Роза севера

— Юджин! — ахнула она. — А мне только что позвонили из полиции…

И расплакалась.

Но не будем подсматривать за этой сценой. Счастливых моментов не так много в жизни, а боги завистливы…

После разговора Варламов лег на кровать и погрузился в покойное забытье. Очнулся, когда вечерело. Подошел к окну: за домами розовела лента реки — кажется, Волга.

Зазвонил гостиничный телефон.

— Это капитан Петров. Отдохнули? Тогда подкрепитесь, а через полчаса я за вами заеду.

Ответа дожидаться не стал, повесил трубку. Варламов вздохнул и повернулся к стулу, куда бросил мятую одежду. Удивительно — брюки и рубашка были выглажены, а вместо грубой морской куртки висела черная кожаная. Снабдили даже новым бельем в пакете, как в тот памятный первый вечер на американской Территории Ил-Оу.

С приятным чувством свежести Варламов спустился в ресторан, а точнее столовую самообслуживания. Еда была вкусная и казалась более натуральной, чем в Канаде. Снова придется привыкать.

Вышел на улицу в теплые сумерки, мимо проезжало много машин. Капитан Петров подъехал в этот раз не на военном джипе, а в «Тойоте».

— Выходит, вы с китайцами торгуете? — спросил Варламов, садясь.

— Куда мы денемся? — пожал плечами Петров.

Вскоре подъехали к довольно приятному зданию, с колоннами у входа и портиками вдоль третьего этажа.

— Памятник сталинской архитектуры, — сказал капитан. — Своего рода символ эпохи.

В холле стояли двое в серо-стальной форме. Варламов заметил у обоих такие же значки, как у Петрова. Вряд ли простые охранники.

— Координатор вас сейчас примет, — сказал один Варламову. — А вы, капитан, можете ехать. Мы доставим нашего гостя обратно в гостиницу

Со звонком раздвинулись двери лифта. Охранник сделал пригласительный жест Варламову. Тот вошел, и лифт тронулся… неожиданно вниз.

Похоже, опустились на несколько этажей. Варламов вышел и оказался в приемной. Девушка за компьютером улыбнулась ему и кнопкой открыла дверь в кабинет.

Довольно сумрачный, с книжными полками вдоль стен. Взгляд Варламова задержался на картине над большим столом. На фоне горного пейзажа, похожего на картины Рериха (глубокие тени в долинах и розовые снега в вышине), сидел человек, положив правую кисть на рукоять то ли меча, то ли управления каким-то аппаратом. Темное одеяние, суровое лицо, глубоко посаженные глаза…

— Это первый Координатор Братства, — услышал Варламов. — Конечно, портрет несколько идеализирован.

Из-за стола поднялся человек высокого роста, с бритой головой и тяжелым подбородком. Глаза чуть насмешливые.

— Здравствуйте, Евгений Павлович. Я Александр Владимирович Гуров, нынешний Координатор. Садитесь.

Варламов слышал о Русском Братстве еще в Карельской автономии. После короткой, но опустошительной войны оно не дало России погрузиться в хаос, наводя порядок железной рукой, порой вешая вороватых чиновников перед их резиденциями. Сейчас оно контролировало большую часть Российского союза, кроме Московской автономии, где остался прежний Президент. Варламов заметил на пиджаке Координатора такой же значок, как у капитана Петрова. Похоже — символ Братства.

— Спасибо, что помогли, — он сел в удобное кресло, не приходилось смотреть на хозяина кабинета снизу вверх.

— Извините, что принимаю здесь. Наверху было бы приятнее, с видом на вечерний город. Но надо думать о безопасности.

— Остерегаетесь Московской автономии? — хмыкнул Варламов.

Скованности не чувствовал, хотя перед ним был самый могущественный человек Российского союза. Со многими непростыми… личностями пришлось общаться.

— Ну да. Мы тоже стремимся к восстановлению единой страны, но хотим подать более привлекательный пример. А там используют старые методы. Кстати, как вам Канада?

Варламов пожал плечами:

— Жить довольно комфортно. Но там давние традиции демократии, и не было столь жестко централизованной власти. В России никак не найдут компромисс между этими полюсами.

