Страница 25 из 55
— Спасибо. Значит, если Род Стюарт и Дэвид Боуи могли видеть наши клипы и они им понравились, то они, наверняка, согласятся принять участие в воскресных съемках. Я очень надеюсь на это.
— Пока вы тут фотографировались, я пообщался со Сьюзи Кватро, она как раз пишет у нас свой шестой студийный альбом If You Knew Suzi, и она дала согласие на завтрашнюю совместную благотворительную акцию. Так что завтра, в любом случае, запись состоится, как ты и хотел. А теперь давайте собираться. Наши сотрудники отдельно отвезут ваши инструменты прямо в клуб, а мы поедем следом за ними.
10 °Club, куда мы направлялись, находился по адресу 100 Oxford Street. Это музыкальное заведение находилось на той же торговой улице, что и те два универмага, где мы уже побывали и оставили кучу денег. Теперь же на этой же улице мы будем зарабатывать деньги, которые опять потратим в соседних магазинах. Замкнутый круг какой-то получается.
Сам клуб ничем особым внешне не выделялся. Благодаря этому клубу стала очень популярной группа «Jam», играющая в стиле панк-рок и новая волна. Ещё одна известная британская панк-рок-группа «Sex Pistols» тоже получила известность после выступлений в 10 °Club. Так что недооценивать роль этого клуба не стоило, это наш стартовый концерт в Англии. И от него многое зависит, если не всё. Как он пройдёт, так пойдут у нас дела и дальше. Хотя и музыка наша всем нравится, и клипы уже полюбились англичанам, но это первый наш концерт перед английской публикой, кстати, очень требовательной.
Под вывеской 10 °Club со знаком трубача была размещена небольшая афиша в виде нашей групповой фотографии с названием группы и внизу была добавлена надпись, что концерт состоится сегодня в восемь вечера и цена входного билета составляет двадцать фунтов. В фойе нас уже ждала Линда, которая пришла пять минут назад. Я представил её всем, с кем она не была знакома, сказал охраннику, что она будет танцевать у нас под песню «Maniac» и представил ему Неделина, как нашего bodyguard и его коллегу. После взаимных приветствий и расшаркиваний, мы все вместе прошли в зал.
Зал был большой, где-то на триста пятьдесят посадочных мест, которые размещались вокруг маленьких круглых столиков. Когда выступала очень известная группа, то всегда был аншлаг и администрация клуба продавала дополнительно до ста билетов для тех, кто был готов стоять полтора-два часа ради того, чтобы услышать живое выступление любимой группы. По словам Стива получается, что раз в клубе уже аншлаг, то нас можно считать популярной и любимой английской публикой группой или музыкальной бандой, от английского слова band.
Единственное неудобство в этом зале было в его сцене со знаменитой огромной цифрой 100. Сцена была длинная и узкая, поэтому аппаратуру мы поставим чуть левее, чтобы освободить место для танца Линды.
— Линда, ты волнуешься? — спросил я у девушки, когда мы подошли к сцене.
— Немного, — ответила Линда. — Я уже выступала на кастингах, поэтому немного привыкла к сосредоточенному на мне вниманию людей. Но на концерте выступаю первый раз, поэтому есть небольшое волнение.
— Мы будем петь «Maniac» пятой, так что минут двадцать пять-тридцать после начала концерта у тебя есть. Можешь в гримерной посидеть всё это время.
— Если можно, я послушаю вас из зала, а за пять минут до окончания четвёртой я зайду в гримерную и быстро переоденусь. Я успею всё сделать, не переживай.
— Тогда мы сейчас дадим команду рабочим поставить аппаратуру слева от сцены, чтобы освободить тебе побольше места для танца, а потом уже пойдем переодеваться.
— А я пока разомнусь и привыкну к габаритам сцены, чтобы во время выступления с неё не упасть.
Я отозвал Стива в сторонку и спросил:
— Билет в клуб стоит двадцать фунтов, плюс стоячие места. Итого получается где-то семь с половиной тысяч фунтов. Сколько мы получим за концерт?
— Сорок процентов. Это три тысячи фунтов.
— Нам бы хотелось получить тысячу на руки после выступления, а остальное можно отправлять в Москву.
