Страница 8 из 10
А новшество состояло в том, что предоставление займов опиралось на принцип совместных обязательств: если кому-то не удавалось выплатить долг по кредиту, то ответственность ложилась на нескольких людей. Если кто-то окажется банкротом, его друзья тоже почувствуют на себе последствия его неудачи. Сейчас существует множество вариантов подобных микрозаймов, но наиболее типичная система, иллюстрирующая эту идею, – как раз та система, которой следовал банк BSS, фигурирующий в нашей истории. BSS предлагал кредиты исключительно женщинам в возрасте от 18 до 57 лет, с ограничением: не больше одного займа на одно домохозяйство. Женщины объединялись в группы по пять человек и затем несли совместные обязательства по взятым кредитам: если одна из заемщиц не могла выплатить взятый кредит, банкротами считались все остальные женщины в ее группе. А банкротство закрывает заемщикам путь к новым кредитам – или, по меньшей мере, создает для банкрота сложности, если тот снова захочет взять кредит. В некоторых случаях этот принцип действует еще шире – совместные обязательства охватывают обширные группы людей, так что, если неоплатных должников появится слишком много, от кредитора окажется отрезанной вся деревня. Когда люди несут общую ответственность за выплаты, возникает репутационное и социальное давление на целую группу, ее участникам невыгодно, чтобы среди односельчан появлялись банкроты, а значит, у членов группы есть стимулы поддерживать друг друга и выручать наименее успешных, если тем нечем расплатиться с кредитором.
Кроме того, выплата одного кредита обычно позволяет заемщику брать кредиты и в дальнейшем, причем в более крупном размере. Обещание более крупных займов в случае успешной выплаты уже взятых кредитов – то есть, по существу, предоставление этим людям возможности шаг за шагом накапливать кредитную историю – выступало еще одним большим стимулом вовремя возвращать долги. Вдобавок участники программы часто получают навыки финансового обучения, в ходе которого им рекомендуют откладывать немного денег, а также записывать доходы, планировать расходы и вести простой учет выплат. Конечно, такое обучение может показаться совсем примитивным, и все же некоторым селянам оно приносит немалую пользу{31}. Когда я побывал в одной из деревень, женщина, которую расспрашивали о ее финансовых делах, прочитала мне целую лекцию о том, как она увеличивала размер своих кредитов, как завела систему бухгалтерского учета, записывая все доходы и все хозяйственные расходы, как создала более удачно организованные группы, куда входили и мусульмане, и индуисты, и как благодаря нескольким займам ей удалось купить подержанный грузовик и открыть собственное дело.
Хотя кое-кто и запаздывал с выплатами, банкротств по кредитам, которые банк BSS выдал жителем этих деревень, за все годы нашего исследования практически не случалось{32}.
Другая важная сторона микрофинансирования заключается в том, что выдача займов исключительно женщинам влияет на динамику развития домохозяйств. Даже если часть (не очень большая) этих денег оказывается под контролем мужчин из получивших займы семей, сам факт, что кредиты поступают в семью только через женщин, уже дает женщинам некоторое право распоряжаться тем, на что тратятся или во что вкладываются эти суммы{33}.
Распространение микрофинансирования банком BSS иллюстрирует важность сетевой центральности, а также разницу между центральностью по степени и центральностью по собственному вектору.
Банк BSS, участник нашего исследования, столкнулся с вопросом о том, как распространить новость о доступности микрофинансирования среди потенциальных заемщиков в семидесяти пяти деревнях Карнатаки, которые он планировал охватить. Из-за переменчивой и основанной на кастовой системе политики этих деревень, осложнявшейся коррупцией, банк не желал поручать распространение информации местным сельским властям. Хотя до некоторых селян можно было дозвониться по сотовым телефонам, из-за обилия спама телефоны тоже не представлялись пригодным способом оповещения. Можно было расклеивать листовки или объезжать деревни на машине с громкоговорителем – но и эти способы рекламы здесь уже слишком примелькались, да и ассоциировались они в первую очередь с политической агитацией. Поэтому, к худу ли, к добру ли, но банк решил действовать иначе: найти нескольких “центральных” людей и попросить их устно распространять известия о банке и о доступности микрокредитов.
Мог ли банк, не зная сетей местных дружеских связей, выявить среди жителей деревень тех, кто занимает наиболее центральное положение? И так ли это было важно? Сотрудники банка сочли, что больше всего для распространения информации подходят учителя, лавочники и главы групп взаимопомощи{34}. Назовем этих людей “первоначальными источниками”. По существу, банк ожидал, что эти первоначальные источники окажутся центральными – при этом банк думал о центральности по степени, а о центральности по собственному вектору даже не имел понятия.
Для нашего исследования оказалось полезным, что в некоторых деревнях первоначальные источники действительно обладали высокой степенью, тогда как в других деревнях степень у них была низкой. Например, в одних деревнях у учителя было много контактов, а в другой деревне – нет. Что еще важнее, были и такие деревни, в которых первоначальные источники обладали высокой центральностью по собственному вектору, но низкой центральностью по степени, а в других деревнях наблюдалась обратная картина. Кроме того, в одних деревнях этот метод “посева” информации сработал хорошо, а в других, очень похожих деревнях потерпел полное фиаско: где-то из домохозяйств, явно подходивших для программы кредитования, к ней присоединялось около половины, а где-то – лишь одно из десяти или даже меньше. Таким образом, можно было увидеть, какой из критериев центральности мог лучше всего предсказать успех распространения информации от первоначальных источников. Итак, какой же из критериев центральности, применимый к первоначальным источникам, объясняет эту разницу – более чем в 6 раз – в распространении новостей по деревням?
