Ледяное сердце

Староста Костран, огромный, внушительный воин, предводитель Огнии, тяжело вздохнул. Он выглядел уставшим. Его плечи были широкими, как сани, заплетённая в косу борода сверкала сединой, а лицо пересекало множество морщин и шрамов. Ауру мудрости и мощи, которой он обладал, не портили даже большие пушистые тапочки на ногах.

Эш почувствовал, как его сердце сильно и болезненно сжалось. Становилось всё сложнее и сложнее сдерживать слёзы. «От меня опять отказались…»

Увидев выражение лица Эша, Углия потянулась к нему, словно хотела обнять его, утешить, как она делала раньше. Но после секундного колебания убрала руки.

– Мне жаль, Эш. Правда жаль.

Костран задумчиво почесал в затылке.

– Хоть он и правда нарушил закон Огнии, я сомневаюсь, чтобы он пел что-то страшнее обычных детских песенок. – Эш посмотрел на старосту с надеждой, но встретил его взгляд, который говорил, что неприятности не закончились. – Как бы прискорбно всё это ни было, я не могу заставлять вас присматривать за мальчиком. Но заботиться об Эше – это обязанность жителей Огнии. Если вы больше не будете присматривать за ребёнком, мы должны найти того, кто будет.

Лицо Эша вспыхнуло от стыда. Он знал, что у старосты почти закончились варианты. Он смотрел на тихую пустую деревню. Проезжающие мимо следопыты утверждали, что их крепость была довольно мала по сравнению с теми, что южнее, и Эш считал, что им можно верить. Вот только эта крепость была единственной, которую он знал. Резиденцию старосты окружали около пятидесяти каменных построек, сгрудившихся, как стадо улков, под защитой высоких каменных стен на покрытом снегом утёсе, который поднимал крепость над опасными снегами. На каждом углу, соединённые со стенами мостиками из камня и льда, стояли смотровые башни – надёжные стражи, которые защищали крепость от угроз скрытого врага. Кроме этого в Огнии были кожевня и ангар для саней (который чаще всего был пуст), да и всё. Здесь все знали друг друга, и все делали то, что могли, чтобы помочь ближнему. Иначе и быть не может, когда вы живёте друг у друга на головах и отрезаны от остальных людей известного вам мира.

Эш заметил великана, который проходил мимо, неся на плече огромную тушу улка так легко, словно это был мешок краснокорней. У него была снежно-белая шерсть и длинный хвост, мощное тело защищали скупо украшенные доспехи, а за мускулистой спиной висел лук. Это был Тобу, загадочный йети-одиночка. Эш знал о нём только то, что его изгнали из земель йети в горах Хребта Мира много лет назад и приняли в крепость Огния ещё до рождения Эша. Йети сложно было увидеть за пределами их земель, и этот народ по праву уважали как могучих воинов. Даже старосте Кострану приходилось смотреть на огромного йети снизу вверх, а ведь он был самым крупным мужчиной в крепости.

Эш боялся Тобу. Как и большинство жителей Огнии.

Костран, похоже, тоже заметил Тобу, потому что в следующий момент Эш услышал, как он приветствует зверя.

– Тобу! – позвал Костран. – Можно тебя на пару слов?

Тобу выглядел удивлённым, но подошёл ближе и пробурчал слова приветствия. Белый мех был покрыт кровью улка, которого он нёс.

– Тобу, – начал староста, – ты важная часть нашей крепости, стойкий защитник стен и непревзойдённый охотник. Мы очень признательны, что ты с нами. – Тобу немного растерялся от этих похвал, но кивнул в знак благодарности. Он был очень неразговорчивым йети. – Ты помнишь, что поклялся делать всё, о чём тебя попросит крепость, в обмен на убежище в наших стенах?

– Я помню, – сказал Тобу. Для такого огромного создания у него был очень тихий голос. От этого он показался Эшу ещё страшнее, и мальчик сделал шаг назад.

– Народ Огнии очень нуждается в тебе. Этому мальчику, Эшу, нужен опекун, который будет растить его, защищать и воспитает из него сильного охотника. Я счастлив сказать, что его опекун теперь ты, Тобу.

Эш почувствовал, как его сердце замерло. Тобу уронил тушу улка, которая упала в снег с неприятным глухим стуком. Йети повёл своими внушительными плечами, сжал огромные кулаки и, стиснув клыки, тяжело вздохнул. Даже Углия выглядела так, словно хочет возразить.

