Ричи

– Его – это Тома Реддла?

– Да.

– Того самого Реддла, дух которого в девяносто первом году вселился в преподавателя ЗОТИ в школе магии Хогвартс и в девяносто втором году пытался убить меня, твоего племянника? Тебя его судьба беспокоит?

– Господин пытался убить тебя?! – сбился с шага Крауч.

– Представь себе.

Ричард резко остановился. Барти тоже пришлось притормозить. Он с недоумением уставился на левую кисть племянника, которую тот сунул ему чуть ли не под нос.

– Видишь шрам? – резко спросил Ричард.

Барти свёл глаза к переносице, чтобы рассмотреть шрам.

– Руна? – удивился он. – Процветание, успех, – тут же интерпретировал маг. – Ричи, зачем ты сделал себе этот шрам?

– Я сделал? – выразительно приподнял брови вверх Ричард. – Нет, дядя, это не я. Это твой господин меня приголубил Авадой! Вот только он не ожидал, что у меня окажется экспериментальная защита от этого заклинания. Да я и сам этого не ожидал. По счастливому стечению обстоятельств в меня попала лишь искра от Авады, и она оставила этот шрам. Полагаю, то же самое случилось с Гарри Поттером многим раньше.

– Ты выжил после Его Авады?!

Глаза Барти были настолько круглыми и большими, что его можно было заподозрить в родстве с лемурами.

Ричард не стал говорить, что Непростительное заклинание использовал Квиррелл. Он лишь кивнул.

– Дядя, чем тебе так дорог свихнувшийся маньяк, который охотится на детей? Мне казалось, что ты хороший человек: умный, справедливый, умеющий искренне любить. Мама не даст соврать, именно таким она тебя и описывала. Таким же ты был в моих глазах.

– Ты не понимаешь… – лицо Крауча внезапно исказилось в безумном оскале. – Я один остался верен Ему. Я был готов рискнуть всем, чтобы доставить Ему то, чего Он хотел больше всего…

– Поставки маньяку детей-жертв, ага, – с ироничным сарказмом прокомментировал это Ричард.

– Но ты же сам хотел воскресить господина, – с недоумением посмотрел на племянника Барти. – Сам поддержал меня, помог доставить Гарри Поттера господину.

– Дядя, ты не ответил на вопрос. Почему? Подумай, что ты скажешь своей сестре, моей маме, когда она со слезами на глазах у тебя спросит: "Братик Барти, почему ты поддерживал маньяка, который хотел убить моего ребёнка? Это же твой племянник. Он же сделал для тебя всё: освободил от Империо, помог с новой личностью, документами, деньгами, домом, прислугой".

– Я… – глаза Крауча забегали в попытке зацепиться хоть за какую-нибудь подсказку, словно у студента, который не знает ответа на экзаменационный вопрос. – У нас с Тёмным Лордом много общего. Нас обоих разочаровали наши отцы… совершенно разочаровали. Мы оба, к сожалению, носим их имена, Ричи.

– Не проблема, – твердо сказал Ричард. – Совсем не проблема. Теперь-то у тебя другие имя и фамилия.

– Барт Симпсон, – покатал на языке Крауч. – Да, новое имя. Хоть в чём-то мы с отцом теперь различаемся.

– Не только этим, – качнул головой Ричард. – Твой отец не любил никого. Он готов был пожертвовать близкими ради своей репутации. Но ты же не такой? Да, дядя? Ты же не станешь жертвовать близкими?

Крауч выглядел растерянным. Он не знал, что на это ответить.

– Я бы не стал, – продолжил Гросвенор. – Что и доказал действиями. Я сделаю всё, чтобы спасти близких людей. Ты яркий тому пример, дядя. А что сделал бы ты?

– Я… – голос Крауча охрип.

Не дожидаясь ответа, Ричард зашагал дальше. Барти последовал за ним. У него был крайне задумчивый вид. Он опустил плечи и голову, ноги передвигал вяло и механически. Весь вид Барти говорил о том, что мыслями он далеко внутри своих переживаний.

И вот маги достигли конца коридора. Ричард приложил ладонь к сканеру, после чего прочная металлическая дверь открылась. Дальше был тамбур и ещё одна дверь.

Волшебники очутились в просторном помещении, вдоль стен которого были установлены различные приборы и артефакты. И вот мальчик приложил ладонь к очередному сканеру, который висел на торцевой стене. Часть стены отъехала в сторону.

