Страница 16 из 75
Внутри Айла была привязана к деревянному стулу. Она была сжата, рыдая и прося освобождения. Ее глаза расширились при виде меня, и она смутилась, испугавшись.
Мой монстр смеялся и питался этим. Он хотел большего.
Не сводя глаз с испуганного котенка, я подошел к ней, остановившись всего в дюйме от ее стула. Я наклонился, пока мы не оказались на уровне глаз, и она захныкала. Отлично. Просто так, как я и хотел.
Она вздрогнула и отодвинулась, пытаясь сбежать от моего холодного злого взгляда.
Несколько секунд она смотрела на меня, ее рот открылся, и по ее круглым румяным щекам потекли тихие слезы. Ее глаза были красными и опухшими от слез, и при виде ее уязвимого лица мое сердце сжалось. Совсем немного, но этого было достаточно, чтобы ослабить мою решимость.
Монстр взревел, разъяренный моей слабостью. Он вцепился в меня, и ослепительная ярость снова охватила меня.
В моей жизни не было места для слабости. Мое сердце было холодным и безжизненным, и оно не имело права чувствовать. Я не хотел чувствовать ничего, кроме гнева.
Я схватил ее за подбородок, мои пальцы сильно впились в ее щеки. Она застонала от боли и забилась в моей хватке.
«Пожалуйста», пробормотала она, ее лицо покраснело.
«Какого хрена ты шпионишь для итальянцев?» - я зарычал, мой голос был жестким.
На мгновение она перестала бороться, казалось, удивилась, реакция, которой я не ожидал. После нескольких секунд молчания она покачала головой, а затем снова начала плакать, шепча снова и снова.
«Пожалуйста, не надо. Нет, я не шпионю. Пожалуйста. Нет, нет, - сказала она в порыве, качая головой влево и вправо, при этом ее волосы покрывали ее потное лицо.
Я ожидал этого ответа. Кто был бы настолько глуп, чтобы признаться в своем предательстве? Они будут лгать, пока не останется ради чего лгать. Только когда они видят, что их жизнь гаснет на глазах, только прежде чем их последний вздох покинет их тело, только тогда они скажут правду.
Отпустив ее щеку, я опустил руку, продолжая ждать, прежде чем крепко схватить ее за шею и сжать. Она задохнулась, вздохнула и затрепетала, но не смогла вырваться из моей непреклонной хватки.
Ее щеки распухли, и она издала булькающий звук. Когда я увидел, что она начинает терять сознание, я отпустил ее шею. Ее голова откинулась назад, и она задохнулась. Айла попыталась сделать глубокий вдох, но она боролась с этим.
Задыхаясь и застонав от боли, она снова умоляла. «Пож ... пожал ... пожалуйста. Поверь мне…» Она сильно кашлянула, грудь вздымалась, слюна потекла по подбородку. Она дрожала от дикого рывка.
«Я ...го ... гово ... говорю ... пр ... пра ... правду.» Айла рыдала. «Я… делал… я не делал… ничего… не делала… ничего».
«Не ври мне нахрен». Мой голос гремел в стерильной, холодной комнате.
Снова покачав головой, Айла посмотрела мне прямо в глаза. «Пожалуйста, Алессио. Я этого не делала. Я не знаю, о чем ты говоришь.» Она снова закашлялась, затем глубоко вздохнула, морщась от боли. «Поверь мне, пожалуйста. Пожалуйста, Алессио. Я не шпионила за тобой. Алессио, пожалуйста, поверь мне.» Она повторяла это снова и снова, каждое слово становилось все слабее, когда она начала терять свою решимость.
Ее тело обмякло на стуле, и она едва могла держать глаза открытыми.
Рыча, я провел рукой по волосам. Что если она невинна? Может ли такое быть?
Стоит ли пытать кого-то, кто может быть невинным? Ноющий голос в моей голове сохранился.
Мой монстр спорил. Он взревел. Он хотел смерти. Убить. Убить. Убить.
Она может быть предателем. Не отпускай ее.
В замешательстве я повернулся спиной к Айле. Я не мог смотреть на нее больше. Ее слезы. Ее боль. Ее уязвимость. Мольба. Ее голос, когда она произнесла мое имя. Она сделала меня слабым.
