Зелье для ректора

— Да хоть сейчас, — тряхнув начинавшими подсыхать волосами, она с вызовом посмотрела на мужчину, развязывая пояс халата и подавляя смущение.

Пытавшийся успокоиться дракон показался ведьме зрелищем достаточно интересным, он покрывался мгновенно исчезающими чешуйками, из носа же вырывался дым, о температуре которого оставалось лишь догадываться…

В его глазах, горящих огнем, мешалось столько эмоций…

Резкий взмах руки — и Арабель обнаружила себя в своей спальне, растерянно оглядываясь, а где-то вдали раздался необъяснимый грохот и рычание…

Глава 8

— Гад! Наглый! Вредный! Старый! Чешуйчатый! Гад! — шипела Арабель, понимая, что сегодня ее мало того, что разоблачили, так еще и смогли полюбоваться на прелести юной ведьмы.

Ее пугало то, как легко дракон вышел из себя от одного запаха и слов, что ее обнимали… В понимании девушки их объединяла лишь одна ночь, пусть очень важная для нее, но это проходит каждая, подобная ей. Для него, кажется, это было нечто большее…

Сквозь свое шипение и топот злых шагов она не сразу разобрала непонятные звуки, доносящиеся с улицы…

Прижимая к себе полотенце, Арабель на цыпочках подошла к окну, отодвигая портьеру и не ожидая увидеть ничего примечательного, но этим ожиданиям не суждено было сбыться…

В отдалении, ровно на том месте, где находился дом ректора, среди редких, устремляющихся к жаркому небу деревьев проскальзывала чешуя, едва отблескивающая под лунным светом. То и дело появлялось пламя с голубоватым оттенком и слышалось рычание, от которого дребезжали оконные рамы.

На улицу начали выбегать преподаватели в ночных колпаках и халатах, громко, очень быстро переговариваясь между собой. Из обрывков фраз Арабель уловила, что это просто беспрецедентное событие.

Ректор, их абсолютно спокойный, холодный ректор, потерял контроль, и всем было очень интересно, кто довел столь достойного представителя драконьей расы до такого состояния.

Девушка сглотнула, уловив негодующие нотки в голосах обсуждавших состояние Элаима, да, она знала, его любят подчиненные, но никак не могла предположить, что они готовы встать на защиту его, как оказалось, очень шаткого душевного равновесия.

— Что вы здесь собрались? — услышала она громкий голос Ваиля, выбежавшего, кажется, едва ли не последним из корпуса. — Лиранн пару встретил. — дружное не то оханье, не то вздох затихших преподавателей. — Пара оказалась с характером! И не с лучшим, вот господин ректор на ней чужой запах почувствовал! Что собрались, идите по своим комнатам, кстати, он объявил комендантский час и ждет на рассвете господина Дарена.

Сопровождая слова активной жестикуляцией, Ваиль скосил глаза на окно, у которого стояла Арабель, и от одного его взгляда девушка поняла — знает. Ей даже стало интересно, каким образом он столь быстро получил информацию…

Стоны же внизу показывали, как именно преподаватели отнеслись к подобным заявлениям.

— Бессовестная! — кажется, этот голос как раз и принадлежал господину Дарену, которого с рассветом ожидали в кабинете ректора. — Нельзя так относиться к его чувствам.

— Вы осуждаете выбор лиранна? — вкрадчивый и мягкий голос Ваиля заставил лютовавшего главу учебной части сникнуть и покачать головой.

— Ну что, она не знает, что ли, сколь неуравновешенны драконы в период гона? А нам отдувайся… Ух! Я бы с ней поговори, — не то прошипел, не то прорычал почтенный профессор.

Арабель, скрывающаяся за шторой, обратила внимание, как он потирает лысеющую макушку и говорит что-то себе под нос.

— Надеюсь, с меня репрессии начнутся, но мной не закончатся, — с надеждой в голосе проворчал профессор, отступая ко входу в общежитие.

