Страница 55 из 71
Он сделал знак Тихому Джону, который начал осторожно приближаться ко мне. Я вздохнула. У меня не было никакого желания стрелять в этого типа, несмотря на то, как он поступил со Стокером. Я подняла вторую руку и вытащила шляпную булавку. Ветер подхватил мою шляпку с фиалками и сорвал ее с головы как раз в тот момент, когда Тихий Джон протянул руку к моему револьверу. Я сделала вид, что позволю ему забрать оружие, подпустив таким образом ближе к себе, и когда его пальцы сомкнулись на моем запястье, я изо всех сил воткнула булавку в его руку и давила до тех пор, пока она не наткнулась на кость.
Он закричал, как раненый зверь, и отшатнулся, а я уже стояла одной ногой на борту лодки. Отсалютовав дяде, я спрыгнула вниз, и зловонные зеленые воды Темзы сомкнулись у меня над головой.
Река была гораздо холоднее, чем я думала, от неожиданности у меня перехватило дыхание. Я начала выплывать к поверхности, по крайней мере, пыталась, но юбка, отяжелевшая от воды, тащила меня вниз. Тогда я поняла, что не рассчитала свои силы в холодной воде, да еще и в одежде. Я уже начала размышлять о возможной смерти, когда почувствовала, что кто-то крепко обхватил меня за талию. Вода была слишком мутная, чтобы что-то в ней разглядеть, но я знала эту руку. Она крепко держала меня, прижимая к сильному мужскому телу, и я поняла, что могу расслабиться. Он легко и спокойно поднял нас к поверхности. Я взглянула наверх и увидела, что мы всплыли как раз за кормой лодки.
Стокер, полный сил и с ясным сознанием, приложил палец к губам, а потом приподнял меня повыше, чтобы я смогла получше отдышаться. Прямо над нами стоял Эдмунд де Клэр со своими приспешниками, напряженно всматриваясь в воду, к счастью, с противоположной стороны. Стокер указал на ступени военно-морского колледжа на некотором расстоянии от нас и поднял вверх три пальца. Я сделала вдох, а он поднял два пальца. Я постаралась набрать в легкие как можно больше драгоценного воздуха, и он снова потянул меня под воду. С полным спокойствием он тянул меня по направлению к ступенькам колледжа. Я мечтала поскорей там оказаться, с болью понимая при этом, насколько мал наш шанс на успех. Это было делом буквально нескольких секунд – скоро мистер де Клэр поймет, что мы могли уйти от него только в одном направлении.
Мы не преодолели и половины пути, как я ощутила жжение в груди: в моих легких совсем не осталось воздуха. Я слегка толкнула Стокера, он понял и поднял меня к поверхности. Отплевываясь, я оглянулась назад и поняла, что недооценила своего дядю. Он уже заметил нас и отдавал команды своим людям разворачивать лодку и начинать преследование. Испортившаяся погода прогнала с реки все прогулочные лодочки. В отдалении виднелось лишь несколько катеров, но, кажется, до них невозможно было докричаться.
– Ничего не выйдет, – пробулькала я Стокеру. – У тебя ничего не выйдет, если будешь тащить меня. Плыви. Они не причинят мне вреда, но если он снова доберется до тебя, то точно убьет.
В ответ я услышала совершенно непечатное выражение, и у меня потеплело на сердце, когда я поняла, как он оскорбился из-за предположения, что может бросить меня одну. Он дал мне еще немного времени для очередного вдоха и вновь утащил нас обоих под воду, на этот раз он греб изо всех сил: ногами и одной свободной рукой, ведя нас через холодную зеленую воду, будто сын Посейдона. От таких усилий он быстро выдохся, потому что в следующий раз мы поднялись из-за него: ему не хватило дыхания. Я оглянулась и увидела, что лодка Эдмунда де Клэра стремительно приближается, и вновь повернулась к Стокеру с надеждой уговорить его плыть без меня.
Но не успела я даже подобрать для этого слов, как маленькая быстрая яхта, изящная и ловкая, как дельфин, приблизившись, оказалась как раз между нами и Эдмундом де Клэром. Протянутая с борта рука предложила Стокеру помощь. Мы выбрались на палубу; с нас лились потоки отвратительной речной воды, и мы никак не могли отдышаться, а Морнадей повернулся к рулевому.
