Right half

— Кстати, а ты-то здесь одна? — перебив рассказ Маринетт, вдруг спросил Адриан.

Девушка замерла, удивленно моргая.

— Ты… ты же видел меня танцующей с Нино и Альей.

— Ну, вдруг твой парень просто отошёл.

— У меня нет парня.

— А, — кивнул Адриан. — Ясно.

Маринетт вопросительно приподняла брови, все ещё удивляясь странному вопросу Агреста и пытаясь разгадать его мысли по лицу. Адриан же молчал. Опустив взгляд в пол, он теребил пальцем этикетку на бутылке и больше ничего не спрашивал у Маринетт, будто с головой погрузившись в свои печальные мысли. Девушка нахмурилась, замечая в чертах его лица грусть и уныние, которое так ему не шло. Если раньше Адриан казался Маринетт светлым и добрым мальчиком с широкой, открытой всему миру улыбкой, то сейчас он стал лишь тенью себя прежнего без малейшего намёка на счастье во взгляде.

Маринетт было больно на него смотреть, хотя она и понимала, что выглядела со стороны не лучше, чем блондин. У неё под глазами уже давно пролегли фиолетовые синяки, плечи то и дело сутулились, не выдерживая иногда силы депрессии, которая съедала ее изнутри днями и ночами. И даже сейчас, находясь здесь, рядом со своей школьной влюбленностью, она чувствовала себя еще более несчастной, чем в клубе, в окружении счастливых и лобызающихся пар. Может, на неё влияло настроение Адриана, а может, осознание, что она никогда не испробует свою попытку с ним, но Маринетт вдруг стало так плохо, что захотелось упасть и разреветься. Мир перед глазами на секунду пошатнулся и покрылся пеленой, становясь ещё на пару оттенков бледнее. «Пора сваливать. Иначе я точно сейчас разревусь».

— Ладно, я пойду, меня там, наверное, уже… — начала Маринетт, отстраняясь от стены и начиная поворачиваться в сторону двери в клуб.

— Стой.

Маринетт вздрогнула от резкого слова и от холодных пальцев, сомкнувшихся на ее запястье. Она сразу обернулась, удивленно взирая на остановившего ее парня. Адриан смотрел на неё сверху вниз своими пронзительными изумрудными глазами, которые для Маринетт уже не были такими яркими, как прежде, и молчал, больше не предпринимая никаких действий. «Видимо, не одна я схожу с ума без своего соулмейта».

— Адриан? — позвала девушка, пытаясь привести Адриана в чувства.

Блондин отвел взгляд, пару секунд разглядывая стену, а потом опять взглянул в девичьи васильковые глаза.

— Потанцуешь со мной?

Маринетт робко кивнула, не сразу осознав, что сказал Адриан. Но зато, когда блондин потянул ее на себя, и она поняла, что произошло, сидящая глубоко внутри неё тринадцатилетняя школьница зашлась в оглушительном визге. «Может, это все сон?»

Но обнявший ее за талию Агрест был вполне реальным и осязаемым. Маринетт положила ладони ему на плечи, все ещё удивленно глядя в зелёные глаза. Несмотря на то, что руки блондина были ледяными, его тело было нереально тёплым, Маринетт даже сказала бы огненным. Он легко прижимал ее к себе, покачиваясь в танце, а девушка впервые за всю свою жизнь по-настоящему чувствовала. Она ощущала, как кровь закипала в сосудах, а сердце срывалось с привычного ритма, с каждым сокращением все сильнее ударяясь о грудную клетку. Тело вдруг наэлектризовалось, будто ожидая чего-то, а сознание повело, заставляя Маринетт на секунду забыть о соулмейтах и предназначении, о своих переживаниях и недавнем желании разрыдаться. Она просто прижималась к парню, жмуря глаза и стараясь, насколько она была способна, прочувствовать момент, запомнить каждую деталь.

Маринетт вдыхала его аромат — комбинация из ванили, алкоголя и отголосков сигаретного дыма — и не могла понять, как все, что она терпеть не могла до этого, вдруг ей так понравилось. Девушка медленно провела ладонями по его плечам, скользя по хлопку темной рубашки, и обвила руками мужскую шею, приподнимая голову и разглядывая его лицо. Острая линия челюсти и высокие скулы, едва заметная щетина на подбородке и щеках и явно обветренные губы. Адриан смотрел куда-то вперёд, гипнотизируя взглядом пространство и не замечая, что девушка, которую он сейчас обнимал, впервые в жизни чувствовала, что ноги рядом с парнем начали подкашиваться.

