Засланец Божий 4

Я посмотрел в этом же направлении. Прямо в воздухе висела паутина едва светящихся золотом трещин. Треск усилился, и трещины поползли прямо по воздуху вверх и вширь. С той стороны трещин ломилось нечто, явно не ниже метров двадцати ростом.

Глава 15

— Не знаю, как вас, а меня эта херня уже задолбала. — проворчал я, начав поливать округу огнем с двух рук, чтоб элементарно не замерзнуть. — Так что давайте поскорее растопим эту снегурочку, я спать хочу.

— Ты правда думаешь, что отца великанов так легко одолеть? — неуверенным голосом ответил Леха, поудобнее перехватывая наливающийся красным яростным свечением меч.

— Так, гугл, если есть что сказать, говори. Нечего тянуть кота за резину. — огрызнулся я, напитывая маной стрелу и накладывая ее на тетиву, беря трещащее по швам пространство на прицел.

— Вергдельмирр, великий предок. — мрачно ответил за Леху Скъяаррл. — Предок моих предков, прародитель ледяных великанов и каменных троллей. Воистину бессмертный, непобежденный племенем богов. Он давно выжил из ума от старости и дабы оградить мир от него, древние шаманы погрузили его в сон, создав ему армию бессмертных кормчих. Если один из кормчих пропускает кормление, Вергдельмирр просыпается, входит в тот мир, что посмел нарушить его сон и пожирает тех, благодаря кому он остался голодным. А затем возвращается домой и вновь ложится спать. Маяком ему служит запах души его верного слуги.

— А попроще никак нельзя было? — поморщился я от таких новостей.

— Сотни тысяч лет назад это было. — пожал плечами каменный великан. — Все тогда были неопытными. Да и особенность у него… Ты это ультой называешь. Никакие раны не способны его убить. Даже, говорят, в огнедышащую гору его сталкивали, так та замерзла и по сей день даже не дымит. И даже пламя драконов его не берет.

— А что насчет магии? — прошелестела личиха. — К каким видам магии у него есть уязвимости, а к каким наоборот, повышенная резистентность?

— Да кто ж его знает. — грустно вздохнул тролль. — Наши народы по шаманству больше, а уж в те времена и подавно опытных магов не было. Одно точно могу сказать — твои сосульки его только усилят.

— Ну тогда план действий следующий. — для пробы я выстрелил напитанной по максимуму стрелой в самую широкую трещину и убедился, что толку от этого меньше, чем никакого. — Гарик, превращайся в дракона и отвлекай старого, раз уж у тебя броня вкачанная. А я под берсой и невидимостью подберусь к нему и, войдя в контакт, попробую превратить его тело… Во что-нибудь. В крайнем случае, в сладкий рулет. Остальные чешут подальше, пока он вас не учуял и не принял за консервы. Скъяаррл, если че, подстрахуешь издалека. Если совсем пиздец, вытащишь нас духами.

Князь молодец, строить из себя благородного рыцаря не стал и поспешил к своему войску. Леху пришлось ускорять пендалем и приказом охранять князя. Остальные монстродеры последовали за ними. Зверушек я упаковал в покеболы, даже Пушистика. Ибо нехрен. В такой мороз нормальный дрессировщик своих покемонов из камня не выпустит. Мешок с Ктулхой я просто потуже завязал и велел Лехе присматривать, чтоб кальмар не вылез и не обнял никого, чтоб согреться. И одеяло ватное синтезировал, чтоб укутать мутантика.

А вот Валька решила показать характер в кои-то веки. Сказала, что у нее эксперимент и интуиция, поэтому она отсюда ни на шаг, и начала менять узоры своей магической фигуры. Ну, и фиг с ней, не маленькая. Хотя, если че случится, все-равно жалко будет. Такие сиськи пропадут!