– Обратно, вверх по реке, Толли. И побыстрее.
Лодка проворно двинулась с места, проскочив прямо перед носом лодки Эдмунда де Клэра. Я успела увидеть, что его красивое лицо искажено гневом и он приказывает своим людям скорее разворачивать лодку и плыть вниз по реке. Как бы сильно он ни хотел поговорить со мной, еще сильнее он хотел не привлекать к себе ничьего внимания, и я была очень благодарна нашему спасителю, но и сильно заинтригована тем, как развиваются события.
Морнадей принес одеяла и фляжку хорошего ирландского виски и предложил нам все это. Он кивнул в сторону военно-морского колледжа, когда мы проплывали мимо, обратив наше внимание на флаги, уже вывешенные там в честь празднования юбилея королевы.
– Весь Лондон соберется, чтобы посмотреть на ее торжественный выезд, – заметил Морнадей. – Дебелая немецкая домохозяйка, не очень умная и совсем не разбирающаяся в жизни, и все-таки весь мир готов почтительно замереть, отдавая дань ее долголетию.
Весь его просторечный говор куда-то исчез, так же как и его обычный веселый тон. Этот Морнадей был более серьезным человеком, внимательным и полностью сосредоточенным на текущем деле.
– Вы республиканец? – вежливо спросила я.
Он улыбнулся, показав свои красивые зубы.
– Я англичанин и служу прежде всего своей стране, а потом уже королеве. Меня волнует только состояние Англии.
– И в каком статусе вы служите Англии? – спросил его Стокер.
– В качестве полицейского. Инспектор Морнадей к вашим услугам, – сказал он, отвесив нам поклон. Он произнес это так, будто был простым городовым, но я сразу поняла, что он занимает более высокое положение.
– Вы расследуете убийство барона? – спросила я.
– Неофициально, но да. Я изо всех сил старался уберечь вас от опасности, хотя вы постоянно мешали мне в этом деле, – сухо добавил он.
– Но в чем может быть опасность для меня в связи со смертью барона?
– Не могу вам сказать.
Он жестом остановил мою возмущенную тираду.
– Вам совершенно ни к чему спорить со мной. Я рискую даже больше чем своим положением в Скотланд-Ярде, просто находясь сейчас здесь с вами.
– Но почему ваша позиция в Скотланд-Ярде должна пошатнуться от того, что вы нам помогаете?
– Потому что он скрывает местоположение человека, которого разыскивает полиция для дачи показаний в расследовании, – ответил за него Стокер.
Морнадей кивнул с серьезным видом.
– Именно так. Мой долг – доставить вас к начальству и позволить им допросить вас. Но я решил, что важнее другое.
– Что важнее? – спросила я.
– Ваша безопасность. Я верю, что хоть мистер Стокер, конечно, и не является вашим мужем, но все– таки он лучше всех способен сейчас заботиться о вашем благополучии.
– Очень благородно с вашей стороны, учитывая, что вы уже дважды спасали нас, – кисло заметила я.
Он снова улыбнулся.
– Да, это я погнался за мистером де Клэром у дома барона. И если бы я умел лучше стрелять почти в полной темноте, вся эта история могла бы закончиться уже тогда, – с сожалением заметил он.
Я не смотрела на Стокера, но прекрасно представляла себе самодовольное выражение его лица, ведь он оказался прав в отношении жестокости мистера де Клэра. И как я могла усомниться в его правоте?! Я ощутила острую боль в груди от этой мысли, а еще оттого, что вскоре мне придется расстаться с гинеей, если наш спор со Стокером решится в его пользу. А Морнадей продолжал:
– У меня были все основания полагать, что мистер Стокер сумеет прекрасно освободиться и без моего вмешательства. Но, учитывая его семейную историю, я не был уверен, что он обойдется при этом без лишнего кровопролития, а мне бы очень хотелось этого избежать.
– Что за семейная история? – спросила я.
– Думаю, мистер Стокер сумеет лучше вам об этом рассказать.
Стокер сидел рядом со мной на скамье не шевелясь, руки бессильно лежали у него на коленях. Когда он заговорил, голос его был ровным, почти скучающим, но это полное отсутствие эмоций холодило мне кровь больше, чем все его вспышки гнева.