Гуров улыбнулся:

— Мы пробуем. В Российском союзе хорошие условия для предпринимателей, и мы не пытаемся ограничить личную свободу. Только для членов Братства существует жесткая дисциплина и внутренний суд.

— Ну да. Орден меченосцев, о котором когда-то говорил Сталин.

— А вы начитаны, — Гуров прищурился. — Но мы не одобряем деятельность Сталина, слишком большую цену за нее пришлось заплатить русскому народу. Название города вернули в память о подвиге в Великую Отечественную… Впрочем, ближе к делу. Извините, Евгений Павлович, но когда мы получили информацию, что вас доставили в МГБ Московской автономии, наши специалисты бросились собирать сведения. Надо было понять, представляете ли вы опасность для Российского союза?

Надо же, а разведка у них неплохо поставлена!

Варламов улыбнулся, хотя это далось с трудом: — Ну и как?

Гуров положил мосластые руки на стол.

— Похоже, что нет. Московской автономии нужен секрет «черного света», но выпытать его у вас невозможно. Даже у Рогны не получилось.

Показалось, что слово «рогна» произнес не как имя, но было не до размышлений: в затылке возникла тупая боль, и вокруг потемнело.

— Ничего не знаю о «черном свете», — хрипло выговорил он.

В руку ему сунули стакан. Варламов судорожно стиснул его и поднес к губам. Напиток обжигал горло, но перед глазами прояснилось.

— Не буду вас мучить, — вздохнул Гуров. — Московия не получит «черного света», а это для нас главное. Но есть пара моментов, которые вы могли бы прояснить. Если не хотите говорить, не надо. Мы все равно поможем вам вернуться в Канаду.

— Спрашивайте, — сказал Варламов. Похоже, ему дали обыкновенной водки. Настроение улучшилось, а характерных для «правдосказа» эффектов не было.

— Первое. В центре Москвы начала исчезать Темная зона. Наши дроны постоянно ведут наблюдение, и раньше такого не было.

Варламов потер лоб.

— Они должны были зафиксировать нечто возле храма Христа Спасителя.

— Это? — Гуров повернул монитор.

Даже статичное изображение цветка потрясало.

— Скорее всего, это связано с ним.

— Откуда он? Никогда не видел ничего подобного.

Варламов облизал губы.

— Должно быть, из другого мира… — Он умолк. «И ты не болтай!».

Гуров с досадой смотрел на него.

— Похоже, больше ничего не скажете. Ладно, со временем разберемся. А как насчет этого? — он подвинул к Варламову стопку фотографий.

Он глянул и отвернулся, чуть опять не стошнило.

— Московия выбросила с вертолетов десант, — продолжал Гуров. — Примерно роту спецназа. Видимо, тоже заметили, что Зона исчезает. И вот результат.

Варламов покосился на фото: истерзанные, залитые кровью трупы. Рядом валяется оружие — не помогло. На этот раз собачки сработали не так чисто.

— Зафиксировали еще что-нибудь?

— Большинство снимков нечеткие, нападавшие двигались слишком быстро. Но, вот… — Координатор отобрал одно фото.

Черный гигантский пес стоял, широко расставив ноги и оскалив пасть. В упор смотрел на Варламова, и его передернуло.

— Это они. Похоже, что стражи города. Так же расправились с охранниками, когда меня привезли в Москву.

— Тоже из другого мира?

— Вероятно. На Земле таких нет.

— Значит, Москва по-прежнему недоступна для людей? Псы будут охранять город… и цветок?

Что тогда сказала Рогна? «Псы должны реагировать только на оружие»…

— А вы попробуйте без оружия. Похоже, оно отныне под запретом в этом городе. Меня не тронули. Но осторожнее, это вполне разумные твари.

Гуров долго смотрел в упор, потом покачал головой.

— Задали вы нам хлопот, товарищ Варламов. Но спасибо. Большое спасибо. Захотите еще что сказать, обращайтесь к капитану Петрову. А пока до свидания. Похоже, у меня будет много работы.

Варламова отвезли в гостиницу, но звонить Джанет на работу не хотелось. Он лег на кровать, положив руки под голову. Незаметно уснул, а проснулся ночью от монотонного шума. По потолку плыли светлые пятна. Выглянул в окно.