Жрица света

Вскоре на площадь вывели трех коней. Таких красавцев я видела в императорских конюшнях, боевые лошади с бахромой на ногах. В них чувствовалась мощь, сила, грация, упрямство, хитрость, и бесспорно они были красивы, не слащавые, а опасно-прекрасные. Перехватывало дыхание от одного их вида, а они стояли такие высокомерные, надменные, словно вокруг них ничего интересного не происходит.

-Всадник должен быть очень силен, чтобы подчинить себе такого коня, если его силы не будет достаточно, конь сбросит его и может затоптать. Но если подчинить себе такого коня, и слиться с ним в едином порыве, стать его продолжением, лучшего помощника в бою не отыскать, он от смертельной опасности собой прикроет. Эти кони очень умны. – Пока я слушала Ригиса, который шептал мне на ухо, не на миг не отрывала взор от открывшейся мне картины.

Пегого коня подвели к участнику в синем костюме, вороного к участнику в красном, Крассу же достался самый красивый, по моему мнению, полностью черный, он заворожил меня. Я как под гипнозом не могла оторвать от него взгляд.

-Это Мрак, самый сильный и опасный конь. Крассу он достался потому, что он может выиграть вторые игры подряд, организаторы, должны разжечь интерес болельщиков. Думаю и с тотализатором не все чисто, кто-то может не сорвать куш, если Красс победит. Надо будет предупредить отца, что игры не проходят честно. Не хочу, чтобы в следующем туре кто-нибудь сильно пострадал из-за алчности отдельных личностей. – После слов Алана, я опять разволновалась, кто-то может пострадать, интересно, в чем заключается само соревнование. Только я открыла рот, чтобы задать вопрос, как трибуны взорвались ором, от которого мне заложило уши.

Прямо перед нашей трибуной проносили клетку, в которой сидели три птички, необычной расцветки. Хохолки черного цвета, сами птички ярко-алого с золотыми перышками на концах крыльев, а клюв и когти на лапках стальные, не стального цвета, а железные. Я даже привстала, чтобы лучше рассмотреть, и правда стальные когти. Острые. Словно их специально заточили.

-Никогда не видела куриску? – Моя неосведомленность в данном вопросе веселила Алана. А глядя на мой потерянный вид, он рассмеялся в голос.

-Они и, правда, стальные? -Задала я самый интересующий меня вопрос на данный момент.

-Правда, они очень опасны даже в одиночку, а со стаей таких птиц справиться невозможно. Они за несколько минут изрежут тело и человек умрет от потери крови. – После таких слов кому угодно жутко станет.

- Они обладают своей магией, их можно поймать только голыми руками, если ты наденешь защитную перчатку, прикоснуться к птице не сможешь.

-Знаешь, может я странная, но не очень и хочется.- Что еще оставалось делать, если не ерничать, раз друг смеется над тобой в голос.

-Конечно, пока поймаешь куриску без травм не обойтись, но их можно приручить. Они очень дорогие. И не только потому, что их сложно поймать. Каждая прирученная птичка со временем становится защитницей дома, она конечно не бросается на воров, но в доме где живет куриска, в семьях царит счастье и благополучие, повышается достаток семьи, рождаются здоровые дети. Из-за этого на них такой спрос, а ловцы курисок очень обеспечены.

Эти птички меня заинтересовали, и не потому, что я хотела такую, нет, мне вовсе не хотелось быть исцарапанной и изрезанной. Мне стало любопытно, сколько таких удивительных животных живет на нашей планете. Я как будто выпала из реальности на девятнадцать лет, а возвращаться как-то страшновато, но адреналин так и плещет из меня.

А вот и Красс подходит к Мраку и о чем-то ему шепчет на ухо, гладит по черной, волнистой гриве, словно коню сделали завивку. Алан поймал мой заинтересованный, восторженный взгляд.

-Как Айрон отдал Мрака для игр? Он ревностно относится к своему боевому другу.

-Это конь Айрона? –Сколько еще потрясений за сегодня я должна испытать.

-Я разве не говорил? Да, это его конь. И первый раз он его кому-то доверил. Кроме Сэма и Айрона он никого к себе не подпускает.

Солнце уже почти скрылось за горизонтом, совсем скоро станет темно. И как тогда они будут ловить этих птичек.

