Страница 3 из 8
Помимо компьютерной помощи, Магдалена помогала студентам в их исследованиях: от написания базовых программ до языка программирования. Она поступила в Стэнфорд с намерением стать врачом, но подготовительные курсы показались скучными. Теперь она собиралась получить степень бакалавра в области промышленной инженерии, одновременно – степень магистра в области электротехники. Она была единственной женщиной в магистерской программе Double E[43]. Электротехника и проектирование цифровых вычислительных машин, в отличие от медицины, позволили Магдалене использовать разум совершенно новыми способами и раскрыли недостатки ее собственных дедуктивных способностей. Узнав об абсолютной логике электрических цепей и цифровых компьютеров, Магдалена начала развивать собственную логику.
Удивительно, но разработка компьютерных программ вернула ее к вере. Магдалина росла в Турции, религия была всем: принадлежностью и идентичностью, определяющей намного большее, чем раса. Оставшись в Америке одна, Магдалена стала агностиком. Но, когда она решала инженерные задачи, проектируя логические вентили, конечные элементы, выходы, входы и регистры, она натыкалась на ошибки в собственной логике и наслаждалась новыми открытиями. Она была членом первого класса в Стэнфорде, спроектировавшего сложную схему СБМИ (сверхбольшой масштабной интеграции). Она работала точно и тщательно, снова и снова пересматривая результаты, пока не убеждалась, что все сделала правильно. Но что-то неизбежно должно было пойти не так. В конце концов Магдалена должна была увидеть белые пятна в своем мышлении, или кто-то должен был указать на них. Индивидуальная логика не абсолютна – вот что поняла Магдалена. Она не могла полагаться только на свой мозг, чтобы знать наверняка. Ее инженерные и компьютерные занятия помогли осознать: есть столько всего за пределами собственного разума, собственной логики. То же самое она обнаружила и у других в компьютерном центре. Даже у самых блестящих студентов были белые пятна.
Ее внимание привлекла неопрятная пара, которая приходила в центр почти каждый вечер, чтобы поиграть в многопользовательские игры. Они обычно кричали и продолжали играть, не обращая внимания на тех, кто пытался учиться.
Одна из ее любимиц тоже сегодня была здесь – значительно более старшая аспирантка докторантуры, безупречно одетая, в брюках (она никогда не носила юбки). У этой женщины были прямые каштановые волосы, и она курила трубку. Магдалена восхищалась ее театральностью.
Куда бы Магдалена ни поехала, в Америке, ее везде окружали мужчины. Во многом это был мир, который она знала и в который хотела попасть. Она росла сыном, о котором всегда мечтал отец. Старшую сестру Магдалены при разводе забрала мама, и больше у них не было детей. Отец-торговец водил дочь на деловые встречи и даже устроил ее в одну из лучших школ для мальчиков в Турции.
С наступлением ночи Магдалена оглядела дюжину студентов, оставшихся в компьютерном центре, прикидывая, кто из них станет преуспевающим изобретателем, предпринимателем или даже прославится на весь мир. Ни в Стэнфорде, ни в Кремниевой долине не было и намека на то, как трудно зарабатывать деньги в бизнесе. Вместо этого присутствие денег ощущалось как нечто само собой разумеющееся. У ее друзей по университету были деньги, ведь родители платили за их обучение. Казалось, миллионеров каждую ночь штамповали по всей округе. Магдалене же приходилось считать каждый пенни. У нее появилась привычка подсчитывать, сколько часов нужно работать, чтобы заплатить за ужин с друзьями. Потом она с сожалением говорила себе: «Это блюдо стоило мне четырех часов!» Она смотрела на накопление денег как на табель успеваемости. И раз так, она намеревалась получить одни пятерки.
Вычислительное оборудование менялось из месяца в месяц, по мере того как массивные компьютеры уступали место настольным. Появлялись приложения для обработки текстов, электронные таблицы и реляционные базы данных. Они, в свою очередь, требовали стабильных аппаратных платформ и, что еще более важно, надежного программного обеспечения.
