Страница 7 из 84
София подошла к девушке. Наклонилась, пощупала пульс, а затем присмотрелась к ее коже.
Помимо укусов, которые действительно могли быть оставлены мужчиной в порыве страсти, кожа девушки шелушилась, кое-где были видны настоящие струпья. Никогда Софии не доводилось видеть такой комбинации ран и повреждений. Главное — она не знала, что могло послужить им причиной.
Вдруг вспомнилось, что когда-то в учебнике по истории София видела раны человека, зараженного чумой. Подобные раны, хоть и в более легкой форме, она в тот момент наблюдала и на Кате.
— Да что же с тобой случилось…
София не сомневалась, что к Вике тоже наведывался Эрих Нойман. Она не сомневалась, что Вика с ним переспала. Как ни странно, запах этого мужчины до сих пор ощущался в маленькой неуютной квартире Вики.
София была уверена: что бы ни случилось с девушками, виновником их бед был именно этот мужчина.
— Кто же ты такой, Нойман…
София вызвала для Вики скорую, дождалась ее приезда, и лишь тогда покинула изнеможенную девушку.
Дома, в тишине и уюте родных стен, она совершила три звонка, каждый из которых был нацелен на одну и ту же цель: немец должен убраться из страны.
Она знала, кому звонить, и не сомневалась, что эти звонки создадут иностранцу немало проблем. Она боялась даже предположить, что эти люди попросят в ответ на услугу, но пусть лучше они, чем этот… этот…
«Убирайся, просто убирайся прочь», думала София, сидя на диване и поглаживая кота, который будто чувствовал настроение хозяйки, а потому покорно терпел ее чересчур резкие нежности.
Женщина и сама не заметила, как начала раскачиваться из стороны в сторону. Она то зажимала в руках свое любимое украшение, то опять начинала гладить кота, то ходила по квартире или глядела в окно. Ей было страшно, и она не знала, куда деться от собственного страха, ненависти и отвращения к этому мужчине.
Она ненавидела.
Она презирала.
Но больше всего — она боялась Эриха Ноймана.
Этот страх никак не был связан с теми подозрениями, которые мужчина зародил в ней недавно. Нет, все было намного запутаннее: этот страх распустился в ее сердце терновыми ветками в момент, когда София впервые увидела немца. Это был нелогичный, необоснованный страх. И это было хуже всего, ведь как можно побороть страх, причины которого не до конца понятны?
Глава пятая: Эрих Нойман на её территории
О нем не было ни слуху, ни духу два дня. С девушками из агентства он не встречался, София тщательно за этим следила.
София надеялась, что методы ее «друзей» таки подействовали, и немец покинул страну. Она надеялась, что они его не убили, но мало ли…
И все же, пружина все никак не разжималась — ей казалось, что она видит Ноймана на каждом шагу. Что он следит… выжидает.
Его тень однажды померещилась ей у дома, она увидела его из окна, а потом несколько часов не могла уснуть. Когда уснула — ей приснился кошмар, в котором ее кто-то преследовал, она убегала, а в голове взрывалась мысль: «Не позволь найти, не позволь найти…».
Она видела мужчину, что привязывал женщину к высокому постаменту, затем она падала в темные воды, слышала кваканье жаб и понимала, что мертва.
София проснулась с криком. Почему кричала, она так и не вспомнила. Сон, просто сон…
Во вторник она получила сообщение от Вики. Та написала, что ей уже лучше, но врачи до сих пор не разобрались в причинах болезни. В ответном сообщении, София пообещала навестить Вику вечером.
В ответ же на это сообщение, девушка ей позвонила, расплакалась в трубку и сердечно поблагодарила Софию за такую заботу. Сказала, что не может рассказать всю правду, так как боится.
— Ты боишься Ноймана? — спросила София прямо.
— Вы не понимаете, кто он… — в трубке послышался надрывный плач.
София, не мешкая, поехала к Вике в больницу. Она должна была узнать правду!
Вика обрадовалась её приезду. Она выглядела намного лучше, чем в прошлый раз. Как только все апельсины были переданы и все «больничные» новости услышаны, София постаралась мягко свернуть разговор к «немецкой» теме.