«Нет, нет, нет, нет, нет! – в отчаянии подумал Эш. – Этого не может быть! Кто угодно, кроме него! Пожалуйста! Он же меня на ужин съест! Сварит из меня мальчиковый суп!»

– Я-я против, – загремел Тобу своим низким голосом и поднял покрытые кровью руки в знак протеста. – Я не нянька для детей. Это… – Йети посмотрел на Эша с неприязнью, а Эш изо всех сил старался не смотреть ему в глаза. – Это задание, к которому я не готов.

Но староста Костран пропустил его слова мимо ушей.

– Ну же, ну же, – сказал он, поднимая руку. – Мы приняли тебя в Огнии, Тобу. Мы подарили тебе дом, защищённый от ужасов диких земель. И это именно то, что ты должен сделать для нас взамен. Я думал, что клятва йети так же нерушима, как горы, откуда они родом, или я ошибся?

Из груди Тобу вырвался низкий рык. Он тяжело дышал, его ноздри гневно раздувались. Но в конце концов он уступил, слабо кивнув в знак согласия.

– Так и есть.

– Замечательно! – обрадовался староста.

Но Эш был с ним совершенно не согласен.

И за следующий месяц его несогласие с решением старосты только возросло. Зябкая смотровая башня, где жил Тобу, стояла на самом краю деревни, прямо перед восточной стеной крепости. Маленькое пространство, которое они делили, было наполнено острым звериным запахом йети. Вдали от огней деревни было одиноко и холодно, и только длинный узкий мост изо льда соединял башню с остальной крепостью. Все дети Огнии учились искусству выживания, но тренировки Эша у Тобу были куда суровее, чем у любого другого ребёнка в крепости, и йети ясно давал понять, что думает о его успехах.

– Я видел камни половчее тебя, – говорил он.

Утро судьбоносного нападения скрытней началось точно так же, как и все предыдущие. Тобу разбудил Эша, едва начало светать, бесцеремонно раскачав его гамак из стороны в сторону.

– Ещё так рано… – простонал Эш, щурясь на воркующих голубей, которые жили на балках под крышей башни.

Тобу заворчал.

– Будем надеяться, что ещё не слишком поздно сделать из тебя охотника.

Тобу был, как всегда, строг на тренировке перед завтраком. Хотя завтраком это сложно было назвать – он состоял из горстки корней, собранных Тобу в диких землях, жёстких и грязных. И краснокорней в том числе, как заметил Эш, поморщившись. Он ненавидел краснокорни. Они были любимой едой жителей Огнии, которые превыше всего ценили силу и упорство. Краснокорень был жёстким, как они сами, и, чтобы прожевать это дурацкое растение, сил и упорства требовалось немало. И совсем как огонь, который боготворили в Огнии, краснокорень был жгучим и острым – ты словно глотал горящий факел. Проезжающие мимо следопыты иногда обменивали его на меха и ткани, но всегда с лёгкой неохотой.

– Я не очень люблю краснокорни, – сказал Эш. Обычно он не жаловался, но сейчас Эш чувствовал, что хочет возразить хотя бы против одной из множества неприятных вещей, которые происходили в его жизни, даже если это был лишь завтрак.

– Я думал, что все огнии любят краснокорни, – ответил Тобу.

– Я не считаю, что я один из огниев. Больше нет, – пробормотал Эш. С тех пор как его выгнали из дома Углии, жители деревни обходили Эша стороной, шепчась о том, что он сделал, когда тот проходил мимо. Они избегали смотреть Эшу в глаза, а если такое случалось, их улыбки быстро гасли. Он к этому уже привык, хотя и никак не мог избавиться от ощущения, словно у него на сердце тяжёлый камень. «Я даже не знаю, что сделал не так, – думал он про себя. – Неужели всё из-за того, что я пел? Я знаю, что нарушил табу, но это всего лишь колыбельная. Я никому ничего плохого не сделал!»

– Тогда не ешь его, – сказал Тобу, беря деревянный табурет, который казался маленьким в его огромной ладони. Йети осторожно поставил его на пол и аккуратно опустил своё внушительное тело на сиденье, отчего деревянные ножки табурета заскрипели и затрещали. Тобу откусил свой краснокорень, и Эш с мрачным удовлетворением отметил, что на один из его глаз навернулась слеза.