Страница 12 из 70
- Ну, я не единственный молодой и симпатичный мужчина на свете, - пробормотал Сергей.
- Это да, - продолжила Маргарет. - Только ты ужасно целеустремленный. Захотел стать чемпионом и стал им. Пообещал поднять Анжеле тонус и поднял - так что она меня вчистую перепрыгала. А ведь я до тебя у нее всегда выигрывала....
- Я ей стиль прыжков поменял, - бормотнул Сергей.
- Ха! Ты, главное, ее энергией напитал! Причем подчас странным образом. Она мне рассказала, как ты ее сегодня ремнем исстегал! А она потом со злости всех обштопала....
- Что-то вы совсем не пьяные, - перевел разговор мажор. - Позвольте мне налить вам по второму бокалу. И еще: право на тост я передаю вам. Потому что вы меня совсем смутили.
- Ах ты бедненькая, несчастная овечка, - язвительно сказала Анжела. - Если бы я не видела тебя в волчьем обличьи - не поверила бы. Тем не менее я поднимаю тост за тебя: единственного и неповторимого Сержа Костена, беглеца из России. Во Франции таких оборотней нет, слабоваты наши мужчины. А ты, волк в овечьей шкуре, процветай и помогай избранным другим. Виват!
- Я же хочу добавить, - сказала Маргерит. - Как жаль, что наши пути расходятся. Мне теперь тебя будет не хватать - хоть я и не узнала тебя близко как Анжела. Виват!
Вскоре бутылка шампанского подошла к концу, но внимательный кельнер тотчас принес бутылку бургундского и к ней - жаркое по-бургундски же (в соответствии с заказом Костина). Три молодых организма, лишенных привычного ужина, тотчас заработали челюстями и за полчаса смолотили еду подчистую. Могли бы управиться в два раза быстрее, но мажор старательно наполнял бокалы и еще произносил тосты: за Анжелин аппетит, за зубки Маргерит, за перси Анжелы (с пояснением что это за часть тела по-русски), ягодицы Риты, женские бедра вообще и разновидности женских ножек. Тосты, конечно, были пошловаты, но приемлемы в связи со значительным опьянением тостуемых и тостующего. В большинстве они сопровождались взрывами смеха.
Вдруг в зале зазвучала бравурная музыка и на арену вынеслись на роликах та самая большеглазая дама и черноусый тип, похожий на вампира. В течении часа они развлекали публику на все лады: то веселили, шлепаясь задницами на пол, то изображали романтические танцы под луной, то она пела, а он всячески гнулся под звуки песен, то пел, завывая, он и это производило жутковатое впечатление. Под конец они свились в натуральном эротическом танце, тесно скользя друг по другу и обхватывая руками самые интимные части тел. А потом ушли за кулисы, вышли на "бис" и более не появлялись.
Заскучать публике распорядители не дали и объявили начало танцев. Первым зазвучало знойное танго "Кумпарсита", на звуки которого не сговариваясь поднялись Анжела и Серж, вцепились друг в друга и стали двигаться кто во что горазд, но почему-то удивительно слаженно. Страсть наполнила их тела и мажор тесно сплетал ее ноги со своими, вжимался чреслами в ее оттопыренный зад и, вдруг сделав пируэт, давил уже своим задом ее нежное межножие, ну а его руки постоянно скользили по всему ее телу, особо стремясь в подгрудие, подмышки, на талию и бедра. К концу танца оба так возбудились, что он шепнул ей на ушко:
- Ужасно тебя хочу. Идем в туалет.
- Тогда в женский. Там запах приемлемый.
Анжела как заправская разведчица сначала нашла пустую кабинку, потом вернулась к входу, втянула мужчину за собой и сунула контролерше пять марок. Та хмыкнула и даже глаз более не подняла. Оказавшись за дверью с запором, заговорщики молча растелешились до приемлемого минимума (Сергей все-таки вытащил наружу недавно воспетые им перси) и со всей накопленной страстью совокупились. Их тяжелое дыхание было, вероятно, хорошо слышно (и некоторые женские каблучки приостанавливались около их кабинки), но другие звуки они давили в зародыше. Лишь в финале из груди страстотерпицы вырвался все-таки короткий стон, с которым она приникла к совратителю, сидящему на унитазе. На выходе они столкнулись с парой молодых женщин, которые посмотрели на них с боязливым изумлением.
Маргерит они за столом не нашли. В зале, впрочем, звучал бодрый фокстрот, который отплясывали почти все посетители кабаре. Наконец, он закончился, и Маргерит взбежала по амфитеатру в сопровождении статного белокурого красавца - явного "ганса". На весьма ломаном французском языке он представился Сергею и Анжеле как Гельмут Шлезингер, летчик.
- А вас я знаю, - сказал он с восхищением в голосе. - Вы - олимпийские чемпионы по прыжкам в высоту, Серж Костен и Анжела Бертье! Ну, а с Маргерит Николас я только что познакомился.
- Шустрый, - буркнул Сергей по-французски. - Может, потанцуешь с ним, чемпионка?
- Пожалуй, не буду. Марго на него во все глаза смотрит. Отдохну пока.
- Странно. Ты только что получила заряд энергии.
- Да, странно. Мне почему-то хочется сидеть и смотреть на тебя. А еще держать тебя за руку. Я осознала, что через несколько дней мы расстанемся.
Тут вновь заиграла музыка и Гельмут с Маргерит побежали танцевать.
- Как ты думаешь, - спросила Анжела. - Мы можем ее на него оставить?
- На насильника он не похож, хотя при случае своего не упустит.
- Да и ладно. Марго не помешает секс с новым любовником. Хорошо, что не с тобой.
- Я просто прикалывался сегодня. Пытался взбодрить неудачницу.
-А я всерьез заревновала. Гад ползучий.
- Так что, идем отсюда?
- Идем. Только с кельнером рассчитаемся.
Последняя десятка сделала свое дело: строгий портье "Савоя" согласился дать Сержу Костену комнату до утра. Ну а с кем он там будет проводить время - не его дело. Так Сергей и Анжела впервые оказались в одной постели. Он привычно потянулся к ее сексапильному телу, но Анжела попросила:
- Ты совсем меня не целуешь. Мне сейчас хочется с тобой понежничать, соединиться душами....