Страница 36 из 115
– Девочки, заходите, знакомьтесь – это профессор Оран, он будет вести у вас спецкурс магического противодействия. Об этом подробнее, конечно, он расскажет вам сам во время лекции. Сейчас речь не об этом. Я очень рад, что вы вчера отделались только испугом и смогли вернуться в родные пенаты живыми и здоровыми. После вчерашнего происшествия профессор Оран любезно согласился просканировать вашу ауру, выяснить, есть ли на вас магические жучки, потому что с их помощью могут навести порчу или устроить несчастный случай.
Вот это новость. Был бы поблизости стул, я бы присела. Если они ищут эти жучки на нас, на парнях их, вероятнее всего, не нашли.
– Ну что, тигрица, иди сюда, будешь первой, – со смешинками в глазах, стараясь сдержать улыбку, подзывает Лину профессор Оран. – Дадим время успокоиться твоим подругам, что-то они слишком разволновались.
Лина подходит, оставив между ними расстояние, которое он сразу же сократил. Приставил руки в область солнечного сплетения, но не касаясь тела, зашептал что-то на непонятном языке. Из его рук появился маленький голубой шар. Он переливался, словно стеклянная паутинка. Прозрачные нити, словно живые, отделялись от шара, ползли в разные стороны, обвивали подругу, не дотрагиваясь до нее. Лина, словно находилась под куполом. Профессор продолжал шептать заклинание. «Паутинка» разрасталась, полностью окутывая Лину в кокон. Она стояла в голубом сияющем «яйце». Оран ладонью водил вокруг образовавшейся материи, которая, словно живая, тянулась к своему хозяину. Никогда прежде не видела я такого. Вот оно – волшебство! Захотелось подойти, прикоснуться…
Мы не успели ничего осознать. Резкий взмах рукой профессора – и все исчезло.
– Она чиста, – объявил он.
Второй отправляюсь я. Мне уже не страшно. Но когда голубой шар постепенно окутывает меня, сложно паутина, я ощущаю небольшое волнение. Просканировав меня таким же способом, профессор Оран отвечает на немой вопрос ректора:
– Здесь тоже все чисто, но… – Он задумался. Я напрягаюсь. – На ней сейчас ничего нет, но не уверен, что не было. – Еще раз поводив руками вокруг меня, он продолжает: – Вроде как метка, но я могу ошибаться. Что-то в Вас меня смущает, молодая леди. Такой след в ауре – это может быть и нераскрытый дар. Придется за Вами понаблюдать. Если мои предположения верны, то через некоторое время они обязаны подтвердиться.
Диана оказалась чиста, в ее ауре ничего не нашли.
– Надо проверить еще ту четверку пассажиров, что находилась с ними в жбанаре, – задумчиво говорит ректор Чешель. – Девочки, возвращайтесь на занятия.
Попрощавшись, мы направляемся к двери, которую нам любезно открыл профессор Оран.
– Спасибо.
– Еще увидимся, – усмехается преподаватель, видя наше смущение.
Лина поспешила в аудиторию, а мы не знаем, что делать. Возвращаться на лекцию «дорогого» профессора Гераста желания нет никакого. После моей бравады не удивлюсь, если нас он нагрузит заданиями до конца года. Но и прогуливать опасно: вдруг узнает. Страшно представить, чем это для нас закончится. Решили идти «сдаваться». Тем более до конца лекции осталось всего полчаса. Постучавшись, извинились и вошли.
– Вовремя явились. И лекцию пропустили, и самостоятельную не успеете сделать. – Я удивилась, если бы увидела радость на его лице. А так – стояли, ждали «приговор». Под пристальным взглядом преподавателя мы окончательно стушевались, а он продолжает буравить нас своими глазищами, которые из-за стекол очков кажутся еще больше и страшнее. Сердце неровно бьется, ладошки вспотели. Это я когда злюсь смелая, а сейчас трясусь, как белка перед оборотнем.
– Хорошо, – медленно тянет он, – ваши рефераты как самостоятельную зачту. Подойдите.
Даже не знаю, радоваться или опасаться еще больше. Лучше приготовиться к худшему, ничего хорошего от профессора мы еще не видели.
– Ты, – пальцем указывает на Диану, – с этой запиской дуй быстренько к профессору Левинталь и дождись ответа.
Подруге дважды повторять не надо.
– А Вы, госпожа Монталь, отправляйтесь в северную башню, к магистру Смонгу. Подниметесь на самый верх. Настучите мелодию «дзинь да-да, дзинь да-да, дзинь да- да-да»...
Истеричный смех подступает к горлу. Пришлось закусывать щеку, чтобы не рассмеяться. Посмей я даже улыбнуться, Гераст этого мне не простит. Он настучал мне дважды эту мелодию по столу. Хочется, конечно, спросить, не шутка ли это, но здравый смысл приказывает молчать.