Уникум

Глава 6

Минуте на сороковой беготни я начал думать, что упасть без сил прямо посреди дорожки — не такая уж плохая перспектива. Под лопатку будто вонзили стальную спицу, в груди жутко кололо, а во рту появился железный привкус. Называлась эта экзекуция красивым словом «тренировка». Хотя по факту, мы просто наворачивали круги по лесу.

Надо заметить, что последний был невероятно красив. Осенняя позолота лишь коснулась верхушек деревьев, еще не спустившись ниже. Тропинку, по которой мы бежали, опоясывали цветы и ароматные растения. А наше глупое времяпрепровождение изредка комментировал филин, сидевший на верхней ветке. Жаль, что полностью насладиться красотами леса мешало тщедушное тело, которое последние пару кругов уже работало на автопилоте и вот-вот должно было отказать.

Не знаю, чего добивался Якут (про себя я обозначил его именно так), но на тренировку это оказалось похоже меньше всего. Хотя бы потому, что учитель даже не собирался следить, что мы делаем. Просто дал указания и ушел. Чем несколько моих однокашников сразу и воспользовалось.

Предводителем у них был низенький казах Азамат (как рассказал мне Рамиль). Именно он после пары кругов «потерялся» вместе с еще несколькими учениками. По словам соседа, они отсиживаются в лесу до самого конца тренировки. И если раньше Азамат проворачивал подобное с парой единомышленников, то постепенно его компания разрослась. Учитель не замечал этого хотя бы потому, что сам во время наших мучений отсутствовал. И все шло к тому, что вскоре количество шлангующихся будет увеличиваться.

Нет, я бы и сам рад был свалить куда подальше. Упасть, отхаркивать густую слюну и тяжело дышать. Однако существовало несколько «но». Не хотелось показаться слабаком перед Рамилем. Хотя, судя по виду соседа, им двигало примерно то же чувство. А второй аспект заключался в той самой брюнетке, обогнавшей нас уже на целый круг.

— Вика, Тихонова, — тяжело дыша, рассказывал Рамиль. — Успеваемость средняя, она же, как и мы, из проснувшихся. В смысле, как я, — исправился он, взглянув на меня. — Поэтому все дается сложнее.

— Я тебе школьный архив, что ли? Мне эта информация к чему? Лучше скажи, чем интересуется?

— О, — многозначительно закатил глаза сосед, — вон ты куда метишь.

— Никуда я не мечу, — сказал, а сам покраснел, — просто интересуюсь.

— Тут я тебе ничем помочь не могу. Вот про подругу ее немного знаю, но тебе ничего не скажу. Вон ты какой, ловелас, оказывается.

Именно в этот момент Тихонова вместе со своей подругой (нескладной и слишком высокой, чего только Рамиль в ней нашел?) пробежали мимо. Они нас на второй круг обогнали. При этом Вика посмотрела именно на меня как-то презрительно, с легкой издевкой. Мол, слабак. И хотелось бы доказать ей, что нет, вырваться вперед и с равнодушным видом легко обойти ее, однако сил уже совершенно не было.

А чуть позже нас обогнали компания Азамата с ним во главе. Выглядел казах донельзя бодрым, отчего заставил себя немного ненавидеть. Хотя чего я? Каждый сам кузнец собственного счастья. Никто же не заставлял нас в самом деле бегать.

— О, — обрадованно посмотрел на их спины Рамиль. — Значит, скоро конец тренировки. Азамат у нас как чувствует, когда надо появиться.

И сосед оказался прав. Еще через круг, пробегая мимо той самой опушки, мы увидели Якута, который возвестил о завершении мучений. Но лишь на сегодня. При этом, возможно, показалось, но учитель посмотрел на меня одобрительно? Правда? После вот этого удивительного галопа, во время которого два дохлых коня чуть не откинули копыта?

Правда, выяснилось, что мы с Рамилем показали не худший результат. Сразу после нас финишировал Максимов с первой парты. Наверное, такие люди нужны для общего понимания, что все не так уж и плохо. Маленький, несуразный одноклассник еле волочил ноги, держась за бок, очки съехали на край носа, а его лицо выражало такой спектр эмоций, что я испугался, как бы сейчас пацан не умер. Но ничего, добежал, согнулся, чуть не упав на колени, и стал тяжело дышать.

— Не переживай, Мишка всегда такой, дохлый, — отозвался Рамиль с некоторой жалостью.

