Час "Д"

— Куда угодно, лишь бы выбраться из этого погреба, — прошептала Элька Лукасу.

— Позвольте заметить смиренному служителю Доримана, — наконец-то разомкнул бледные уста чернорясый.

— Смотри-ка, оно еще и разговаривает! — весело удивился неслышимый посторонним Рэнд.

Усилием воли Элька подавила смешок.

— Не к лицу служителям богов светские развлечения, ваше величество, — продолжил Авандус. — И осмелюсь предложить посланцам последовать на большой Совет Жрецов, что сегодня, в канун Дня Сошествия Доримана, собраться должен в полном составе. Там, явленные божественной помощью, подробнее узнаете вы о нашей беде и о том, как мы скромными силами своими с нею справляемся.

При всей смиренности этой «просьбы» сразу становилось понятно по поникшим плечам короля, что имеет она форму приказа. Уверенный, властный тон Авандуса — голос у него оказался на диво приятный и бархатистый — ясно показывал, кто в здешнем дворце, если не государстве, хозяин.

— Ну конечно ты прав, дядя, — нахально улыбнулась Элька, играя бесцеремонную, не слишком умную, избалованную властью девчонку.

— Архижрец, — поправил чернорясый девушку, оскорбляясь на неканонические обращение.

— Да, извини, архижрец Плинтус, — поправилась Елена и затараторила, не давая жрецу ни малейшего шанса исправить ее «ошибку», — служителям богов не к лицу светские развлечения, только ведь мы наемные работники по контракту. Так что ничто человеческое нам не чуждо, в том числе и осмотр достопримечательностей. А о вашем дворце, знаете архижрец Вантуз, сколько всего интересного в «Дорожном атласе Сил Мира» написано. Так хвалят! Но ты не расстраивайся, Совет Жрецов — мероприятие, конечно, важное, откладывать его из-за нас незачем. Не стесняйтесь, начинайте в положенное время! Пусть Лукас с Галом на ваше совещание идут, а мне король может и дворец показать. Я в этой политике все равно ничего не понимаю, еще усну на Совете, храпеть начну, вот стыдно будет, ведь правда, архижрец Пандус! А экскурсии я обожаю! Короли еще ни разу по дворцу не водили, только королевы. Пойдем?

— Ага, — кивнул Шарль, всеми силами стараясь сдержать смех, рвущийся наружу при одном взгляде на Авандуса, уже просто закипающего от возмущения при каждом коверкании его имени, и тут же поправился. — Это честь для меня, госпожа.

— Меня зовут Элька! — беспечно поправила короля девушка и просительно протянула, как ребенок, клянчащий конфетку. — Ну, Лукас, ну миленький, можно?

— Желание мадемуазель — закон, — смирился с таким распределением обязанностей маг, мигом разгадав задумку девушки и мастерски сыграв пренебрежительную снисходительность к чрезмерно талантливому, но непоседливому и глупенькому ребенку. — Не думаю, что нам могут понадобиться на Совете ваши уникальные разрушительные силы. Отдыхайте! А мы, как велит долг, по великодушному приглашению мосье Авандуса посетим Совет Жрецов.

— Спасибо! — взвизгнула от восторга Элька, захлопав в ладошки, от чего мигнули и разом погасли поблизости три мрачные лампы, а семь других, повинуясь маленькой непроизвольной волне хаотической магии, засияли по-настоящему, давая свет с подозрительно розовым отливом и распространяя цветочный запах. Чуть виновато оглянувшись на нововведение, девушка благородно продолжила: — А если чего разрушить надо будет, ты потом скажешь, я сделаю!

Мрачный и худой Авандус сразу показался Елене отъявленным женофобом и женоненавистником. Девушка рассчитала правильно, он был только рад отделаться от ее опасного присутствия. Наверное, никто и никогда не стрекотал столь беспечно в присутствии архижреца и столь нахально не обзывал его. Судя по тому, как он заметно поморщился, не в силах скрыть свою неприязнь, у «дяди Плинтуса» уже начиналась мигрень. Конечно, терпеть на совете пустоголовую девицу, которая не в состоянии даже запомнить его имя, но зато настолько могущественна, что готова разрушить что угодно, по приказу двух своих спутников, у одного из которых точно есть мозги, архижрец не пожелал.