Дюпен-Чен сначала показалось, что Адриан двигался просто так, по инерции, но, прислушавшись к звукам улицы, она поняла, что они танцевали в такт нежной мелодии, доносившейся из клуба.

Вдалеке проехала полицейская машина, нарушив тишину Парижа громким воем сирен, а музыка, дойдя до своего логического завершения, сменилась очередной клубной попсой. Адриан медленно остановился, не предпринимая никаких попыток отстраниться от Маринетт, а Дюпен-Чен в свою очередь старалась почти не дышать, чтобы не разрушить такой хрупкий и почти нереальный момент.

— Прости, — неожиданно произнес Агрест, все так же держа Маринетт в своих объятиях.

— За что? — спросила девушка, опять задирая голову, чтобы взглянуть на его лицо.

— Ты хотела уйти, а я тебя остановил, — все ещё смотря прямо перед собой, объяснил Адриан.

Маринетт чувствовала, как сильно билось его сердце, отдаваясь ударами где-то глубоко внутри неё.

— В любом случае лучше танцевать с тобой здесь, чем сидеть там в одиночестве и смотреть, как друзья наслаждаются жизнью, — ответила девушка, решая, что нет смысла скрывать, что она в такой же ситуации, как и он.

Одинокая и несчастная.

Блондин хмыкнул и, тяжело вздохнув, отстранился от девушки, отходя на шаг.

— Ты права, — грустно улыбнулся Агрест, засовывая ладонь в задний карман брюк и доставая оттуда слегка помятую пачку сигарет. — Это… несправедливо, не находишь?

Маринетт внимательно наблюдала за тем, как Адриан достал одну сигарету и зажигалку, занимающую свободную часть пачки. Он поднес фильтр к губам и щелкнул колесиком зажигалки, давая небольшому синему огоньку вспыхнуть и обжечь кончик сигареты. Никто из знакомых Дюпен-Чен, с которыми она часто общалась, не курил, а потому, будто наблюдая за небольшим ритуалом прикуривания от зажигалки, Маринетт могла заметить, как длинные музыкальные пальцы Адриана изящно смотрелись на сигарете, и как густой дым после глубокой затяжки красиво скользил между его губ и, подхватываемый ветром, уносился в тёмное небо.

— Что именно? — немного запоздало переспросила девушка, слегка морщась от горьковатого запаха сигаретного дыма.

— Что все остальные нашли свои вторые половинки, видят мир ярким и насыщенным и не думают о том, как на самом деле все вокруг убого и мрачно, и даже пожаловаться некому, чтобы не быть задетым этим сочувствующим взглядом, который так и кричит: «Ты, главное, верь! Все будет хорошо», — покачал головой Адриан, делая очередную затяжку и продолжая уже чуть тише и слегка хрипло, — но никто точно не знает, будет все хорошо или нет.

— Это… и правда несправедливо, — кивнула Маринетт, чувствуя, как сердце слишком сильно сжалось в груди, а к горлу от осознания правдивости его слов подошел комок. — Но что мы можем сделать против судьбы, кроме того, что верить в лучшее?

Адриан хмыкнул и неопределенно пожал плечами, продолжая затягиваться и, слегка прищуриваясь, выдыхать едкий сигаретный дым, которым Маринетт, казалось, пропахла уже насквозь. Девушка огляделась по сторонам, закусив нижнюю губу. Уходить в клуб не хотелось, но и стоять молча с Адрианом было немного некомфортно. Дюпен-Чен казалось, что она взяла от этого дня Святого Валентина все, что могла, и больше надеяться нечего, но Агрест наконец решил заговорить, закуривая вторую сигарету.

— Ты пробовала сегодня? — поймав озадаченный взгляд Мари, Адриан слегка дернул уголком губ в полуулыбке. — Ну, истратила очередную попытку найти соулмейта? Время близится к двенадцати.

— Нет, — покачала головой Мари, немного стесняясь говорить на эту тему с ним, но, все же переборов себя, спросила. — А ты?

Адриан покачал головой, приподнимая ее и обращая глаза в бескрайнее темное небо, и дал дыму сильным потоком выйти из легких. Маринетт засмотрелась на то, как дым рассеивался, совсем растворяясь в воздухе, и когда, наконец, обратила взгляд на Агреста, едва не подпрыгнула от его внимательного взгляда.