Страница 43 из 58
— И был приятно удивлён, обнаружив рядом с собой свою строптивую супругу, — прошептали мне в губы, продолжая исследовать и знакомиться.
Со стратегически важной точкой.
— Совершенно нагую.
Да уж, ситуёвина.
Жадный поцелуй обжёг губы, равно как и пальцы тирана обжигали, пьянили, возбуждали.
Светлые и Тёмные, да я сейчас взвою! Ну или начну стонать тихонько, потому что от прикосновений этого охотника во мне как будто пробуждаются вулканы, и томительная дрожь бежит по коже.
Нехорошо это. Совершенно неправильно! Надо спасать положение и самой как-то спасаться.
— Вы ещё слишком слабы, — заметила, уворачиваясь от очередного поцелуя.
Но Редфрит не растерялся и прижался губами к шее, продолжая дразнить и распалять своими прикосновениями.
Ну вот что он со мной делает?
— Наоборот, я полон сил и энергии, — воодушевлённо заявили мне.
Что полон — с этим не поспоришь.
— И уже забыли о божественном наставлении, — упрекнула супруга, который явно успел войти во вкус, в раж, но, к счастью, пока что не в меня. — Как и о данном жене обещании…
Поставив на паузу ласки, король поинтересовался:
— Если ты этого не хочешь, почему я, проснувшись, обнаруживаю тебя в своей постели? Голой, — напомнил о моём интересном положении.
И ведь не скажешь же: я твоя родственная душа и, кажется, жизнь тебе спасла. Для того сюда и пришла в чём мама родила. Редфрит ни в коем случае не должен знать правду, а значит, нужно как-то изворачиваться.
— Я была… эмм… пьяна. Да-да, пьяна! — призналась с жаром, ёрзая под тираном в надежде из-под него выбраться.
Впрочем, лучше бы этого не делала — глаза у мужа ещё больше потемнели.
Плохо дело.
— Отмечала возвращение вашего величества и, видимо, позволила себе лишнего. Сама не понимаю, как сюда попала. Должно быть, попутала спальни.
— Твоя спальня находится в другом крыле.
— Значит, не туда свернула.
— И в чём же ты ко мне пришла? Где твоя одежда? — продолжал допытываться его величество.
— Не помню, — пожала я плечами и с самым невинным видом добавила: — Говорю же: была пьяная. Вот совсем никакая. Правда-правда.
Приподнявшись на локтях, король в расстройстве прикрыл глаза.
— То есть ты меня не хочешь?
— Нисколечко.
— А тело твоё говорит об обратном, — отметил он, вынужденно перекатываясь на спину.
— Это мне просто эротический сон приснился, вот я слегка и возбудилась.
Откинув голову на подушку, Редфрит усмехнулся:
— Может, уже признаешься, во что играешь?
— Обычно ни во что, но вчера вот попробовала сыграть в «Пикет». Вроде бы ничего.
— Даниэла, — простонал благоверный. — Это даже для тебя слишком жестоко.
Окинув беглым взглядом спальню, в которую только начали проникать предрассветные сумерки, я от широты своей иномирской души предложила мужу альтернативу:
— Если вашему величеству будет угодно, могу прислать к вам маркизу Тешен.
— Тебе не надоело? Я же уже сказал: к демонам маркизу Тешен.
— Я сделала ей кровопускание, — не знаю зачем призналась.
Отвлеклась на парчовую лужицу — халат, до которого надо было как-то добраться, а потом мчать отсюда без оглядки. Отвлеклась и машинально покаялась.
— Ты что сделала?!
— Эмм…
Только тут я осознала, что сказала.
— Если снова оправдаюсь горячительными напитками, отправишь лечиться?
Думала, Редфрит придёт в ярость, но вместо этого он растерялся.
— Зачем? — спросил тихо. — Зачем ты это сделала?
И так при этом выглядел комично, что я невольно прыснула.
— Сделала что? Выпила?
— Кровь ей пустила!
— Она плохо обращается с феями и накшеррами. Одних бьёт, из других добывает жизненную эссенцию. Это жестоко!
— Многие аристократки пользуются услугами фей. И ты в том числе, — сощурившись, сказал король.
— Больше нет.
— Нет? — удивился он, а потом ещё и уточнил недоверчиво: — И жалеешь накшерров?
— И жалею накшерров.
Минуту или две Редфрит молчал, в упор глядя на меня, а потом пробормотал:
— И где та Даниэла, на которой я должен был жениться?