Это заставило мое сердце сделать странную вещь. Это заставило меня ... почувствовать.
Внезапная боль прошла через мою грудь, и я возненавидел ее.
Что со мной происходит?
Впервые в жизни я боролся против своего монстра. Он хотел быть свободным, но я втянул его обратно внутрь. Он боролся и взревел, но я продолжал бороться.
Почему я боролся за нее?
Подняв глаза, я увидел, как Артур и Феникс странно смотрят на меня, их глаза спрашивают. Я сердито посмотрел на них и оскалил зубы. Они оба быстро отвели взгляд, их лица превратились в маску бездействия.
Встав прямо, я не обернулся, отказываясь смотреть на Айлу. Я глубоко вздохнул и пошел к двери. Артур и Феникс последовали за мной на улицу, и дверь за нами закрылась.
«Держите ее здесь и продолжайте расспрашивать. Она в конце концов сломается.»
«Да, босс», сказал Феникс.
Я сделал шаг вперед, но затем остановился. Обернувшись, я повернулся лицом к своим людям и зарычал смертельным тоном. «Никто не поднимет на нее руку».
Если кто-нибудь осмелится пойти против моего приказа, они умрут. И Феникс, и Артур казались удивленными, но затем кивнули.
Мой приказ тоже застал меня врасплох. Я не знал, откуда это взялось, но все, что я знал, это то, что я не хотел, чтобы кто-нибудь трогал моего котенка. Это признание меня тоже шокировало.
Не отводя от них еще одного взгляда, я ушел, сжимая живот. Я все еще злился на себя за проявленную слабость.
А потом я разозлился на Айлу.
У меня еще не было ответов. Я хотел ей поверить, но мог ли я на самом деле? Моя империя была под угрозой, и она была вероятной подозреваемой. Неважно, что я чувствовал к ней или почему ее боль была моей болью. Мне все еще требовалось получить ответы, и не имело значения, играю я честно или нет.
Постепенно я почувствовал, как мое больное сердце возвращается в бесчувственное состояние. В моей спальне я глубоко вздохнул и уставился на стену, позволяя холоду просочиться обратно в мое тело.
Она не сделает меня слабым. Я не позволю ей.
***
Айла
Я не знала, как долго они меня там держали, и я не была уверена, был ли это день или ночь. Все, что я знала, было то, что я хотела чтобы боль прекратилась. Я не могла больше терпеть. Моя голова колотилась, и мое тело было слабым.
Мои запястья болели, и каждый раз, когда веревка прижималась к моей чувствительной коже, я стонала от боли. Кожа была поцарапанной, грубой, и я истекала кровью из-за моей борьбы.
«Какую информацию ты дала ублюдкам?» Виктор снова спросил. Виктор, Николай и Феникс по очереди допрашивали меня, и я начинала замечать, что они были раздражены моими ответами.
«Я этого не делала», - сказала я.
Зачем мне поддерживать таких монстров, как Альберто и мой отец? Я ненавидела их. Но Алессио и его люди не знали этого, потому что я не раскрыла правду.
Моя жизнь уже была в опасности. Признание, что я дочь Альфредо, и невеста Альберто мне не поможет.
Правда поставит меня в еще большую опасность. Я была итальянкой и их врагом, поэтому они никогда не поверили бы мне.
Сколько бы я ни просила и не рыдала, они не слушали. Они отказались отпускать меня. «Айла, черт побери! Ложь не поможет тебе выбраться отсюда!» Николай кричал, когда он ходил по комнате.
И правда не поможет, подумала я, плача.
Глубоко вздохнув, я вздрогнула от сухости в горле. «Пожалуйста… Виктор, Николай. Я этого не делала. Поверьте мне. Я ничего не знаю, - прошептала я, голос у меня хрипел от нескольких часов плача. Я едва могла говорить даже от постоянной пульсирующей боли в горле.
Николай остановился и уставился на меня, его глаза были полны жалости. Я перевела взгляд на Виктора и увидела, что он смотрит на меня с той же симпатией.
Я знала, что медленно их ослабляю. Они хотели верить мне. Они казались почти убежденными, что я этого не сделала. Я просто не знала, как долго я смогу оставаться сильной. Все, что я хотела, это вернуться в свою кровать и прижаться к моим мягким одеялам, забыв об этом кошмаре.