— Ты написала на него заявление?
Вика, которая в тот момент пила сок через трубочку из маленького бумажного стаканчика, посмотрела на Софию растерянно.
— Я рассказала врачам все, что было. Полиция ко мне не приезжала, если ты спрашиваешь об этом.
София выдохнула.
— А что было, Вик?
Пауза.
Вика отложила стаканчик в сторону. Она делала это медленно, будто пытаясь урвать для себя еще хоть немного времени.
— У нас было свидание… Он мне еще на первой встрече понравился, я очень ждала нашей встречи.
— Понимаю, — кивнула София. — Что было дальше?
— Второе свидание было… необычным. Мы пошли в хороший ресторан, кажется, «Аляска»… там все было так красиво… и он был такой…
— Какой? — София присела рядом с Викой.
— Красивый. Он был такой… как я в детстве мечтала. Принц!
Лицо Вики озарила добрая ласковая улыбка.
— Сначала все было очень хорошо. Мы разговаривали, он шутил… Но потом… его вопросы становились все более необычными.
— Например?
— Он спрашивал… бывали ли у меня эмоциональные всплески, легко ли меня разозлить. Какие места в Киеве мне нравятся, какие — нет. Получаю ли оргазм. Почему до сих пор не замужем.
— Это достаточно типичные вопросы, — вынуждена была признать София. — Ничего необычного я в них не вижу.
— Да, но… я не знаю, он ТАК их задавал… Еще он спрашивал, что я делала в определенные дни. Ну, вот, например, семнадцатого августа. — Вика всхлипнула. — Он разозлился, когда я не смогла вспомнить. А потом сказал, что мы едем ко мне домой. Понимаешь, просто взял и сказал— едем к тебе.
Девушка разразилась слезами. София начала ее успокаивать.
— Ну все, все, только не плачь… Но зачем же ты согласилась?! Если тебе было с ним плохо, зачем ты поехала с ним?!
— Я надеялась, что… что потом будет лучше…
София не нашлась с ответом. Ей всегда было непонятно, почему женщины думают, что дальше будет лучше. Если все плохо в самом начале, святые угодники, ну почему дальше должно быть лучше?! Если на первых свиданиях неуютно, неприятно, унизительно, то потом будет только хуже, ведь мужчина привыкнет, что его скотское поведение — это норма!
С другой стороны, что ей вообще известно о нормальных человечески чувствах? Ей даже отношения с любящими родителями не удавалось наладить!
— София, но ведь ты же его видела! — выдала Вика последний аргумент. — С ним невозможно не поехать! То, как он говорит, как себя ведет. Манеры, внешность, одежда, статус! Любая с ним поедет!
Оттого-то он так себя ведет, подумала София. Знает, что любая с ним поедет.
— Что было дальше?
Вика закрыла лицо руками. Вздохнула, вытерла слезы, и лишь тогда ответила:
— Он был очень агрессивен. Начал меня раздевать прямо у порога. И потом… потом было как в тумане.
— Что ты помнишь?
— Ты подумаешь, что я сумасшедшая, но… я была снизу, а он — сверху… и когда смотрела на него… мне казалось, что у него две пары рук. Одни — обычные, а вторые как будто из тумана. И эти вторые руки… они меня лапали… я ощущала те, вторые руки, так четко… Но… я как будто в каком-то сне была, не могла и пошевелиться. А потом …
По ее лицу катились слезы — крупные мутные бусины отчаяния.
— Что, Вик? — осторожно спросила София. — Что было потом?
— Мне стало плохо, как-то очень резко стало плохо. А дальше какой-то провал. Проснулась я в кровати, укутанная одеялом. Эриха нигде не было. Голова кружилась, и тяжесть во всем теле… потом приехала ты, я пошла открывать тебе дверь.
Девушка громко всхлипнула и разразилась истерикой. София погладила ее по спине.
— Ты… ты с ним разговаривала после той ночи?
Девушка всхлипывала.
— Нет… его номер не отвечает… я думаю, он не хочет со мной разговаривать.
— Постой… а как же ты с ним разговаривала? Он ведь только английский и немецкий знает! А ты — только русский!