Взорам волшебников открылась небольшая комната. Все её стены, пол и потолок были исчерчены двенадцатилучевыми звёздами и волшебными знаками. А в самом центре была подвешена сфера, внутри которой перетекала бесформенная темная дымка.

– Вот он!

Голос Ричарда прозвучал для Барти подобно громовому раскату. Мужчина прикипел взором к сфере. В глазах Крауча появились надежда и страх.

– Что с ним? – едва слышно губами прошептал он.

– С ним покончено! – резко сказал Ричард. – Память стёрта подчистую, душа запечатана в этой комнате. Дальнейшее возрождение бесполезно. Даже если его получится возродить, то выйдет беспомощный кусок мяса, неспособный двигаться и справлять нужду, не то что мыслить.

– Н-Е-Е-Е-Т!!! – Барти завопил раненой белугой. Он рухнул на колени и протянул руки в сторону сферы. – Нет… – прошептал он.

Некоторое время он не спускал глаз с дымки внутри сферы. Затем Крауч повернул голову в сторону племянника. Его лицо исказила яростная гримаса.

– За что? За что ты так поступил с моим господином?!

– Он пытался убить меня, дядя. А ещё во мне есть кусочек его души, – вновь продемонстрировал Ричард левую кисть.

– Душа? В тебе есть Его частица?! – изумлённо вопросил Барти.

– Да, – кивнул Ричи. – Твой господин заигрался с тёмной магией. Ради достижения бессмертия он разделил свою душу. Потом разделил её ещё раз и ещё. С каждым разом он лишался чего-то ценного, становился всё более безумным, но даже не думал останавливаться. Он настолько заигрался, что его душа стала подобна дырявой рухляди, от которой со смертью откалываются кусочки и застревают в ближайшем волшебнике.

– Не может быть! – яростно воскликнул Крауч. – Ты всё врешь!

Барти резко вскочил на ноги и схватил Ричарда за шею.

– Скажи, что ты врешь! – завопил он, брызгая слюной в лицо племяннику.

Ричард внутри чувствовал небывалое напряжение. Ему было до жути страшно. Мальчику пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранять невозмутимость.

– Нет, – хрипло произнес он. – И ты это знаешь. Иначе как Его душа осталась бы на Земле?

Барти всмотрелся в лицо Ричарда. Он увидел там знакомые черты. Мальчик так сильно был похож на него в детстве. Переменившись в лице, он разжал руки.

"Наконец! – подумал Гросвенор. – Я уж думал, что ИИ-пророк ошибся и мне придётся подать знак невидимой охране. Ещё немного, и они бы без всякого знака уничтожили бы Крауча".

– Я не хочу в это верить… – пробормотал Барти.

– Понимаю, – Ричард массировал шею, на которой остались следы от пальцев Крауча. Его голос всё ещё был хриплым. – Но факты вещь суровая. Они однозначно указывают на использование им крестражей, раскол души и неизлечимое безумие.

– Но… – Барти пристально посмотрел на Ричарда. – Тогда почему ты просил меня возродить Его? Ты же говорил, что ты позаботишься о Нём…

– Говорил, – Ричи кивнул в сторону шара с духом Воландеморта. – И позаботился. Но я же не говорил, что оставлю его живым.

– Почему?! – с болью голосе и с надрывом продолжил Барти.

– Повторю ещё раз: он хотел убить меня! Убить! Твой бывший господин известен своей манией преследовать детей и завершать начатое дело. Неужели ты думаешь, что я стал бы покорно ждать подобной участи? Нет! Нет-нет-нет! Кто к нам с волшебной палочкой придёт, тот экстерминатусом по щам получит! Твой Тёмный Лорд тоже нашёл на кого наезжать! Это была его ошибка. Неужели ты, Барти, настолько любил своего господина, что готов был предложить в качестве жертвы самых близких людей? Думаешь, Баффи одобрила бы?

– Баффи… – Крауч прикрыл глаза и тяжело вздохнул. – Нет. За тебя она бы меня возненавидела… Но теперь Его больше нет. Что мне делать?

– Что делать? – слегка приподнял правую бровь Ричард. – Детей воспитывать.

– Детей? – на лице Барти поступило недоумение. – Каких детей?

– Своих, дядя. Своих!

Ричард ликовал, глядя на вытянувшуюся моську Крауча. Тот широко распахнутым ртом пытался ловить воздух и часто хлопал ресницами.