В 2007 году – еще до того, как BSS пришел в индийские деревни – мы провели опрос среди взрослого населения этих деревень и составили схему местных сетей. Эти маленькие деревни особенно хорошо подходят для проведения сетевого анализа, так как большинство взаимодействий происходит внутри деревни и путем личного общения{35}.
Если вспомнить наши рассуждения о важной роли популярных личностей, которые часто влияют на мнения других людей и задают тенденции, то на первый взгляд кажется весьма вероятным, что обладатели высокой степени окажутся хорошими источниками для распространения информации о микрофинансировании. На деле же выяснилось, что это совершенно не так: между степенями первоначальных источников и распространением микрокредитов в деревнях не было никакой взаимосвязи{36}.
Но значит ли это, что наш разговор о значении популярности был бессмыслицей? Конечно, нет. Как и в случае с баскетболистами, популярность бывает важной, но она – лишь одна из красок этой пестрой картины. Популярные личности играют роль в формировании представлений об общественных нормах и массовых увлечениях, а еще они напрямую доносят до многих информацию. Однако, как мы выяснили в ходе своего исследования, главным в занимавшем нас деле было не просто повлиять на чьи-то мнения, а оповестить всю деревню о возможности микрофинансирования. В 2008 году даже люди, жившие в глухих деревнях, наверняка знали, что такое микрофинансирование, – точно так же, как большинство людей во всем развитом мире знают о существовании кредитных карт и о том, что иметь их бывает полезно. Речь не шла о формировании тенденции или попытках повлиять на представления местных жителей о том, сколько их односельчан уже взяли микрокредиты; речь шла об извещении как можно большего числа людей о том, что эти займы теперь можно получить{37}.
31
См., например, Karlan and Valdivia (2011), где рассказывается о том, какие результаты приносит такое простое обучение в подобной среде.
32
Мне бы не хотелось рисовать картину в слишком розовых тонах, потому что, как это бывает с любой масштабной инновацией, в целом успешной, иногда можно услышать и всякие ужасы. По всему миру рассказывают о людях, которые заняли слишком много денег, и для них все кончилось финансовой и личной катастрофой, – это похоже на истории про людей, наделавших слишком много долгов по кредитным картам и затем объявивших о личном банкротстве. Кроме того, многие компании пришли в бизнес микрофинансирования из-за высоких процентов погашения, причем некоторые – с агрессивной тактикой и с не слишком этичным подходом, – и, опять-таки, то же самое наблюдается в сфере кредитных карт и потребительских финансовых компаний во всем развитом мире. Велись споры и о том, в какой мере микрофинансирование привело к улучшению жизни заемщиков. Для того чтобы в производительности наметился значительный рост, порой требуются годы, и трудно отделить данный фактор от других тенденций и программ, поэтому, несмотря на широчайшее распространение микрофинансирования по всему миру, не существует однозначных свидетельств, которые говорили бы о существенном росте благосостояния или доходов людей, берущих микрозаймы (см., напр., Banerjee and Duflo [2014]; Crépon, Devoto, Duflo, and Parienté [2015]). Тем не менее, доступ к кредитам до сих пор помогает людям упорядочить потребление и расходы, а для самых бедных это крайне ценно.
33
См., например, Schaner (2015), где говорится о том, как зависит характер расходов от того, какими путями деньги попали в семью.
34
Группы взаимопомощи – это неофициальные объединения сельских жителей, часто имеющих совместный банковский счет и/или делающих регулярные взносы в общую копилку группы, а затем по очереди получающих разные виды выплат и ссуд.
35
Иначе дело обстоит в больших городах, вроде Нью-Йорка, Лондона, Сиднея или Пекина, где люди могут взаимодействовать с одними людьми лично, с другими через социальные сети, с третьими по телефону, а их знакомые обычно живут в разных частях города и вообще мира. Получить относительно полное представление о такой обширной и разнообразной сети почти невозможно, – а вот в маленьких деревушках охватить взглядом имеющиеся сети оказалось несложно. Мы отобразили эти сети, задав людям ряд вопросов о том, какими способами разные домохозяйства взаимодействуют между собой: занимают или одалживают деньги, дают советы, занимают и одалживают керосин (для приготовления пищи и отопления), помогают друг другу в случае необходимости и так далее. В среднем в этих деревнях насчитывалось по двести домохозяйств, и каждое из них взаимодействовало примерно с 15 другими, если учитывать все виды взаимодействий, и с существенными различиями для отдельных домохозяйств (у многих эта степень не доходила до 10, а у отдельных семей значительно превышала 20).
36
Фактически, прямой график, сопоставляющий окончательное участие людей в программе микрофинансирования с центральностью по степени первоначальных источников, демонстрирует слегка отрицательный (хотя и незначительный) уклон. После учета ряда характеристик деревень все равно никакой специфической взаимосвязи не наблюдается. Подробности исследования можно найти в Таблице S3 приложения к: Banerjee, Chandrasekhar, Duflo, and Jackson (2013).
37
Популярность этих источников могла бы быть гораздо важнее, если бы речь шла о новом продукте, который вызывал бы у людей сомнения, и им хотелось бы посмотреть, как поведут себя другие, а потом уже самим принимать решение. Обзор подобных ситуаций см. в работах Cai, de Janvry, and Sadoulet (2015); и Kim et al. (2015).