Дикий Ройял (ЛП)

Я вскрикиваю от смеси удовольствия и боли, подстёгивая его двигаться быстрее и глубже. Я не хочу, чтобы он переставал быть грубым. Я хочу почувствовать то, что таится внутри этого мужчины.

— Бля-я-ядь! — вскрикивает Ройял, поднимает меня с кровати и прижимает к стене.

Я хватаю его за волосы, постанывая, когда он прижимает меня к стене и входит в меня всё глубже и глубже.

— Ещё… — стону я ему в губы.

Он резко входит в меня и замирает. Тяжело дыша, он, лаская своим дыханием мои губы, смотрит в мои глаза и прижимает руку к моему горлу.

— Нравится это?

Прижав голову к стене, я вскрикиваю:

— Да!

— Хватай меня за волосы и держись, — требует он.

Я запускаю правую руку в его великолепные волосы и держусь, когда он загоняет в меня свой член быстро и жёстко. Как же, чёрт подери, жёстко!

— Я сейчас кончу… — Я дёргаю его за волосы, заставляя войти в меня ещё глубже. — Ройял! — кричу я, когда моё тело содрогается в его сильных руках и второй оргазм сотрясает моё тело.

Он ждёт, когда мне полегчает, и прижимается своим лбом к моему. Так мы стоим, пока он медленно выходит, а затем снова медленно заполняет меня.

— Чёрт! Я не могу больше сдерживаться.

Перемещая свою руку мне на затылок, он прижимается своими губами к моим, продолжая двигать бёдрами так быстро и так сильно, как только может. Он впивается зубами в мою нижнюю губу, заставляя меня вскрикнуть, и кончает в меня. Его грубость так заводит, что боль меня не заботит.

Тяжело дыша, он проводит языком по моим губам, отстраняет меня от стены и опускает на кровать. Он безмолвно смотрит в мои глаза какое-то время, затем медленно выходит из меня и отворачивается, открывая моему взору свой прекрасный зад.

— Почему бы тебе не принять душ и не смыть весь пот со своего тела? — Он пробегает пальцами по своим волосам, выдыхая. — Потом встретимся в комнате напротив и сделаем тебе тату.

Моё сердце опускается, когда он выходит из спальни, оставляя меня одну. Все моё тело требует, чтобы он вернулся, хотя глубоко внутри я осознаю, что, вероятно, это не закончится для меня хорошо.

— Вот чёрт… — Я тяжело дышу. — Какого хрена только что произошло?

Я провожу руками по лицу, оглядываюсь на дверь и вижу, что он стоит там и наблюдает за мной.

— Можешь взять чистую одежду в комоде. Ты сегодня остаёшься здесь.

Он снова исчезает, оставив меня наедине с хаосом в моей голове.

Этот мужчина погубит меня, но такое ощущение, что после сегодняшней ночи ничто не сможет разлучить меня с ним.

Глава 17

Ройял

Чёрт! Какого хрена?!

Сердце колотится. Я всё ещё чувствую её запах — этот сладкий запах, будь он проклят, опьяняет меня. Она в другой комнате, но её аромат витает вокруг, и от этого трудно дышать.

Я знал, без сомнения, что если к моему приезду она будет ждать меня у двери, я сдамся и возьму её. Слишком много дерьма в голове. Я стал настоящим заложником собственных чудовищных мыслей и остро нуждался в разрядке. И надеялся, что Авалон не попадётся мне под руку. Но её слова… Они сыграли со мной злую шутку и дали мне причину зарыться в неё глубоко, до боли. Я хотел, чтобы она почувствовала меня. Нужно, чтобы она увидела тьму во мне, но она всё ещё тут. Дьявол!

Любой бы испугался и убежал уже после того, как я рассказал, чем я сегодня занимался. Но не она. Она думает, что мне не стоило останавливаться, и к чертям собачьим, я так этого захотел.

Проведя рукой по влажным волосам, я хватаюсь за брус и подтягиваюсь быстро и легко, пока каждый мускул в моём теле не начинает вопить от боли, а сердце вот-вот выскочит из груди. Отпустив брус, я встряхиваю влажными волосами и направляюсь к барной стойке и хватаю первую попавшуюся бутылку спиртного. Я закрываю глаза, чувствуя, как алкоголь обжигает моё горло, причиняя боль — то, что мне нужно.

