Сбежавший вампир(ЛП)

– Кто бы ни был в моей клетке до меня, он явно пытался сбежать. Один из прутьев был ослаблен. Клетка Томаззо была достаточно близко, чтобы он мог помочь, и вместе мы смогли вытащить первый прут и согнуть другой, чтобы вытащить его. Мне удалось выскользнуть из клетки, и я попытался открыть клетку брата, но прежде чем я успел сделать это, мы услышали приближение наших похитителей, и Томаззо настоял, чтобы я убрался, пока могу, и позвал на помощь.

Данте сделал короткую паузу, и Мэри заметила, как напряглись мышцы его горла, но затем он продолжил почти ровным голосом: – Это был подвал с высокими окнами. Я выбрался на землю и увидел лес, окружавший здание, в котором нас держали. Я побежал. Я понятия не имел, где нахожусь и в правильном ли направлении иду за помощью. Все, что я мог видеть, был лес и еще лес. Не успел я уйти далеко, как почувствовал, что кто-то бежит за мной. Боясь, что они снова выстрелят в меня, я прибавил скорость, а потом деревья внезапно исчезли, и я бросился к дороге ... и сторона этого трейлера, – с гримасой похлопал он по рулю, – я пыталась остановить себя, но ... – Он покачал головой, потом взглянул на нее и сказал: – Правда в том, что не вы переехали меня, а я врезался в вашу машину или попал под нее.

Мэри молча смотрела на него. Она была рада, что не виновата в аварии. Это знание в значительной степени облегчило чувство вины, которое, очевидно, затуманивало ее здравый смысл, потому что теперь она думала более ясно. – Тебе нужно развернуться и вернуться на стоянку грузовиков.

Он удивленно взглянул на нее, потом снова посмотрел вперед и покачал головой. – Мы должны сбросить наших преследователей, чтобы обеспечить вашу безопасность, когда я покину вас.

– Ты не сможешь сделать этого на трейлере, – сухо сказала она. – Он, как и я, создан для комфорта, а не для езды на большой скорости. Этот фургон,— она взглянула на машину, видневшуюся в поле зрения камеры заднего вида, чтобы увидеть, что тот все еще висел у них на хвосте, как шишка на заднице Бейли, – не потеряет нас. И если то, что ты говоришь, правда, как только мы остановимся, люди в фургоне нападут. Но официантка на стоянке позвонила 911. Полиция уже должна быть там. Если их еще нет, то, по крайней мере, есть другие, чтобы помочь. Сейчас мы сами по себе. Эти люди могут столкнуть нас с дороги и забрать тебя в любую минуту. На самом деле, я удивлена, что они еще не пробовали.

– Они не пытались, потому что шоссе оживленно, и они не хотят свидетелей. Пока мы будем на нем, мы будем в безопасности, – сказал он торжественно. – И если мы отведем их обратно к стоянке грузовиков, кто-нибудь может пострадать. Важно избегать этого. Именно поэтому я и увел их с собой, – возразил он.

– Я думала, это для моей безопасности, – строго напомнила она.

– Да. И это тоже, – согласился он. – Я хотел бы избежать любой ценой смерти невинных людей.

– Есть еще невинные? – спросила она, нахмурившись. – Ты имеешь в виду, кроме твоего брата?

– Да, – быстро согласился он, не отрывая взгляда от дороги.

Мэри нахмурилась, подозревая, что он вовсе не это имел в виду, но, не понимая, почему она так думает. Оставив эти мысли, она спросила: – Ну, и каков твой план? Ты собираешься привести их в полицейский участок в Кервилле в надежде, что они смогут поймать этих людей и спасти твоего брата? – помолчала она и нахмурилась, гадая, не офис ли это шерифа. В Канаде и некоторых северных штатах это была полиция, но ей казалось, что это может быть и шериф. Она не была уверена. Раньше у нее никогда не было причин звонить властям. Понимая, что это не имеет значения, она махнула рукой и сказала: – Во всяком случае, я серьезно сомневаюсь, что твои «приятели» остановят нас, пока мы не доберемся до полицейского участка или управления шерифа. Как только мы съедем с шоссе, нет никакой гарантии, что не будет отрезка дороги без того, чтобы кто-нибудь не остановил нас.

Данте нахмурился, явно недовольный тем, что она сказала. – Мне нужно выяснить, где они нас держали, чтобы послать помощь за Томаззо.

