Страница 3 из 5
Я вздохнула.
– Скажи… ты из-за неё меня ненавидишь?
– Из-за Киры? – Тупо переспросил он.
– Из-за мамы, – Я указала на памятник, – Она рожала меня и умерла. Ты из-за этого меня ненавидишь?
– Чёрт, нет, – Произнёс он, – Не бери в голову.
– Тогда почему? – Спросила я, – Что я тебе сделала?
– Ты выросла, – Спокойно произнёс он, – И выросла пустоголовой, легкомысленной принцесской, у которой нет понятия ни о чём, кроме модных тряпок. Твой сегодняшний поступок, кстати, это прекрасно иллюстрирует. Довольна?
– Да, – Произнесла я, отвернувшись, – Довольна.
По щекам покатились слёзы, на этот раз ничуть не притворные. Я сглатывала их, надеясь, что брат не увидит.
Мамочка! Как жаль, что я не могу поговорить с тобой!
– Извинись перед Кирой, – Произнёс брат, – Она добрая, простит.
И он ушёл, оставив меня наедине с могилой.
– Можно? – Спросила я, стучась в дверь сестры.
– Что ты хотела? – Равнодушно произнесла она, открывая.
Её комната больше напоминала мне библиотеку или учебный класс: сиротливо пристроившийся, как бы, нездешний туалетный столик, узкая, одноместная кровать и туча полок, уставленных книгами. Большой глобус в углу. Письменный стол. Старинные картины на стенах. Эта комната никак не походила на мою.
– Отвлекаю? – Спросила я.
– Уже отвлекла, – Невежливо ответила она.
Я смотрела на сестру, удивляясь нашему сходству: у неё была такая же тонкая талия, затянутая в жёсткий корсет, миндалевидные глаза чуть более светлого оттенка, чем мои… Но вместе с тем и различию: тонкие губы, сжатые в тугую ниточку, еле заметные морщинки на лбу, а её золотисто-ореховые, должно быть, очень красивые волосы, затянуты в такую тугую причёску, что их и не разглядеть. Словом, она могла бы быть очень привлекательной девушкой, и ещё могла бы выйти замуж в свои двадцать девять, если бы сама этого хотела. Но нет – только книги и политика.
– Хотела извиниться, – Произнесла я, – Можно войти?
– Входи, – Пожала плечами она.
Мы сели на её кровать, на которой лежали, конечно, книги. Я произнесла:
– Извини меня. Пожалуйста.
– И ты, – Вдруг удивила меня она.
– В смысле? – Задала вопрос я.
– Я ведь не только о стране, я и о тебе подумала, – Произнесла сестра, – Но начала разговор с чёртовых кораблей и всё испортила.
– Обо мне? Ты серьёзно? – Усомнилась я.
– Конечно. Беатрис, я, как никто знаю, как одиночество губительно для женщины. И для женского здоровья в том числе, – Я вопросительно посмотрела на неё, – Уверена, отец уже провёл с тобой беседу на тему того, откуда берутся дети.
– Провёл, – Кивнула я, – Но я бы предпочла обсудить эту тему с женщиной.
– Я об этой теме знаю не больше твоего, – Горько вздохнула сестра, – Но, скажи, неужели ты уже не испытывала того, что испытывает женщина без мужчины?
– Чего же? – Удивилась я.
– Такого… такого ломящего чувства во всём теле. Когда тебе необходимо чьё-то прикосновение. Когда ты жаждешь, чтобы тобой овладели. Испытывала?
В голове всплыл только один эпизод. Я быстро прогнала его и соврала:
– Нет, никогда. А ты… испытываешь такое?
– Постоянно. Я пью отвар душицы и действую… кое-какими другими методами, – Смущённо пробормотала она, – Но, конечно, куда лучше иметь под боком мужа для таких целей.
Я поняла, что она имеет в виду под «методами», но тактично промолчала.
– Тогда почему ты отказывала всем женихам? Я же помню, к тебе сватались. Но я думала, тебя просто… не интересуют мужчины.
– Долг превыше всего, – Произнесла она, – После того, как мама родила меня, лекари сказали, что она больше не сможет иметь детей. Я узнала об этом уже после рождения Джеймса, но твёрдо решила, что, если с ним что-то случится, на престол взойду я, а замужество поставило бы крест на этих планах. Я отказывала им всем не по своей воле.
Я ахнула. Должно быть, я и в правду недалёкая принцесска, если до сих пор не подумала об этом с подобной точки зрения.