— Можно подумать, что мы намного лучше.

К себе я не шел — плелся. И предвкушал завтрашнее утро, когда не смогу разогнуться. А веселый настрой Рамиля только усугублял ситуацию. Однако переступив порог комнаты, я вспомнил еще об одной проблеме. Она сейчас как раз стягивала свой фехтовальный костюм.

— Максим, — начал Байков.

— Сорян, я откуда знаю, какие у вас тут порядки. Про что можно говорить, про что нет.

— Нет, это я хотел бы извиниться, — Димон говорил деловито, но его серьезный настрой никак не совпадал с внешним видом. Потный, с красными пятнами на лице, он сейчас меньше всего напоминал главу какой-либо семьи. — Мое поведение было недостойным. Ты человек новый и не можешь знать о всех хитросплетениях ситуации, связанной с фамилией Байкова. Прошу простить меня за несдержанность. Всего я тебе сейчас рассказать не могу.

— Да и не надо. Типа мир? — протянул я руку.

— Мир, — пожал ее Байков.

— Ну вот и здорово, — хлопнул нам по плечам Рамиль, — а то нам только горячей точки в этой квартире не хватало.

— Я понял, какую аналогию ты хотел провести, однако здесь будет более уместно сравнение с холодной войной, — заметил благородный.

— Давай, Макс, подключайся, я его занудство до этого один терпел, теперь предлагаю установить сменный график. Ты делаешь вид, что слушаешь этого умника с утра до обеда, а я с обеда до вечера.

— Очень смешно, — скривился Байков. — Максим, ты же не считаешь меня занудой?

— О подобном только зануда и мог спросить, — не унимался Рамиль.

— А можно я сначала в душ схожу, а потом уже буду участвовать в ваших разборках? — попросил я.

Минут пятнадцать спустя мне стало чуть лучше. Я умылся, оделся в чистую одежду, которая также появилась на кровати пока нас не было (чего, спрашивается, футболки из дома брал?) и валялся, слушая трескотню Рамиля. Мне думалось, что это девчонки много болтают, но новый сосед рушил все стереотипы на корню. Еще вопрос, кого придется терпеть — его или Байкова.

— Димон, наконец-то, — встретил он дворянина, только вышедшего из душа, — вот ты плескаться. Одевайся скорее, сгоняем к пруду.

— А что там? — спросил я.

— Рашидов говорит, что там водяного видел. Вот такенного, — раскинул руки в стороны Рамиль.

— В нашем пруду? — скептически поинтересовался Байков. — Не маловат он для водяного?

— Рашидов мамой клянется.

— А, ну если так, — почему-то устроил подобный ответ Димона.

— Макс, ты с нами? — вскочил на ноги Рамиль. — Мы сейчас в столовую, на полдник, а потом к пруду. Он за башнями.

— Нет, я и есть не хочу. Посижу здесь, поучу ваше руноведение. Сами же слышали, что Козлович сказал.

— Оно такое же наше, как и твое, — парировал долговязый сосед. — У меня вот с руноведением все чин-чинарем. Учи его, не учи, один хрен.

— Экзамен не сдашь, вылетишь, — вставил Байков.

— Да сдам я, сдам. У меня есть своя методика. Ну чего, пойдем к пруду, что ли, Димон?

— Пойдем, пойдем.

— Так одевайся скорей. Я водяных сроду не видел.

— Я тоже, — как-то задумчиво ответил Байков.

— Макс, а ты, если надумаешь, присоединяйся.

Спустя еще минут десять они все-таки отправились на свою исследовательскую экспедицию, как обозвал ее Рамиль. Я же включил настольную лампу и сел за учебники. Вроде месяц всего прошел, а наверстывать придется действительно порядочно. Если геральдику я в расчет не брал (читалось там в большей части все, как любопытная история), то руноведение необходимо было тупо зубрить. А ведь это не единственный предмет в школьной программе.

Справедливости ради, примерно полчаса я старательно пытался учиться. Шевелил опилками, как мудрый Винни Пух. Начал с азов, узнал про порядок букв, который назывался футарк, про деление алфавита на три эттира или рода, если по-русски. Ну, и попытался вообще запомнить, что каждая руна обозначает. После пары бесплодных попыток, мы с совестью пришли к определенной сделке. Согласно ей можно было сделать несколько набегов на учебник руноведения. Никто же не говорил, что мне надо вызубрить все за один день.