— Без проблем. Я так и хотел тебе предложить, уже зная твой личный интерес.
— А что зрители за столиками будут пить во время нашего выступления?
— Только пиво. Его разносят официанты в пластиковых одноразовых стаканах, чтобы особо буйные, напившись, не бросали их в музыкантов. К пиву подают соленые орешки и всё. На этом они тоже хорошие деньги зарабатывают, особенно, когда зал полностью забит, но нас это уже не касается. После каждой песни здесь принято задавать из зала вопросы, так что будь готов к тому, что они часто бывают провокационными и, иногда, нецензурными.
Рабочие установили нашу музыкальную аппаратуру туда, куда я указал, и Линда стала разминаться на сцене.
— Солнышко, — сказал я, — пойдём переодеваться и потом надо настраивать наши инструменты.
— А Линда с нами? — спросила Солнышко, глядя, как Линда репетирует мой танец. Ей было интересно, как Линда двигается на сцене, хотя она могла и почувствовать некое моё особое отношение к девушке. Кто их разберёт, этих женщин.
— Она пока разомнется, а потом хочет посидеть в зале и послушать нас. К пятой песне она успеет переодеться.
В небольшой гримерке мы одели свои кожаные куртки и штаны, а Солнышко опять облачилась в свой костюм в стиле Сьюзи Кватро, этакая вторая «Кожаная Тускадеро», как называли саму Сьюзи. Затем мы вышли на сцену и стали подключать наше оборудование. После этого мы прогнали начало всех одинадцати песен. Всё звучало прекрасно, микрофоны не фонили и колонки выдавали то, что нам было нужно. Никакого волнения мы не испытывали, был только интерес и любопытство.
Зал постепенно стал наполняться посетителями. Многие нам махали и кричали приветствия, мы тоже им отвечали. Все улыбались и были настроены дружелюбно. Официанты разносили пиво по столикам, народ постепенно рассаживался, а те, кто приобрёл стоячие места, толпились вдоль противоположной стены.
Я подошёл к микрофону и обратился к притихшему залу:
— Уважаемые гости этого вечера. Мы приехали к вам в Великобританию по вашему приглашению, чтобы познакомить вас с той музыкой, которую слушают и любят у нас в России. Мы специально для вас написали одиннадцать песен на английском языке, чтобы наши мысли, облечённые в слова, стали понятны и близки вам. Судя по тому, что в зале яблоку негде упасть, наши песни вам пришлись по душе. Итак, встречайте, группа «Demo» и песня «The final countdown».
Первая песня была принята очень хорошо. Публика её уже прекрасно знала, поэтому контакт с залом был установлен сразу. После аплодисментов кто-то из зала выкрикнул вопрос, что может мы всё-таки британцы, а не русские. Тогда я спросил у всех присутствующих:
— Хотите, мы сейчас исполним нашу песню на русском языке, ставшую гимном советских космонавтов?
— Да, хотим, — закричало большинство в зале.
Я мигнул Серёге и мы врезали «Траву у дома». За эти несколько дней пребывания в английской столице мы так соскучились по песням на родном языке, что этот душевный порыв вылился в такое страстное исполнение, что даже я сам удивился. Гости не поняли ни слова, но от музыки были в полном восторге. Они ещё ничего подобного не слышали. Они даже не предполагали, что русские так могут петь на своём языке.
После оваций я перевёл её название на английский и вкратце рассказал сюжет песни. Теперь все ещё больше прониклись впечатлением от нашего исполнения.
— Так могут петь только настоящие русские, — сказал я. — Теперь вы верите, что мы действительно приехали из СССР?
— Да, верим, — почти хором ответил зал.
Прямо напротив сцены за столиком в первом ряду сидели девушки, одна из которых была мне почему-то очень знакома. Её лицо мне кого-то напоминало, но вот кого, я не мог никак вспомнить. Я её приметил сразу, как только она села за этот столик. Она слушала и смотрела на меня не отрываясь и не отвлекаясь ни на кого более. Когда я поворачивал голову в её сторону, то глазами натыкался на её восторженный взгляд. Я уже привык к таким обожающим взглядам поклонниц, направленным на меня, но вот черты её лица, которое я хорошо откуда то знал, занимали меня всё больше и больше.