— Не сомневаюсь, — радость в голосе Ваиля объяснить было сложно, разве что теперь у него прибавится работы, и он получит премию…

Девушка глубоко вздохнула, плотно задергивая шторы, и взмахом руки включила ночник. Ей предстояла сложная работа по восстановлению морока, скрывающего ее внешность и магию. Радовало лишь одно:  делать это предстояло не в первый раз, ведь в самом начале эту магию она могла накладывать в течение суток, и  держалась та не очень хорошо, но после долгих экспериментов и практики все стало куда проще и надежней.

Вымешивая неприятную на вид сероватую массу, которую предстояло нанести на лицо и уже после применить магию, Арабель мысленно посылала Рикраму едва ли не все проклятия, которые были в ее арсенале. Если хотя бы одно долетит до мальчишки и преодолеет сопротивление его защитной магии, утро у него будет очень запоминающимся, пусть и не самым приятным…

Уснула она лишь с первыми лучами солнца, осознавая, что опоздает на завтрак, но желание отдохнуть было куда сильнее желания поесть. Уже сквозь сон ведьма напомнила себе, что после работы ей необходимо зайти в библиотеку и поискать зелья с ингредиентами, которые упоминал Рикрам, кровь и чешуйка… Внутренний голос подсказывал, что она вряд ли найдет среди них отворотное зелье, хотя, кто знает...

Спать хотелось отчаянно, но необходимость идти на занятия была неотвратимым злом. Опять ее будут окружать вредные и своенравные чешуйчатые, не желавшие учиться…

Девушка все думала, каким образом объяснить порчу казенного наряда? Хорошо, что преподавателям выдавали не один комплект формы, но отчитываться по окончании учебного года все равно придется. Ехидный внутренний голос подсказал Арабель, что не обязательно  к тому времени она все еще будет числиться внештатным преподавателем зельеварения.

Оба варианта развития событий, кажущиеся ей наиболее правдоподобными, не нравились ведьме: первый — это, конечно же, то, что дракон добьется желаемого, и ей суждено будет коротать остаток своих дней исключительно в его обществе в качестве избранницы, второй — не менее неприятный,  возвращение домой и работа на благо короны…

Возможен был и третий вариант —  постараться сбежать, но прежде необходимо было отделаться от ректора, пусть и симпатичного ей. Ее в самом деле тянуло к его горячей, обжигающей магии. Да, сложно признать, но она готова была даже оправдать приступ ревности, объяснив его инстинктами, которые управляли драконом.

Осознание того, что он может помочь, было абсолютно ясным, четким, но все же идти сдаваться ей казалось преждевременной мерой. Все же сейчас она под защитой магии, опутывающей эти стены подобно паутине, но вот выходить действительно нежелательно.

Вместе с этими невеселыми мыслями ведьму неожиданно осенила идея, каким образом сократить свое возможное пребывание в библиотеке. Не зря же она преподает зельеварение.

Пока Арабель шла к учебному корпусу, то и дело косясь на ослепительно-голубое небо, проклиная жару и сухой воздух, обжигающий нежную кожу, она все думала и перебирала в уме варианты.

— Доброе утро, — поприветствовала ведьма, сперва толкая дверь в аудиторию и лишь после этого проходя в кабинет.

Как обычно, не все должные присутствовать находились на своих местах, хотя после вчерашнего дня она начинала проникаться мыслью, что, если кто-то не пришел, значит, так и надо… Увы, среди сидящих студентов был и Рикрам, которого девушка винила во всех вчерашних злоключениях, хотя и понимала, что наделала бед она сама и ее магия, далекая от светлой.

Увы, наделенных даром воздействия на чужой разум в Ирасте всегда были единицы, и уж тем более подобных Арабель. Сейчас она лишь винила себя за то, что так опрометчиво показала свои способности драконенку, и где гарантия, что он не узнает о предложенных за ее поимку деньгах и не позарится на золото.

— Доброе утро… — нескладно не то пробормотали, не то проворчали студенты.

Еще бы, они точно не были довольны тем, что пришедшая преподавательница не опоздала, так еще и прервала обсуждение ночного поведения ректора.

— А я ставлю на нее, — неожиданно громко сказал Рикрам, и его слова вызвали общий гомон и смех.

Арабель замерла, не дойдя пары шагов до стола и хмуро посмотрела на веселящихся студентов.