице и теперь молча разглядывали следователя, глядя на него сверху вниз.

– Мне кажется, если вы спуститесь, нам всем будет удобнее, – предложил Лунин и первым направился в сторону гостиной.

Войдя в просторную, на взгляд Ильи, просто огромную комнату со вторым светом, он с любопытством оглядел лежащую на полу шкуру белого медведя, после чего поспешил занять просторное кожаное кресло, стоящее в углу гостиной, недалеко от камина, больше напоминающего зависшую в воздухе летающую тарелку, чем источник тепла. Илья, не зная чем занять время, пока члены семейства Фильченко рассаживаются по комнате, привычно уткнулся носом в папку с бумагами, делая вид, что изучает документы. На самом деле он украдкой подглядывал за родственниками убитого, пытаясь понять, в каких отношениях друг с другом они находятся. Ни к какому выводу он прийти не смог, каждый из вошедших в комнату расположился отдельно от остальных. Оксана заняла такое как у Лунина кресло, стоящее с другой стороны от поблескивающего нержавеющей сталью камина, Егор плюхнулся на огромный бесформенный мешок, набитый чем-то шуршащим и обтянутый тканью, испещренной изображениями английского флага. Владимир остался стоять, скрестив на груди руки и прислонившись широким плечом к мощной каменной колонне, уходящей на несколько метров вверх, прямо под крышу здания. Исключение из всеобщей любви к одиночеству составили лишь двое – младшая дочь Игоря Владимировича, Наташа и ее муж Андрей. При этом Илье показалось, что и супруги не очень стремятся к максимальной близости. Во всяком случае, они уселись с противоположных концов огромного дивана, так что между ними могли запросто уместиться все остальные члены мрачно взирающего на Лунина семейства.