Стрела времени

Результатом кипучей деятельности Кранца стало участие в создании в Абвере не только диверсионных подразделений, но и собственных боевых частей. Это была созданная 15 сентября 1939 года "учебная строительная рота ЦБФ 800 для особых поручений", развернутая весной 1940 года в полк "Бранденбург-800". Полк стал кузницей диверсионно-разведывательных кадров вермахта. Подразделение в 500 человек было разделено на группы по национальному признаку: английскую, русскую, румынскую, африканскую, арабскую и т.д. В каждой группе проводились занятия по изучению иностранных языков, методов разведывательно-диверсионной работы, автодела, верховой езды, плавания, джиу-джитсу, радио и фотодела. Однако, Кранц в этой работе принимал участие уже опосредованно. В 1937 году он был направлен в Китай. В город Харбин, где находился до июня 1941 года. Вот об этой стороне жизни Кранца Клюзенер не знал почти ничего. Но именно там Кранц получил прозвище «доктор».

Спецгруппа «Берта» входила в состав отдела Абвер-2. С присоединением прибалтийских государств и Западной Белоруссии к Советскому Союзу работы в отделе Кранца прибавилось. На данных территориях заблаговременно было оставлено большое количество агентов, которые значительно увеличили поток получаемой информации. Даже за тысячи километров доктор продолжал курировать деятельность отдела по основным направлениям. Одним из ноухау отдела стало использование для сбора сведений специальных комиссий, привлекавшихся для эксгумации трупов военнослужащих вермахта, погибших во время германо-польской войны. В состав комиссий включались опытные разведчики, которые беспрепятственно перемещались по советской территории, вели активную разведку и занимались восстановлением своей агентуры.

С конца 1940 по май 1941 года основные усилия разведки были сосредоточены на уточнении полученных ранее сведений. На белорусском направлении всю разведывательную и контрразведывательную работу координировал единый штаб «Валли-1», подчинявшийся непосредственно Кранцу. Начиная с начала июня 1941 года, на территорию Советского Союза забрасывались диверсанты «Бранденбург-800». Их задачами теперь являлось: захват и удержание важных объектов инфраструктуры, нарушение проводных линий связи, проведение терактов, распространение лживой информации и панических настроений.

Всего этого Клюзенер не мог рассказать Ревершону фон Боху. Как не мог он рассказать ему о том, что не далее как двадцать второго – двадцать третьего июня он должен напрямую выйти на доктора, который находится уже в Бресте.

– Нет, дружище. Мне не посчастливилось его увидеть, – печально ответил Клюзенер.

– Да, до таких высот мы с тобой еще не добрались. Но я уверен, Клю, ты станешь полковником, может даже генералом, – Рев похлопал друга по плечу.

Клюзенер взглянул на Рева, в голове появилась и тут же исчезла мысль. Лейтенант улыбнулся вдогонку этой мысли.

К бронетранспортеру подошел командир роты лейтенант Шадер.

– Вот вы где.

Клюзенер и фон Бох вскочили. У Рудольфа от резкого движения потемнело в глазах.

– Сидите. Вот, возьмите. Завтра в 22.00 это нужно зачитать солдатам, – Шадер протянул несколько машинописных листов на немецком. – О сигнале «Дортмунд» вам сообщат отдельно. Как вы себя чувствуете, Клюзенер?

– Ничего, господин лейтенант, я в порядке, – ответил Клюа.

– Сегодня всем отдыхать. Еще раз проверьте снаряжение. Выступаем завтра. Вы у нас на самом переднем краю. Великая Германия вручила в ваши руки успех приграничных операций. Я верю в вас, воины!

– Хайль Гитлер, – громко отозвался фон Бох и выкинул вперед правую руку.

Клюзенер промолчал. Оба лейтенанта посмотрели на него удивленным взглядом.

– Никому не пожелаю падать с дерева вниз башкой, – сказал Клю.

– Хайль, – сказал Шадер, бросив руку в ответ Реву.

Шадер ушел. Клюзенер развернул машинописные листы. Это было обращение Гитлера к немецкому народу.