-Алан? –Кричу в ухо другу, который разговаривает с Браном. Они, что ночные?

-Не пойму, ты о чем?

-Птички, говорю, ночные? У них же куриная слепота, а совсем скоро стемнеет, задача схватить спящую птичку?

-Нет, они не ночные. Чтобы ограничить время испытания, его проводят на закате, у участников совсем мало времени справиться с этим заданием, а если не успеют, то ловцы призовут своих питомцев.

Для меня, конечно, все это было странно, скакать за птицей на коне, по лесам по лугам, времени мало, и куда эта птица полетит, кто ее знает. Посмеиваясь про себя такой несуразице, высказать вслух я ее не успела.

Красс как раз вскочил на Мрака, который не хотел признавать в нем наездника и встал на дыбы. Но хранитель крепко держался за гриву, стальной хваткой сжимая бока лошади, падать он не собирался. У других участников были такие же проблемы, они чудом оставались в седле. Но самой завораживающей картиной был Красс и Мрак, не только для меня, почти весь стадион смотрел за ними затаив дыхание. В этот момент можно было шепотом разговаривать, такая странная тишина стояла вокруг. Все ждали, что же будет дальше, сможет он его подавить своей волей, или конь сбросит его. Вороной подчинился своему седоку, и они медленно поскакали по кругу.

Все мышцы Красса были напряжены, заметна была его усталость, в какой-то момент мне уже казалось, что он сдастся, Мрак не подчинится, но о чудо, конь встал на ноги, встряхнул своей гривой и медленно поскакал по кругу за другими участниками. Всеобщий выдох облегчения пронесся над трибунами. Жалко было бы не увидеть участие самой сильной пары соревнований. Солнце все ниже и ниже уходило за горизонт.

А вот дальше происходило что-то нереальное, за гранью моего сознания. Когда куриски поднялись в небо, лошади отъехали друг от друга на приличное расстояние, из-под кожи, по обе стороны корпуса, стало что-то вылезать. Черная кожа, обтягивала тонкие косточки, которые методично разворачивались на наших глазах. Мои очи вот наверняка сейчас похожи на блюдца, от происходящего. Я боялась моргнуть, чтобы не пропустить завораживающую меня своим действом картину. Когда все это великолепие разложилось полностью, оказалось - это крылья, большие мощные крылья. И почему мне Ригис об этом не сказал в конюшнях, я могла бы и обидеться, но эффект неожиданности круче рассказа.

Взлетели. Эти три красавца рассекали воздух. Сейчас их корпус был значительно меньших размеров, но от этого они не стали менее величественны. С огромной скоростью они летели на фоне уходящего солнца. Курисок вообще не видно на такой высоте.

Просто какая-то боевая машина в воздухе, подумала я. Спокойно смотреть на это зрелище не могла, постоянно вскакивала с места, заламывала руки, и даже не замечала, как кричу в поддержку какую-то глупость. Мрак и Красс как одно целое. Одной рукой хранитель держался за гриву, а другой делал хватательные движения. Но по разочарованному гулу голосов, догадалась, что птичка ушла от захвата. Новый рывок Мрака, взмах крыльями, еще, еще. Высоко. Почти не видно всадника. Резкий поворот на сто восемьдесят градусов, свободное падение, крылья сложены за спиной. Я не дышу. Забыла. Все забыла. И как дышать и как кричать. В немом ступоре на грани своего сознания, которое разрывалось от страха, пыталась осмыслить происходящее. Красс встает на круп Мрака держась за гриву, балансируя одной рукой, фиксирует свое тело в устойчивой позиции. Грива и хвост развиваются в небе, хватательное движение правой руки, еще одно. Мимо. По руке Красса течет кровь. Круп лошади наклоняется чуть-чуть вправо, но до земли остались считанные метры. Красс делает очередное хватательное движение кистью руки, а я зажмуриваю глаза с мыслью «сейчас разобьются». Радостный гул голосов на трибуне. Мои глаза распахиваются. Мрак распрямляет крылья, уверенный, непобедимый, зависает над землей, дает нам возможность полюбоваться собой и наездником, фланирует и медленно опускается копытами на землю. В руке Красса зажата куриска, побежденная, но не сломленная, вся перепачканная в крови, которую сама и пустила охотнику.