Я стою с бутылкой в руке, выжидая, когда в душе выключится вода, затем иду в свою комнату, чтобы накинуть на себя джинсы и старую футболку. Наклонившись, я хватаюсь за край комода с такой силой, что костяшки пальцев белеют. Мне хочется разорвать этого ублюдка на куски и уничтожить. Гнетущие мысли снова заполняют мою голову, и я осознаю, что менее чем через две недели смогу обрести хоть какой-то покой. Знаю, на многое не стоит рассчитывать, но убийство этого сукиного сына должно принести хоть немного умиротворения. Это всё, на что я могу надеяться.

Хочется верить, что к тому времени Авалон будет держаться от меня подальше. Я не допущу, чтобы она погрязла в моём дерьме, и не позволю причинить ей вред. Это было бы моей верной смертью, ведь её защита превыше моей жизни теперь.

При звуке её голоса я перевожу взгляд на дверь.

— Я готова. Ты в состоянии делать тату сегодня?

Я любуюсь её красивым загорелым телом, пока она стоит в дверях в моих боксерах и серой рубашке, влажная после душа. Я собираю в кулак всё своё самообладание, чтобы не броситься на неё и снова не трахнуть.

— Да.

Я отстраняюсь от комода и прохожу мимо неё, обнимая за талию и легонько притягивая, чтобы она следовала за мной. Включив свет, я указываю на чёрное кожаное кресло и говорю ей присесть, пока готовлю инструменты.

— Мне нужно что-то снять? — спрашивает она. — Понятия не имею, что ты задумал. Просто доверюсь тебе и твоему таланту.

Я поворачиваюсь к ней медленно блуждаю взглядом по телу Авалон, высматривая наилучшее место для следующей татуировки. У меня на уме множество вариантов, поскольку её тело находится за пределами любого совершенства, но есть только одно место, ради которого я бы умер, лишь бы увидеть там своё тату.

— Снимай боксеры.

Без колебаний она спускает мои боксеры и кладёт их на кресло. Сжав зубы, я хватаюсь за кресло в попытках сдержаться при виде того, что на ней нет трусиков.

— Значит, одни только боксеры, а? — спрашиваю я натянуто. — Никаких, блядь, трусиков…

Кивнув, она откидывает волосы за плечо и устраивается поудобнее.

— Не думала, что их придётся снимать. Тебя это отвлекает?

Подойдя к Авалон, беру её за талию и переворачиваю набок, получая хороший обзор её бедра. Вся эта часть великолепного тела будет заклеймена моим мастерством. Мой член мгновенно твердеет при виде её идеально круглой попки, и в голове мысли только о том, чтобы снова трахнуть её.

— Скорее, это отвлечёт тебя, — отвечаю я, проводя рукой по её заднице, но затем отстраняюсь и возвращаюсь к подготовке оборудования. Мне нужно взять себя в руки, по крайней мере пока не закончу тату.

— Это как? — Авалон садится, глядя на меня своими чертовски красивыми любопытными глазками. — Не у меня стояк и не мне делать тату девушке, на которой нет трусиков.

Удивлённый её словами, я поправляю член и усаживаюсь в кресло, сдерживаясь, чтобы не наброситься на неё и не овладеть этим идеальным задом. Её дерзкий язычок лишь усугубляет положение. Невозможно устоять.

— Точно, — отвечаю я строго. — А теперь ложись и не шевелись, пока я не потерял контроль и не трахнул тебя на каждой поверхности в этой комнате.

Оглянувшись, я вижу, что Авалон закрыла глаза, делая долгий судорожный вдох. Её тело сотрясает мелкая дрожь, будто она только что себе это представила.

— Поторопись, пока я не начала нервничать и не передумала.

Усмехаясь её дерзости, я придвигаюсь ближе и отвешиваю ей шлепок по заднице. Вскрикнув, она впивается в край кресла.

— Чёрт, Ройял!

Я хватаю её за бедро и укладываю так, чтобы мне было удобно работать.

— Ты чертовски приятно выкрикиваешь моё имя, детка. Сделаешь так ещё раз, и напросишься на неприятности.

Авалон успокаивается и делает ещё один протяжный вдох, приводя свои нервы в порядок.

— Хорошо… Я готова. Давай сделаем это, пока не поздно.

На подготовку пистолета у меня уходит несколько секунд, и я приступаю к созданию большого феникса.

Работа длится уже тридцать минут, и я замечаю, как Авалон впилась за кресло, в напряжении от боли.