– Я просто не хочу, чтобы ты повторила мою судьбу, – Ласково произнесла Кира, но тут же строго добавила, – И, конечно, война с Альродом Лордилье ни к чему.
– Я подумаю над твоим советом, – Произнесла я, – Ты простишь меня, если я пойду? Уже поздно. Извинения приняты?
– Приняты. А мои?
– Приняты, – Улыбнулась я.
Глава 3: Судьбоносный бал
Тёплым летним вечером я читала книгу. После изнуряющих уроков можно и отдохнуть!
Это был любовный роман, который я перечитывала уже не в первый раз. Мне безумно нравился главный герой: кареглазый красавец-разбойник, готовый на всё ради дамы сердца, происходящей из богатого сословия. Меня восхищали его подвиги, и, конечно, я мечтала о тех пылких поцелуях, которые он ей дарил. Интересно, будет ли у меня когда-нибудь такая же история любви?.. В шестнадцать лет, наверное, все о таком мечтают…
– Лучше бы читала про историю династии, – Раздался над ухом едкий комментарий Джеймса.
Я обернулась. Даже не заметила, как он вошёл.
– Я достаточно начиталась её днём, – Зевнула на показ я, – Дай девушке отдохнуть.
– За этим чтивом? Ты в какой раз её читаешь, в сто пятьдесят восьмой? – Он ловко выхватил из моих рук книгу, – Дай-ка взглянуть…
Он поставил ногу на небольшой столик, встал в нарочито-небрежную позу, откашлялся и продекламировал:
– «Сессилия, пойми же ты, без тебя я умру! О, нет, меня не прирежут в схватке не на жизнь, а на смерть, всё будет гораздо пошлее… Я завяну, как майская роза в июне, не видя твоих бездонных глаз, взгляд которых ласкал меня сегодня весь вечер…». Фу! Куда уж пошлее?
– Отдай! – Я подскочила с кресла и попыталась отобрать книгу, но брат был гораздо выше меня и задрал руку, злобно усмехаясь, – Мне она нравится!!!
– Теперь понятно, откуда ты набралась такой вульгарности, – Он, держа руку над головой, прошёлся по библиотеке, повернувшись ко мне спиной. Я бежала за ним, но путалась в собственном платье, – Теперь понятно, откуда в тебе желание надевать наряды с таким вырезом!
– Платье не пошлое! – У меня уже в шестнадцать была довольно внушительная грудь, которую я всячески старалась подчеркнуть одеждой, но я никогда не опускалась до вульгарных тряпок, – Ты сам хоть чью-нибудь грудь уже видел?!
– А вот это, – Он резко обернулся, – Тебя не касается.
– Не очень-то и хотелось мне касаться твоей личной жизни, – Перешла на откровенное хамство я, – Девушки тебе не очень-то и нравятся, да и ты им видно, тоже. Кто захочет поцеловать бритоголового парня, выглядящего как…
Он схватил меня за шею и прижал спиной к книжному шкафу, нависая надо мной:
– Как кто?
Я поняла, что время шуток кончилось. Я смотрела в эти злые карие глаза, чувствовала силу его руки, не причиняющей мне ни малейшего вреда, но способной это сделать, чувствовала исходящую от него угрозу, и…
Внезапно я подумала: каково это, когда мужчина овладевает тобой?.. Будет ли он жёсток и необуздан, как сейчас, или взгляд карих глаз смягчится, а руки расслабятся?..
– Говори, – Произнёс он, и это незнакомое чувство сменилось страхом.
– Как… как наследный принц! – Пискнула я.
– Ты не это хотела сказать. Говори!
– Преступник, – Прошептала я и чуть громче добавила, – Ты выглядишь, как преступник.
Рука, держащая мою шею, расслабилась и опустилась, но в его глазах на секунду мелькнула незнакомая мне боль.
– Спасибо, младшая сестра, – Произнёс он и вышел из библиотеки. Шея горела от его прикосновения.
Я проснулась под утро в холодном поту. Бывают же такие сны!
Быстро и часто дыша, будто я не спала, а участвовала в боевых действиях, я обхватила себя руками. И тут же поняла, что хочу не своих объятий.
Мужских.
Я ещё никогда не действовала «методами», о которых говорила сестра, и рука сама потянулась под сорочку. Я прикоснулась к своей округлой, мягкой груди и ощутила тепло, но тут же отдёрнула руку, испугавшись собственных мыслей.