Страница 6 из 8
Москва видела во главе своего марионеточного государства националиста Чо Ман Сика, 62-летнего новообращенного пресвитерианца, главу ненасильственного реформистского движения, вдохновленного идеями Махатмы Ганди и Льва Толстого. Он не был идеальным кандидатом (Советы подозревали его в связях с японцами), но он видел путь к будущему процветанию страны в развитии экономики и образования[9].
Ким Ир Сен мириться с этим не желал. Он начал борьбу за пост главы нового государства, и эта борьба среди прочего состояла в устроении для советских товарищей банкетов с обильными возлияниями и в поставке проституток.
Это помогло ему завоевать некоторое расположение советских генералов. Меньше чем через месяц после возвращения Ким Ир Сен уже выступал на митинге в Пхеньяне, где произнес речь, написанную для него советскими функционерами. Его выход на трибуну сопровождался выкриками «Да здравствует командир Ким Ир Сен!». Молва приписывала ему лавры выдающегося командира сопротивления, совершившего в Манчжурии героические подвиги.
Но человек на трибуне не соответствовал представлениям слушателей. Они ожидали увидеть седовласого ветерана, харизматичного лидера. Вместо этого на трибуну вышел парень, выглядевший много моложе своих 33, и синий френч на нем был на размер меньше – явно с чужого плеча.
Дело усугублялось тем, что проведший 26 лет вдали от родины Ким небезупречно владел корейским языком. То небольшое образование, что у него было, он получил на китайском и с трудом продирался сквозь сочиненный советскими товарищами напыщенный текст, полный коммунистической терминологии и неуклюже переведенный на корейский. Он окончательно дискредитировал себя тем, что его голос звучал, как об этом позже напишет секретарь Чо Ман Сика, «будто утиное кряканье»[10]. Один из наблюдателей отметил, что у Ким Ир Сена была «прическа как у официанта-китайца» и что он выглядел как «пухлый разносчик из китайской харчевни на углу». Другие назвали его мошенником и советской марионеткой[11]. Ким Ир Сен оказался мыльным пузырем.
Однако удача ему улыбнулась: Сталин понял, что пацифист Чо не коммунист и не пойдет на уступки. Чо выдвигал неудобные требования, намереваясь управлять Северной Кореей независимо от Москвы. Внезапно посредственный Ким Ир Сен показался удобным и покладистым кандидатом. Чо вскоре арестовали, и он исчез, а Москва поставила своим наместником молодого и рьяного Кима. Его повышали раз за разом, пока советская оккупация не прекратилась официально: 9 сентября 1948 г. было провозглашено создание КНДР, и Ким Ир Сен стал ее первым лицом.
Не успел он занять кресло, как развернул культ собственной личности столь всепроникающий, что вскоре даже Сталин выглядел дилетантом. Не прошло и года, а Ким уже носил титул «Великий Лидер». Появились его статуи, а историю принялись переписывать. Провальную речь 1945 г. в официальных биографиях подавали как потрясшее всех выступление. Слушатели «не могли оторвать глаз от [этого] пламенного оратора» и криками выражали «бескрайнюю любовь и уважение к своему великому вождю»[12]. Ким Ир Сен поспешил учредить Корейскую Народную Армию под командованием его товарищей по антияпонскому сопротивлению. Он разработал план захвата Южной Кореи и в марте 1949 г. в Москве пытался убедить Сталина поддержать военное вторжение, которое объединит страну. Сталин отказал – он не собирался развязывать войну против обладавшей ядерным оружием Америки – и сказал Киму, что разрешает северянам лишь отвечать в случае нападения. Но Ким и его генералы с завистью наблюдали, как в конце того же года китайские коммунисты изгоняли из страны лидера националистов Чана Кайши и его Гоминьдан. Ким непрерывно донимал Сталина планами похода на юг, особенно после того, как США вывели с полуострова свою боевую группировку, тем самым оставив его южную часть без защиты.
Через год после первого разговора о вторжении в Южную Корею Сталин наконец дрогнул и дал принципиальное согласие – при условии, если не будет против Мао Цзэдун. В мае 1950 г. Ким отправился в Пекин убеждать Мао, но Председателя больше заботили чанкайшисты на Тайване. Он изменил позицию лишь после того, как на него надавил Сталин[13]. Ким Ир Сен не упустил своего шанса. Ранним утром 25 июня 1950 г. Народная Армия Северной Кореи двинула на юг через демилитаризованную зону 150 советских танков T-34. Семь дивизий наступали на Сеул, а за ними шли соединения пехоты.
Северяне захватили всю страну, кроме участка вокруг южного порта Пусан. Казалось, победа будет легкой.
Генерала Дугласа Макартура, командующего американским контингентом в Японии, удар северян застал врасплох, но он отреагировал немедленно. В сентябре его солдаты высадились на топких берегах Инчхона, западнее Сеула, и отбросили армию северян назад. Китай, увидев, что операция идет не по плану, послал на помощь Киму войска.
