Страница 16 из 18
Ребята задумчиво смотрели на Витю. Макс, почёсывая голову, обратился к нему:
– Витян, а ты видел, как в клубах человеческие самцы и самки распушают перья друг перед другом, когда хотят пару найти? Ну, прям, натуральная передача «В мире животных».
– Я не бывал в таких заведениях, но могу себе представить.
– Ох, сколько же я бабла просадил по всяким клубам. Хорошо, что родители у меня щедрые. Но, когда дембельнусь, обязательно за ум возьмусь. Открою своё ИП и стану солидным бизнесменом. Буду зарабатывать кучу бабла. И спускать его в клубах!
Макс громко заржал. Сержант сурово приподнял бровь и прокричал: «Максимка, тебе там сильно весело? Ну, тогда толкни землю раз тридцать. А потом ещё три добавочных за ВДВ!» «Есть», – громко ответил Максим и, приняв упор лёжа, принялся отжиматься. Один из бойцов мотнул головой: «Вот ведь Андрюша – мудила. Только лычки повесили, сразу ни друзей, ни товарищей. И чем тут гордится? Что дедушкам по ночам кушать носил и все прихоти их исполнял». Макс прокряхтел: «Да я лучше буду со всеми пацанами окопы рыть, чем сигаретки таскать, как пёс дрессированный». Витя произнёс: «Мужики, есть версия, что все эти зоновские понятия пришли в армию после великой отечественной. Ведь в то время уголовники служили бок о бок с обычными солдатами. Вот и нацеплялись служивые всякой пакости». «Да вертел я их понятия», – хмыкнул Максим и, отжимаясь трижды, прокричал: «За ВДВ!» Громкий голос сержанта заставил всех солдат подскочить: «Ну, всё, хорош расслабляться! Отделение, стройся!»
После окончания учений и чистки оружия бойцов ждал скромный ужин. Разваренные макароны с котлетой, пару кусочков хлеба и компот. А после столовой наступило долгожданное свободное время. Рассредоточившись по расположению части, солдаты подшивались и делали друг другу кантики. В распахнутую дверь вошёл дежурный по роте, в руках он держал пачку конвертов. Военнослужащие разом окружили дежурного, и даже те, кто секунду назад дремал, теперь тянули руки и выкрикивали: «А мне есть? Посмотри!» Услышав свою фамилию, Витя получил конверт и, улыбаясь, отправился в кубрик.
Бумага, как и всегда, была надушена Настиными духами. Из письма он узнал, что Насте пришлось продать свой магазинчик, так как её мама сильно заболела. Все деньги уходят на лечение, и теперь Настя работает продавцом в каком-то крупном зоомагазине. Зарплата небольшая, но, всё же, ей удаётся выделять немного средств для бездомных животных. Своё письмо она завершала словами: «Наш с тобой парк совсем загадили! Жду тебя, чтобы навести там порядок. Если вернёшься без ордена, епитимию наложу. Люблю и крепко целую. Твоя Настюшка!» Витя поднёс конверт к носу и глубоко вдохнув, улыбнулся: «Моя Настюшка».
Загорелый мужчина с длинной бородой отломил кусок лепёшки и протянул своему товарищу. Худощавый парень принялся с аппетитом жевать угощение. Роняя крошки, юноша обратился к бородачу:
– Аарон, может, ты мне объяснишь? Ещё недавно Соломон говорил о том, что храм для хранения мудростей нашего народа – это первый и последний храм на нашей земле. Но теперь мы строим это языческое святилище. Почему царь противоречит сам себе?
– Леви, ты ещё молод и не познал силу, на которую способны женщины. С тех пор, как Соломон женился на Мааткар, он очень изменился.
– Но неужели царь изменился до такой степени, что отказался от основных принципов нашего народа?!
– Мужчина, находящийся под властью женщины, подобен одурманенному пьянчуге. Он сам не ведает, что творит. Тот, кто был самым стойким и мудрым среди нас, нарушил главную заповедь. Он забыл про душу и начал слушать своё тело.
– Но разве Соломон не любит свою царицу?
– Леви, запомни, тонкая и светлая душевная связь не имеет ничего общего с грязной похотью. Порой, красивая человеческая оболочка способна опустить полубога до уровня животного.
Строители замолчали и приветственно кивнули головами. Царь вместе со своей царицей решили проверить, как продвигается постройка святилища. Переступив через каменный блок, Соломон подал руку царице:
– Моя прекрасная Мааткар, здесь будет находиться главный алтарь.
– Мне нравится. Соломон, надеюсь, ты уже передумал по поводу жертвоприношений?
