Пряный октябрь

Сказав это, девушка вышла. Элиза села на стул и потянулась к пачке сигарет, оставленной Моникой, но передумала.

На похороны Вики собралось много людей. Адам был удивлён, когда, подъезжая к церкви имени Святого Николая, Джон, сидевший за рулём кадиллака, долго не мог припарковать машину.

–Дожили! – Он обратился к Габриэле. – На похороны собственной дочери не могу попасть!

Миссис Доннован утешила мужа:

– Ну-ну, Джон! Они все хотят проститься с ней.

–Давайте я выйду и разгоню их! – Адам, сидевший на заднем сидении, готов был тут же выйти.

–Молчи! – Элиза одёрнула его.

– Не нужно, Адам! Брошу машину здесь.

Джон заехал на газон передними колёсами и заглушил мотор. Все вышли на улицу, и мистер Доннован критично осмотрел свой кадиллак и сказал:

–Надеюсь, мне сегодня сделают поблажку.

Габриэла погладила его по плечу и повела к входу в церковь. Элиза схватила Адама за руку и спросила:

–Что за костюм на тебе?

Парень осмотрел себя:

–Не знаю, твоя мать дала. Как по мне-сидит отлично!

Элиза с силой сжала его руку. Адам, не ожидавший такого напора от девушки, с недоумением уставился на неё.

– Ты-клоун! – Она огляделась, чтобы быть уверенной, что их не слышат. – Я даю тебе два часа, а потом ты свалишь отсюда, и я никогда тебя больше не увижу! Ты меня понял?

Он наклонился к ней:

– Не угрожай мне! Я тебя не боюсь! Твои веснушки не внушают страх! – Адам попытался расцепить пальцы Элизы, но она сжала их ещё сильнее.

– Ты не клоун, ты- идиот, раз считаешь, что тебе нечего бояться!

Девушка добавила шёпотом:

– Каждый из этих людей может прибить тебя, если захочет! Каждый…

Бросив руку Адама, Элиза зашагала по газону, проделывая дыры своими каблуками. Парень немного помедлил, внимательно осматривая её упругий зад, обтянутый простым чёрным платьем, и двинулся следом.

Внутри было душно и жарко. Входные двери были открыты настежь и прибывающие всё не заканчивались. Зал был просторный, украшен красным бархатом и белыми лентами. У входа стоял стол, на котором были стаканчики, салфетки и вода в бутылках, а ещё в больших напольных вазах стояли огромные букеты из каких-то жёлтых цветов. Видимо, это был любимый цвет Вики.

Рядом на постаменте- большое фото покойной. Адам задержался у него, рассматривая девушку. Открытая широкая улыбка и такие же веснушки, как у всех. На вид ей было лет семнадцать. Может, ей столько и было- Адам не спрашивал про возраст. Он достал мобильник из кармана брюк и выключил звук. На экране висело одно непрочитанное сообщение. Парень открыл его:

«Возвращайся домой. Отец больше не злится на тебя. Или хотя бы позвони мне и скажи, что с тобой всё в порядке. Я волнуюсь.»

Отправителем была мама.

Парень стал в углу, чтобы не привлекать внимание и посмотрел на окружающих. Сначала, он заметил Элизу с сестрой. Хоть Моника и была красивее, и это очень бросалось в глаза, особенно, когда они стояли рядом, всё же мистер Ридд смотрел только на Элизу. Волосы девушки беспорядочно падали на плечи, она то и дело пыталась заправить их за ухо. А эти веснушки?! Адам с ума сходил от них. И фигура! Просто потрясающая в этом простом чёрном платье.

Внимание парня привлекли несколько человек: мужчина, лет сорока, ухоженный, он держался немного надменно и пафосно. Адам подумал, что это какой-то человек, приближённый к власти. А парень много с такими общался, но сегодня не решился к нему подойти. Этот мужчина имел очень яркую внешность, даже немного экзотическую. Он походил на потомка индейцев. Рядом с ним стоял парень моложе, лет двадцати. Они о чём-то тихо разговаривали, и парень эмоционально кивал в сторону Элизы. Мужчина же одобрительно кивал на все его слова.