– Это написано в блокноте рядом с моим телефоном, – тихо сообщила она. – По крайней мере, там, где я тебя ударила. Ты же не мог убежать так далеко, прежде чем попасть туда?

Данте бросил быстрый взгляд на крошечный блокнот, прикрепленный к планшету на приборной доске, и вопросительно посмотрел на нее. – Это здесь я с вами столкнулся? Вы это записали?

– Да. – Она поморщилась и призналась: – Я знал, что на что-то наткнусь, но испугалась и уехала, не проведя должных поисков. Я записала расстояние от первого знака «стоп», к которому подъехала, намереваясь послать туда полицию, когда доберусь до стоянки грузовиков.

– Мэри Уинслоу, если бы я не был за рулем, я бы поцеловал вас. Вы великолепны.

Мэри слабо улыбнулась и покачала головой. У него была очень приятная улыбка, и она была рада помочь парню.

– Могу я воспользоваться вашим телефоном?

Она взглянула на телефон в держателе и покачала головой. – Мне очень жаль. Он выпал из держателя и сломался, когда я сбила тебя. Вот почему я остановилась на стоянке грузовиков, чтобы воспользоваться их телефоном.

Его улыбка тут же исчезла, и он взглянул на предмет, о котором шла речь, спрашивая: – Вы уверены, что он сломан?

– Ну, экран разбит, и он сдох, – сказала она. – По-моему, этого достаточно.

Он кивнул, но спросил: – Вы пробовали его включить?

– Ну, нет. Но я никогда его не выключала, – заметила она, взглянув на телефон.

Данте поджал губы, затем убрал руку с руля и взял трубку. Он нажал на кнопку, и Мэри чуть не застонала, когда эта чертова штука загорелась, как витрина магазина на Рождество. Она была такой идиоткой, когда дело касалось современных технологий. Честно говоря, как она могла быть настолько глупой, чтобы даже не пытаться его включить?

Данте широко улыбнулся ей. – Он работает.

– Понимаю, – сухо сказала она.

– Могу я им воспользоваться? – спросил он.

Мэри кивнула и увидела, как он начал набирать номер, переводя взгляд с дороги на телефон.

– Это довольно опасно, – заметила она. – Почему бы тебе не дать мне набрать твой номер?

– Спасибо, – пробормотал Данте, передавая трубку.

Мэри взяла трубку и выжидающе посмотрела на него. – Какой номер?

– 4 . . . 1 . . . 6, – начал он, а потом замолчал.

– Хорошо, – сказала Мэри, думая, что он ждет, чтобы дать ей шанс набрать номер, но он все еще пытался.

Данте нахмурился. – 416 ... – он издал нетерпеливый звук, а затем признался: – Мне нужно смотреть на экран телефона, чтобы помнить.

Мэри слабо улыбнулась, полностью понимая. По какой-то причине ей всегда было легче запоминать номера с цифровой клавиатурой перед ней.

– Вы должны сесть за руль, – объявил Данте. – Мне нужно позвонить в дом стражей порядка.

– Куда? – спросила она в замешательстве.

Он отмахнулся от ее вопроса. – Начальство. Пойдемте, вы должны сесть за руль.

Мэри инстинктивно взглянула в камеру заднего вида. Фургон по-прежнему держался у них на хвосте. Она покачала головой. – Они нападут, как только мы остановимся, чтобы поменялись местами.

– Si. Поэтому мы не можем остановиться. Вы сядете ко мне на колени, а я выскользну и оставлю место вам, – сказал он, как будто это было самое разумное предложение в мире.

Мэри поджала губы и покачала головой. – Сынок, я бы не села к тебе на колени, даже если бы ты был в костюме Санты.

Данте смущенно нахмурился. – Санта?

Мэри подняла брови. – Разве в Италии нет Санты? Большой бородатый парень в красном костюме? Спускается по дымоходу и наполняет детские чулки конфетами и игрушками?

– О, – улыбнулся он. – Для нас это Бефана.

– Бефана? – повторила она, стараясь подражать его произношению.

– Si, – слабо улыбнулся он, – Это старуха, которая спускается по трубе и приносит подарки итальянским детям, которые в тот год вели себя хорошо. Однако она приходит пятого января, в Крещенский сочельник, а не в Сочельник.