Это он о чём?
— Что значит где? — спросила осторожно, еле слышным шёпотом.
Неужели догадался? Мне радоваться или начинать бояться?
Губ мужа коснулась улыбка. Красивых, к слову, губ. И улыбка у него тоже вышла красивая. Такая по-мальчишески беззаботная, тёплая.
— А впрочем, не хочу знать! Такая Даниэла мне нравится куда больше. В такую Даниэлу я бы даже, наверное, влюбился. Может, стоит попробовать?
Влюбиться? Ещё чего выдумал!
Совесть поимейте, ваше величество!
Глава 17
К счастью, Редфрит оставил эту провокационную идею — в меня влюбляться. По крайней мере, больше о своих якобы возможных чувствах не заговаривал и подмять меня под себя тоже не пытался. Коротко рассказал о поездке на юг королевства и неожиданном нападении Диких неподалёку от пограничного городка Жеима.
— А это точно накаи девушек похищают? — спросила я, чувствуя, как сердце сжимается от жалости к бедняжкам.
— Те твари, которых удалось допросить, не отрицали своё причастие к ритуалам.
Я поёжилась. Брр, страшно. Я ведь тоже девушка, хоть его величество и прилагает немало усилий, чтобы превратить меня в женщину. Но вот пока что не превратил, хотя сегодня был опасно близок к своей победе и моему бесславному поражению.
Но я отвлеклась. Как уже сказала, я тоже девушка, которая собралась заглянуть в гости к презренным. Не к накаи конкретно, но, если всё же удастся проникнуть за завесу, где гарантия, что они не нападут на меня, как напали на Редфрита?
Гарантии нет. Нет карты местности. Ничего, по сути, нет. Одно только желание поскорее выбраться из этого тела и убраться из этого мира. А то, что у меня вдруг появилась родственная душа, какая-то там половинка, так это ничего не меняет. Вообще не понимаю, какая между нами может быть связь, если мы совершенно разные.
Редфрит — тиран и деспот, я — просто Даниэла. Не королева, не леди, а иномирянка, которой очень хочется вернуться к родным пенатам.
Но точно не замуж. С замужествами на ближайшие десять лет, официально заявляю, я завязала.
— О чём задумалась? — прервал ход моих мыслей Редфрит.
Он лежал, заложив руки за голову, и продолжал меня рассматривать, словно какую-то диковинную букашку. А я сидела, прижимая к груди простыню, мысленно философствовала и попутно ломала голову над тем, как добраться до злосчастного халата.
Одеяло свалилось на пол, со стороны тирана, и, если я потяну простыню на себя, оставлю его величество без прикрытия. Ну или сама без него останусь, а уже, между прочим, светает. Сумерки истаивали, первые солнечные лучи проникали в спальню, освещая и резные деревянные ступени, что вели к поистине королевскому ложу, и центр комнаты. Туда-то мне и надо.
— О семейной жизни и простынях.
— Очень интересные темы для размышлений, — заметил с иронией благоверный.
— А то!
Редфрит без простыни или я без неё? Вот тебе и задачка с утра пораньше. Может, прикрыть попу подушкой? Но это будет уже совсем глупо.
— Такой представляла свою жизнь замужем?
В другом мире в теле безбашенной чародейки?
— Не совсем. — Вздохнув, попросила: — Ты не мог бы отвернуться?
— Зачем?
— Мне нужно одеться.
— А мне нужно, чтобы ты ко мне привыкла, Даниэла. К тому же мне нравится на тебя смотреть.
И такая довольная улыбка. Мне даже захотелось швырнуть в него подушкой, чтобы её стереть.
Но это тоже было бы совсем глупо.
— Ладно, чёрт с тобой.
Я решительно поднялась и, спустившись по ступеням, побежала за халатом.
— Чёрт? — услышала недоумённое за спиной.
Чёрт.
Я уже говорила, что отдельные слова магия Эдары не фильтровала? Вот и выскакивало время от времени всякое разное.
Быстро облачившись в парчовое неглиже, которое, лично по моим меркам, могло запросто сойти за вечернее платье, повернулась к Галеано. Хотела ответить, честно, но с губ не сорвалось ни звука. Мадам ведьма сдержала слово и проапгрейдила заклинание, не позволявшее мне признаться, кто я такая. Теперь меня не тошнило, и я не падала в обморок — просто немела на некоторое время. При попытке написать или дать понять жестами, что я не местная, немели пальцы, а иногда и всё тело.