Наконец часы в Стэнфордском компьютерном центре показали 5:30 – время окончания работы. Магдалена порылась в сумке, достала солнечные очки, улыбнулась собратьям-совам и вышла на улицу. Ее платье шелестело. Она подобрала все слои юбки, прежде чем запрыгнуть на велосипед.
Свет раннего утра – награда за долгую ночь, проведенную в центре. Запах скошенной травы и мерный звук разбрызгивателей, поливающих территорию Стэнфордского кампуса, действовали успокаивающе. Приободренная свежим воздухом, Магдалена мчалась по мокрым дорожкам, разбрызгивая воду, и подол ее платья развевался.
Вернувшись в спальню, она оставила дорожку из одежды от двери до кровати и нырнула под одеяло. Через несколько часов занятия, а через несколько дней – собеседования, в том числе с бородачами из Apple Computer – двумя парнями по имени Стив[44].
Мэри Джейн «Эм-Джей» Элмор
Настоящее Эм-Джей сильно отличалось от прошлого. Ее прошлым был маленький домик на Среднем Западе, окруженный кукурузными полями. Мама, которая ползала на коленях, моя полы, и работала по ночам в JCPe
В 1981 году, проработав несколько лет в Intel, Эм-Джей покинула компанию, чтобы получить степень MBA[47] в Стэнфорде. Один из преподавателей, Джек Макдональд, регулярно приглашал известных бизнесменов выступить перед классом. Эм-Джей выпала честь выбрать сегодняшнего спикера – Сэнди Курциг, первую женщину, которая вывела на биржу техническую компанию.
Тридцатичетырехлетняя Курциг, одетая в кобальтово-голубое платье и туфли на высоких каблуках, с длинными ухоженными ногтями и розовым портфелем в руках, начала пользоваться компьютерными системами ASK[48] у себя дома, сэкономив две тысячи долларов. Теперь ее личное состояние составляло 67 миллионов. Она приехала в Стэнфорд на новеньком «Феррари».
– Я начала изучать математику, потому что медленно читаю, – сказала Курциг студентам. – Мне нравится, когда есть правильный и неправильный ответ. К тому же в детстве я была пацанкой. Мама подарила мне куклу – девочку-скаута, – и я отложила ее в сторону, чтобы поиграть с коробкой.
Эм-Джей улыбнулась, узнав себя. Математика привела ее в Пердью, затем в Intel, где она работала над одной из самых важных кампаний в истории фирмы – маркетинговым ходом «Сокрушение», цель которого – доминирование в индустрии чипов. Математическое образование Эм-Джей позволило ей понять сложную технологию чипов Intel, несмотря на то что она не была инженером. Как и Курциг, Эм-Джей росла в некотором роде пацанкой, которую соседские мальчишки учили стоять на велосипедном сиденье, когда она проезжала мимо своего дома. Мальчики также обогатили ее словарный запас. Когда однажды за ужином отец рассказал историю о неприятном случае в школе, Эм-Джей воскликнула: «Хреново!» Все расхохотались.
Курциг сказала, что хотела реализоваться в чем-то, помимо смены тысячи подгузников:
– Я чувствовала, что, если не буду счастлива в том, что делаю, мне будет трудно сделать счастливыми и моих мальчиков.
Эм-Джей подумала о матери, которая в девятнадцать лет вышла замуж. Шел 1950 год, и она сделала это вместо того, чтобы поступить в колледж, хотя ей предложили четырехлетнюю стипендию. Семья Эм-Джей из семи человек жила в Арколе, штат Иллинойс, затем в Терре-Хоте, штат Индиана, где у них была одна ванная на всех. Мама часами готовила любимые блюда и шила красивые наряды. Эм-Джей знала, что в другом месте и в другое время, при наличии возможностей Дороти Ханна могла бы стать Сэнди Курциг.
43
Программа изучения двух направлений инженерии: industrial engineering (промышленная инженерия) и electrical engineering (электротехника).
44
Речь о Стиве Джобсе и Стиве Возняке – основателях компании.
45
Сеть универсальных магазинов в Америке.
46
Kool-Aid – марка ароматизированных смесей для приготовления напитков.
47
MBA – магистерская степень в области делового администрирования.
48
ASK Computer Systems – ранее существующая компания по производству ПО для бизнеса.