– Моя царица, я не могу пойти на это. У нашего народа есть заповедь. Не причини вреда умышленного ни одному существу на земле. Ибо в каждом из них душа сокрыта. Неужели нельзя проводить твои обряды без крови?
– Я не прошу, чтобы твой народ приносил жертвы. Я прошу, разрешить мне проводить свои обряды.
– Моя любовь, ты ставишь меня перед сложным выбором…
– Мой царь, тут нет ничего сложного. Ведь ты любишь меня, а значит, свой выбор ты уже сделал.
Царица обвила рукой шею Соломона, а второю рукой медленно провела по животу. Притянув царя к себе, Мааткар прошептала ему на ухо:
– Ведь ты говорил, что способен ради меня на что угодно?!
– Но сейчас ты требуешь от меня невозможного. Ты хочешь, чтобы я отказался от учения моего народа.
Царица опустила свою руку ниже. Дыхание Соломона участилось, и он шепнул: «Ты – моя жизнь. Но видимо, ты – и моя погибель. Я обещаю подумать». Мааткар игриво улыбнулась и поцеловала его.
Обнявшись, царская чета направилась в сторону дворца. Царица ущипнула Соломона и с громким смехом побежала по крыльцу. Царь, путаясь в одеяниях, бежал вслед за ней.
Двое загорелых строителей пристально смотрели им вслед. Пожилой Аарон тяжело вздохнул и с грустью произнёс, обращаясь к юноше: «Ты сам всё видел, Леви. Запомни этот момент. Это начало бед, которые падут на наш народ».
Спортивный уголок был скромно укомплектован самодельными штангами и гантелями. Боксерский мешок, перемотанный скотчем, болтался в углу. Трое бритоголовых парней в тельняшках сидели на скамье для жима. Ещё несколько, скрестив ноги, расположились на матах. Все внимательно слушали Виктора, который подобно лектору, произносил свою речь: «Весь курс школьной истории направлен на то, чтобы внушить человечеству, что люди – это кровожадные существа, и наш единственный путь – это постоянные войны. С этой же целью работает и мировой кинематограф. На какую тему снято больше всего фильмов?! Конечно же, про войну! Людям вдалбливают с малых лет, что убивать друг друга нормально, а погибнуть за какие-то идеалы – это честь. Ведь каждый из вас в детстве играл в ковбоев и индейцев, мушкетёров и гвардейцев, советских солдат против фашистов. Мужские особи программируют на то, что войнушка – это их главная цель и основная задача. Но ведь это не так. В нас есть и частица созидательная. Мы можем строить, творить и создавать. Главное, подавить в себе эту программу разрушения и уничтожения».
Парень в расстёгнутом кителе с лычками младшего сержанта встал и, потянувшись, произнёс: «Так-с, ребятки. Мне с вашей сектой не по пути. Пойду я лучше телек попарю. Про войну чего-нибудь гляну».
Как только сержант удалился, парнишка с короткой челкой задал вопрос: «Слушай, Витян, но ведь можно обмануть этот инстинкт убийцы. Например, залипать в компьютерных играх. Ты вроде, как и врагов мочишь и вреда никому не несёшь». Пухлый парень, жующий шоколадный батончик, усмехнулся: «Ага, а потом эти геймеры берут папино ружьё и идут на улицу стрелять».
Виктор перебил их разгорающийся спор: «Булка, не говори глупостей! В реальности выходят стрелять только психически нездоровые особи, которые рано или поздно всё равно сделали бы это. Сколько таких? Один на миллионы? И Заяц в данном случае прав. Геймеры могут быть подобны буддийским монахам. Сидят в своей комнате, никому не мешают, никого не трогают. И лишь увлечённо борются со своими демонами в виде игровых противников. И, в конце концов, ведь не только стрелялки существуют. В мире полно игр, которые развивают ум и логику».
Заяц усмехнулся: «Ага. Или мышцы рук! Играл я в одну такую. Там типа в карты на раздевание». Толпа дружно загоготала. Парень с чёлкой прокричал: «Слушай, Витян, а чего это у всех есть погоняла, а у тебя нет. Давай и тебе чего-нибудь придумаем». Булка радостно поддержал: «Точно! Лично я предлагаю называть его проповедником!» Солдат в очках перебил его: «Проповедник – это сильно длинное погоняло. Лично я предлагаю Пророк! Коротко и ёмко. Сколько раз уже Витян нам различные события предсказывал. Настоящий Пророк!» Толпа одобрительно и со смехом поддержала данное предложение. Заяц торжественно произнёс: «Продолжайте, многоуважаемый господин Пророк!»