«Немецкий народ! Национал-социалисты! Одолеваемый тяжелыми заботами, я был обречен на многомесячное молчание. Но теперь настал час, когда я, наконец, могу говорить открыто».

– Патетики не меньше, чем у Шадера, – заметил Рев, заглядывая через плечо Клю.

– Это точно, – сказал Клю и продолжил читать.

Далее Гитлер рассуждал о вступлении 3 сентября 1939 года Англии в войну с Германским Рейхом как о новой попытке Британии сорвать подъем Европы посредством борьбы против самой сильной в данное время державы континента. Так, по мнению фюрера, Англия погубила великие некогда морские метрополии: Испанию, Голландию, Францию.

«Только из-за отсутствия внутреннего единства Германия потерпела поражение в 1918 году. Последствия были ужасны. После того, как первоначально было лицемерно объявлено, что борьба ведется только против кайзера и его режима, когда немецкая армия сложила оружие, началось планомерное уничтожение Германской империи. В то время, как казалось, дословно сбывается пророчество одного французского государственного деятеля, что в Германии 20 миллионов лишних людей, т.е. их нужно устранить с помощью голода, болезней или эмиграции, национал-социалистическое движение начало свою работу по объединению немецкого народа и тем самым положило путь к возрождению Империи. Этот новый подъем нашего народа из нужды, нищеты и позорного неуважения к нему проходил под знаком чисто внутреннего воздержания. Англию, в частности, это никак не затрагивало и ничего ей не угрожало. Несмотря на это, моментально возобновилась вдохновляемая ненавистью политика окружения Германии. Изнутри и извне плелся известный нам заговор евреев и демократов, большевиков и реакционеров с единственной целью помешать созданию нового национального государства и снова погрузить Рейх в пучину бессилия и нищеты».

– Обращение перед нападением на Россию, а начал издалека, – вслух сказал Клю.

– Фюрер – гений! – уважительно отозвался Рев.

Гитлер уравнял народ Германии, униженный Версальским договором 1918 года, с народами Японии и Италии, союзниками по оси.

«Союз этих наций был поэтому лишь актом самообороны против угрожавшей им эгоистической всемирной коалиции богатства и власти. Ещё в 1936 году Черчилль заявил, по словам американского генерала Вуда, перед комитетом Палаты представителей США, что Германия снова становится слишком сильной и поэтому ее нужно уничтожить.

Летом 1939 года Англии показалось, что настал момент начать это вновь задуманное уничтожение с повторения широкомасштабной политики окружения Германии.

Систематическая кампания лжи, которая была организована с этой целью, была направлена на то, чтобы убедить другие народы, будто над ними нависла угроза, поймать их сначала в ловушку английских гарантий и обещаний поддержки, а потом, как накануне мировой войны, заставить их воевать против Германии.

Так, Англии удалось с мая по август 1939 года распространить в мире утверждение, будто Германия непосредственно угрожает Литве, Эстонии, Латвии, Финляндии, Бессарабии, а также Украине. Часть этих стран с помощью подобных утверждений отклонили обещанные гарантии и они тем самым сделались частью фронта окружения Германии.

При этих обстоятельствах я, сознавая свою ответственность перед своей совестью и перед историей немецкого народа, счел возможным не только заверить эти страны и их правительства в лживости британских утверждений, но и, кроме того, специально успокоить самую сильную державу Востока с помощью торжественных заявлений о границах сфер наших интересов.

Национал-социалисты! Вы все, конечно, чувствовали тогда, что этот шаг был для меня горьким и трудным. Никогда немецкий народ не испытывал враждебных чувств к народам России.

Только на протяжении двух последних десятилетий еврейско-большевистские правители Москвы старались поджечь не только Германию, но и всю Европу. Не Германия пыталась перенести свое националистическое мировоззрение в Россию, а еврейско-большевистские правители в Москве неуклонно предпринимали попытки навязать нашему и другим европейским народам свое господство, притом не только духовное, но, прежде всего, военное.