Тем временем мороз принял совсем уже неебический размах. По ощущениям, было градусов сто ниже нуля, пришлось себе поверх одежды арктический пуховик синтезировать, и штаны аналогичные. И валенки. И еще один такой же слой поверх этой одежды. Разрываемое золотистой трещиной пространство к этому мигу отчетливо хрустнуло, и из образовавшегося прямо в воздухе разрыва вывалился он…

Великан, тут ничего не возразишь. Морщинистый старик не меньше двадцати метров ростом. Непропорционально огромная лысая башка-лампочка с жидкой седой бородой до середины груди. Молочно-белые большие глаза без намека на зрачки безумно вращались во все стороны. По даунски приоткрытый рот в безумной улыбке демонстрировал два гнилых зуба сверху и один снизу. Самое то, чтоб пиво открывать. Жаль, бутылок такого размера не выпускают. Огромные уши и массивный нос, брежневские белые брови. Узкая впалая грудь. Длинные руки до колена. Конечности, что верхние, что нижние, худощавые у основания, постепенно расширялись и увеличивались к периферии. В итоге великан имел огромные ступни и ладони и напоминал наркоманскую карикатуру из дешевой газеты с петросянскими анекдотами и парой кроссвордов на последней странице. Или моряка Папая, объебенившегося шпинатом. Из одежды — грязная старая тряпка, намотанная вокруг пояса на манер японских трусов, или детского тряпочного подгузника из америкосовских мультиков.

И лед. Много-много льда. Вся поверхность тела была покрыта коркой льда. На лице потоньше, на лысине потолще, и так далее. Самый толстый слой был на спине, а по хребту торчал ряд шипов-сосулек. Ну и еще на плечах, голенях и предплечьях был толстый слой с ледяными шипами.

И не смотря на кажущуюся дряхлость, старик был достаточно бодр и силен. Едва выпав из трещины, он с придурковатой лыбой осмотрел округу и выбрал своей мишенью самое крупное, что заметил. Гартаила. И с радостным «Ыыыыыыыыдаааа!!!» бросился на ящера.

Ага, это как раз нам на руку, нет необходимости агрить. Не на руку нам соотношение роста-веса. Пусть у Гарика, как он утверждает, самая мощная защита под светом этой звезды, но вот факт, что длина туловища дракона в чешуйчатой форме примерно равна длине туловища ледяного великана, делает их битву, по сути, равной. Тем более, что подтвердилась инфа, что этот ледяной хуй устойчив к драконьему пламени, и крылатой рептилии сейчас не оставалось ничего иного, как тупо ковырять его на удивление прочную ледяную броню.

Я со скепсисом посмотрел на Валькины манипуляции с ее магической фигурой и, набросив на себя сначала инвиз, а потом берсу с ускорительной конфигурацией, направился в сторону дерущихся гигантов. Ну как, дерущихся. Для меня — застывших под действием моего ускорения в жарких объятиях.

И вовсе этот Ве… Как-то-его-там-мир не страшный вблизи. Да, огромный. Его гипертрофированная ступня была мне по пояс, что уж говорить об остальном. Да, льдом покрыт. Но даже при этом от него всего-навсего пахнет старым немытым дедом, побрызганным освежителем с ароматом «Морозная свежесть». Так, во что же превратить эту старую сосульку? В рулет? В огромного пряничного человечка? О, а почему бы и нет? Давай! С этими мыслями я активировал творящую ульту и приложил ладони к ступне великана, едва не обморозив руки ко всем херам. Мана послушно потекла и… Растеклась по поверхности ледяного доспеха, материализуя на его поверхности пряничную пленку.

«Неуязвимость к магии, трансформация невозможна»

Вот такая надпись возникла у меня перед глазами. Я удивленно поморгал и, помотав головой, повторил еще раз. УнИнРаЛ повторил еще раз надпись. Я, как тот прапорщик из анекдота, который «Хули думать, прыгать надо», повторил процедуру еще раз.

«НЕУЯЗВИМОСТЬ К МАГИИ, ТРАНСФОРМАЦИЯ НЕВОЗМОЖНА, ЧЕ НЕЯСНОГО?!»

Капсом ответила мне система на мою безрезультатную попытку превращения великана в десерт. Эх, не видать мне лавров Шеогората! Ну, может оно и к лучшему…

Вернувшись к некромантке, я встал рядом с ней лицом к дерущимся и отключил берсу.

— Облом, Вальк, у него к магии резист. Мана ваще-ваще в него не проникает.

— Я так и думала. — прошелестела личиха. — Поэтому и готовлю проклятие обратной стороны.

— А я бы борща щас приготовил. — вздохнул я.

— Что такое борщ? — Валька аж голову повернула в мою сторону.

— А что такое проклятие обратной стороны? — парировал я ее вопрос вопросом.

Есть все-таки один недостаток у личей. Фиг его знает, с каким выражением лица он на тебя смотрит. У голого черепа всегда одна и та же мертвая мина.