Гроб был открыт и стоял в самом конце зала. К нему никто не подходил, все рассаживались на скамейки. Было много молодых людей и детей. Они тихо садились на места и молчали. Взрослые и старики, наоборот, старались поддержать разговор, будто это была какая-то встреча, до которой старые друзья давно не виделись. Парень пригладил волосы и прошёл к первым рядам, где сидели Габриэла и Джон. Адам сел с ними, оставив пустыми несколько сидений. Миссис Донованн не моргая смотрела на мёртвую дочь, а Джон, сложа руки в молитве, что-то шептал. Моника прошла через зал под завистные взгляды женщин и села к мистеру Ридду. Питт и Майкл также тихо сели рядом с Адамом. Элиза подошла к ним последней. Казалось, все голоса, и так тихие, замолчали совсем. Никто не смотрел на неё в упор, но хоть как-то люди пытались бросить взгляд на девушку. Гордо вскинув голову, она и села на своё место.

Пастор сказал речь, и вереница людей потянулась к гробу попрощаться. Когда очередь дошла до Адама, он подошёл к Вики молча встал рядом. Он никогда прежде не был на таких мероприятиях и не знал, то ему говорить или делать. Парень подумал, что жалеет, о невозможности узнать покойную. Так же молча и немного смущаясь, он отошёл в сторону.

Моника подошла без Майкла, одна. Она наклонилась и поцеловала сестру в лоб. Слеза скатилась по её щеке и упала на лицо Вики. Моника вытерла каплю с нежностью и любовью, последний раз дотрагиваясь до Виктории. Сестра отошла и забрала из рук Питта сына, позволив теперь брату подойти. Тот вложил в гроб красную розу, возможно сорванную с куста, возле дома и улыбнулся.

Элиза, с холодным взглядом пошла за ним. Она положила руку на ладони сестры и наклонилась над ней. Что она шептала не слышал никто, но девушка с таким жаром это произносила, будто покойная сестра слышала её.

Джон и Гарбиэла подошли вместе. У миссис Доннован сдали нервы и она, зарыдав, бросилась к дочери. К счастью, никого уже не осталось, и свидетелями этого были лишь люди, которые с заботой и настойчивостью оторвали мать от гроба и утешили её. Когда все родные попрощались, они выстроились в ряд перед телом Виктории. В зале неожиданно заиграла музыка и люди обернулись на звук. Они в недоумении уставились на Майкла. Видимо мальчишка, ускользнув от матери, добрался до брошенного кем-то телефона и включил саундтрек. Заиграло A

Прошло лишь пару часов, а небо уже было тёмным. Существенно похолодало, хотя никто из гостей этого не замечал, может кого и пронимала дрожь, то, скорее всего, из-за нервной обстановки.

Адам стоял на улице рядом с Моникой. Она, спрятавшись, как малолетняя девица, курила за домом.

– У вас большая родня? – спросил парень, колупая носком ботинка траву. Ему так и не удалось толком поговорить ни с кем.

Моника пожала плечами:

– Не сказала бы. – она указала на дом. – Это давние друзья семьи и знакомые Вики. Из Нью-Йорка, в котором она жила последние годы, даже никто не приехал. Кто-то учился с ней, соседи…Отец поддерживает связь со многими, они тоже приехали, чтобы не обидеть его. В основном, конечно, Вики общалась с мамой, мной и Эльзой. Хотя наша фитнес-тренер пять лет никому не звонила и сменила номер, Вики пыталась с ней связаться. Даже приезжала в Майами, но Элиза не пустила её на порог.

– Почему? – Адам удивился.

Моника докурила и бросила окурок:

– Это семейные дела, тебе они ни к чему.

– Да, ты права. Извини.

– Ничего. – Девушка улыбнулась. – Ты надолго в Элджин?

–Нет, откровенно говоря, мне уже нужно уезжать. – Адам с грустью посмотрел на Элизу. Она стояла в нескольких метрах от них, на кухне, и готовила кофе. – Посоветуй хорошую гостиницу?!

Моника задумалась.

–Quality I