Как это будет

  - А что? Это хорошая идея, - встрепенулся президент. - Заодно разомнемся немного перед ужином.

  И первым встал с кресла.

   Прогулка заняла минут двадцать. Участвовали в ней все, кроме мадам Маргарет Лебрен, которая отказалась "заниматься глупостями". Сергей и президент, дополняя друг друга, показывали, как все происходило, Мари и Бернадетт снисходительно улыбались, а Жан Лебрен терся возле Анжелы, норовя взять ее за талию. Она, впрочем, спокойно его руку снимала с улыбчивым выражением на лице вроде "Айяяй". Бернадетт в итоге сдвинула свои и так нависшие над глазами брови, но не произнесла ни слова.

   Наконец все вернулись в дом и теперь без проволочек прошли в столовую. Расселись таким образом, что гостевая пара оказалась в торце стола, напротив президентской четы. Проныра Жан опять оказался рядом с Анжелой, а Серж - рядом с Мари. Рауль сел по левую руку от президента. Как и положено в католической семье, ужин был начат с благодарственной молитвы - впрочем, очень короткой. После чего хозяин дома поднял бокал с бордо и выразил удовольствие, что видит сегодня в своем кругу таких прекрасных молодых людей.

  - Вы замечательно поддержали престиж Франции и меня особенно радует, что это произошло не случайно, а благодаря Вашей целеустремленности, Серж. О причинах победы Вашей подруги я мало что знаю, но думаю, что и в ней есть Ваш немалый вклад.

  - Невероятно большой, мсье президент, - поддержала Анжела. - Хотя иногда он меня просто истязал.

  Все (и первым президент) над ее жалобой дружно посмеялись, пригубили вино и приступили к трапезе.

   Второй решила высказаться госпожа президентша.

  - Вы знаете, что я не очень благоволю к многочисленным иммигрантам из России: они создали коренным жителям Франции много проблем. Я бывала в Пасси и заметила, что это буквально чужеродный, абсолютно русский "остров" внутри Парижа. Не желают беглецы из России жить интересами Франции, все о своем прошлом вспоминают. Еще настороженнее я отношусь к русским иммигрантам новой волны, бегущим от произвола Сталина - очень уж много среди них агентов Коминтерна. Быть может, Сергей Костин именно такой агент, с дальним прицелом. Но то, что он сделал для Франции в Берлине, трудно переоценить. Его именем пестрят все газеты и журналы, а промышленники очень хотят на этом имени заработать. Игнорировать волну народного энтузиазма мы не вправе. Поэтому Вы, Серж Костен, сегодня наш гость и мы говорим: Вам открыты все пути во Франции, но будьте достойны народной любви. Виват!

  - Я очень хочу помочь Франции, - сказал со всей искренностью Сергей, отпив из бокала. - Глядя в Берлине на Гитлера и его камарилью, я осознал, что это наши враги - как бы умильно они с трибун не улыбались. Один знакомый моего отца работал в секретном учреждении и очень удивлялся во время посиделок у нас дома, почему французы и британцы позволяют Германии возрождать военную мощь. Вы знаете, что они строят суперсовременные боевые самолеты из алюминия марок Мессершмидт, Фоккевульф и Хейнкель? А также бомбардировщики Юнкерс и Дорнье? В то время пока все прочие летают на фанерных и перкалевых машинах?

  - Дорогое это удовольствие - строить машины из алюминия, - фыркнул сын президента. - Вряд ли они смогут наклепать их много!

  - Но почему им вообще позволили строить такие самолеты? В мирном договоре было же условие о запрете возрождения военной авиации в Германии?

  - Как-то так получилось, - виновато пожал плечами президент. - Сначала они создали первоклассную пассажирскую авиакомпанию "Люфтганза", потом стали строить учебные самолетики для армии.... Но наш воздушный флот все-таки значительно больше германского. Не говоря уже о британцах.

  - Я внимательно слежу за ходом войны в Испании, - сказал Жан Фрейсселлинар, зять президента. - Сначала "Хейнкели" действительно были эффективны, но недавно к республиканцам подвезли десятка два советских истребителей (с летчиками, конечно), которые оказались более скоростными и маневренными. Ни о каких "Мессершмидтах" я не слышал, зато хвалят итальянские "Фиаты".

  - Значит, еще услышим, - с уверенностью сказал Сергей. - Тот спец эти "ножи" сильно хвалил.

  - Он что, был связан с вашей разведкой? - спросил президент.

  - Теперь я думаю, что да. Очень информированный был человек.

  - Тогда, Серж, мне надо с тобой поговорить отдельно, но в другой раз. Не будем портить дамам вечер. Им после ужина, вероятно, захочется потанцевать, да и я осмелюсь предложить мадмуазель Бертье пройтись со мной в танго....

   Глава двенадцатая. "Отель де Бриенн"

   Вскоре дни Сержа и Анжелы оказались насыщены делами. То они мчались снимать рекламные фотосессии и даже короткометражки для "Панар-Левассер" и "Делоне-Бельвиль" (порознь, конечно), оттуда ехали к Шанель (Анжела) и Эрмесу (Серж) - рекламировать духи, часы и аксессуары, затем снимали фотосессию для журнала "Наш дом" или "Коневодство" или "Наша молодежь" (уже вместе). А вечерами ехали в модные кабаре, рестораны или дансинги, где им тоже платили деньги - за громогласное объявление, что "в нашем ресторане регулярно бывает самая красивая пара Франции: Серж Костен и Анжела Бертье!". Некоторые посетители, конечно, набивались к ним в компанию, и Анжела иногда с ними танцевала - но дистанцию держала строго. "Хорошо тебе, - говорила она временами капризно: - Сидишь себе за столом, потягиваешь коньяк, улыбаешься дамам и только. А у меня уже ноги отваливаются и на талии скоро будут расти шишки: так эти мужчины ее стискивают".

  - Твои ноженьки устали? - отвечал Серж ласково. - Тогда я возьму тебя на руки, отнесу на наш этаж и сразу уложу в постельку.

  - Какой ты глупый и невнимательный, - возражала дива. - Я после такого тяжелого дня обязательно должна принять ванну. Неужели так трудно запомнить? Да и тебя к себе в постель грязного не пущу....

  - Хорошо, что наша ванная велика: я к тебе прекрасно влезу....

  - Нет, нет! Ты будешь меня отвлекать, а я просто хочу понежиться и может быть вздремнуть в ласковой пенной субстанции

  - Тогда я постучусь к соседке: вдруг у нее ванная свободна? А то знаю я тебя: выйду из нашей ванны, а ты уже спишь!