Через шесть месяцев армия Севера стояла там же, откуда двинулась в поход, – на 38-й параллели. Следующие два с половиной года соперники стояли на этом рубеже, ни одна из сторон не могла продвинуться вперед.
Нельзя сказать, что США не пытались выбраться из тупика. Спустя всего пять лет поле чудовищного опустошения Хиросимы и Нагасаки Макартур вполне серьезно предлагал сбросить на КНДР атомную бомбу.
Ядерный вариант быстро отвергли. США перешли к тактике выжженной земли, сбросив на северную половину Корейского полуострова 635 000 тонн обычных авиабомб, тогда как за всю Вторую мировою войну на Тихоокеанском театре они сбросили на врага 503 000 тонн[14]. На Пхеньян было сброшено 200 000 бомб – по одной на каждого горожанина. Кёртис Лемэй, командующий стратегическими силами ВВС США, заявлял, что его пилоты «сожгли в Северной Корее каждый дом». Разбомбив все цели в городах, американские ВВС разрушили ирригационные и гидроэнергетические плотины, затопив сельскохозяйственные угодья и уничтожив урожай. Командование ВВС жаловалось, что у него больше не осталось целей[15].
После войны советские специалисты установили, что полностью уничтожено 85 % всей инфраструктуры Северной Кореи. По подсчетам историков, почти 3 млн человек – 10 % населения полуострова – погибли, пропали без вести или получили ранения. Лемэй оценивал безвозвратные потери северян в 2 млн[16]. В боях погибли около 37 000 американских военнослужащих. После такого опустошения и запоздалого понимания, что ни Север под покровительством СССР и КНР, ни поддерживаемый Соединенными Штатами Юг не смогут одержать решительной победы, воюющие стороны договорились о перемирии. 27 июля 1953 г. боевые действия прекратились. Но, поскольку мирный договор так и не был подписан, формально война не завершена. Режим Ким Ир Сена утверждал, что конфликт начался с вторжения южан при помощи американских союзников, и эту ложь в КНДР распространяют по сей день. Себя режим объявляет победителем. В Северной Корее этот конфликт до сих пор называют Победоносной войной за освобождение Отечества. В Пхеньяне есть музей, где бережно хранятся обломки сбитых американских самолетов. Таким образом власть старается сохранять память о той жестокой войне, держать население в постоянной тревоге и побуждать людей к сплочению вокруг династии Ким. После войны Ким Ир Сен укрепил свое верховенство в разрушенной стране, взявшись надзирать за масштабной программой восстановления, которую финансировали союзники КНДР. Кроме того, он провел «чистку» среди военных и партийных начальников, возложив на них вину за имущественный ущерб и человеческие потери, и тем самым задавил оппозиционные группировки. Пропагандисты изо всех сил старались раздуть восторг вокруг его личности. Советские аппаратчики, сами не понаслышке знакомые с культом личности, стали выказывать озабоченность теми способами, которыми Ким Ир Сен заставлял народ Северной Кореи себя почитать. В телеграмме, датированной 1955 г., работающие в Северной Корее советские чиновники отмечают, что среди высших функционеров Трудовой партии царит «нездоровая атмосфера лести и заискивания перед Ким Ир Сеном»[17]. К этому времени даже в Советском Союзе от такого вождизма отходили. Сталин умер, а Хрущев произнес секретную речь, осуждающую культ личности своего предшественника.
9
О возвращении Ким Ир Сена в Северную Корею и о мнении о нем советского руководства взято из: Bradley K. Martin, Under the Loving Care of the Fatherly Leader: North Korea and the Kim Dynasty (New York: Griffin, 2006), 46–52.
10
Подробности о впечатлениях от Ким Ир Сена на митинге взяты из: Harden, 67.
11
Martin, Under the Loving Care, 52–53; Andrei Lankov, The Real North Korea: Life and Politics in the Failed Stalinist Utopia (Oxford: Oxford University Press, 2014), 6.
12
Baik Bong, Kim Il Sung, vol. 2 (Tokyo: Miraisha Publishing, 1970), 55–56.
13
Martin, Under the Loving Care, 67.
14
Bruce Cumings, The Korean War: A History (New York: Modern Library Edition, 2010), 152.
15
Blaine Harden, "The US War Crime North Korea Won't Forget," The Washington Post, March 24, 2015.
16
Strategic Air Warfare: An Interview with Generals Curtis E. LeMay, Leon W. Johnson, David A. Burchinal, and Jack J. Catton, edited and with an introduction by Richard H. Kohn and Joseph P. Harahan (Office of Air Force History, US Air Force, 1988), 88.
17
Запись разговора с Илларионом Дмитриевичем Паком, председателем Народного комитета провинции Чагандо, 13 апреля 1955 г., History and Public Policy Program Digital Archive, РГАНИ фонд 5, опись 28, дело 314. Перевод для NKIDP Гэри Голдберга. https://digitalarchive.wilsoncenter.org/document/116308.