— Хорошо, если вас не затруднит, уделите внимание нашей почетной гостье, ваше величество, — «попросил» архижрец, поведя бровью в сторону короля. У Авандуса они хоть и не были такими густыми, как у его бога, но тоже оставались единственной растительностью на голове.

— Вот, опять Элька от работы отлынивает, а потом ей король подарки слать будет, — «завистливо» пробубнил обделенный Рэнд и тяжело вздохнул.

— Такова se la vie, как говорят у них, — привычно щелкнув пальцами, довольно откликнулась Элька кивнув на Лукаса.

На этот элегантный жест, по многочисленным просьбам публики, в частности любителя красивых жестов мосье Д» Агара, Связист настроил магию зеркала наблюдения таким образом, что после щелчка слова члена команды, переговаривающегося через зеркало, слышали только его коллеги и местные жители не впадали в недоуменное состояние, созерцая посланца богов, общающегося с пустым пространством.

Одарив своей мудростью Фина, девушка защебетала, обращаясь к его юному величеству:

— Кстати, у вас здесь комнаты посветлее найдутся? А то я не сова и не Гал в темноте не вижу, а магией не всегда получается.

— Конечно, госпожа, у нас только в храмах Доримана так… темно, — коротко улыбнулся Шарль, хитро добавив про себя: — «Было».

— Сурово и строго, — наставительно поправил короля Авандус, неодобрительно покосившись на выбивающиеся из обстановки цветные лампы, явно понравившиеся толпе придворных, опасливо восхищавшихся чудом, как стайка детдомовских ребятишек впервые попавшая в цирк. Архижрец сделал рукой какой-то странный знак, вроде в воздухе перед грудью меч нарисовал, и приспешники жреца, так же как большинство сопровождающих Шарля покорно, как бессловесное стадо, повторило этот жест. — Святое место — не шутовской балаган, чтоб рядиться в яркие краски. Его назначение — указывать слабому человеку на тщету его жизни и напоминать о ежечасной необходимости охранять душу от искуса.

«Господи, неужто у них так склероз прогрессирует, что более светлого и симпатичного напоминания недостаточно», — ужаснулась Элька, а в слух протянула:

— Теперь мне все понятно! Я не хотела вам лампочки раскрашивать. Это само получилось, не ругайтесь. А вы так хорошо объясняете, архижрец, и голос у вас приятный. Поете, наверное, красиво. Вот бы «Belle» послушать, партию Фроло.

— Сих песен светских не знаю, пою же я гимны во славу Доримана, — с напускной скромностью признался Авандус, отвечая на понятую часть речи девушки. Очевидно, архижрец весьма ценил свои вокальные данные. — Ваши спутники услышат их на Совете. А вы в часовне, чадо, если присоединитесь к вечерней молитве.

— Как же Галу и Лукасу повезло! — всхлипнул «от зависти» Рэнд и деловитым тоном целителя продолжил: — Но что-то в этом есть неестественное, когда один мужчина для другого, даже если он бог, серенады поет в темном помещении, а от женщин шарахается, как вампир от чеснока.

Элька опять едва удержалась от смешка, вдвойне обидно было то, что там, за зеркалом, в их мире от души хохотали Макс и Мирей.

— Чудесно, — ничего не обещая, ослепительно улыбнулась девушка и легкомысленным тоном продолжила. — А пока я по дворцу прогуляюсь. Не лишним было бы и в зеркало для начала заглянуть.

Веселый ручеек речи Эльки споткнулся о ставший вдруг настороженно-злым взгляд архижреца. Авандус с подозрением уставился на девушку.

— О, вы знаете о существовании зеркала? — благоговейно уточнил Шарль.

— Что же, вы думаете, мы там в Совете Богов совсем дикие, у начищенного тазика марафет наводим? — обиделась Элька, начиная смутно чувствовать, что говорят они с доримцами о разных вещах. Уж больно почтительно выдохнул слово «зеркало» парнишка, прямо-таки не «зеркало», а «ЗЕРКАЛО» получилось. Но расспросы о предмете, неприятном для архижреца, стоило отложить на потом, без зоркого ока священнослужителя из мальчика будет гораздо красноречивее и откровеннее.