Подарок(ЛП)

Эта мысль заставила его слегка улыбнуться. Еще день назад он сказал бы, что рай для него – это приятная прогулка по лесу с Элви, как это было в детстве. «Как много может изменить день», – подумал он и посмотрел на Катрисию, которая что-то сонно пробормотала и положила ногу на его ногу под простыней. Ее голая нога против его голой ноги, с интересом отметил он. Он был не единственным, кого это интересовало. Маленький Тедди выказал свое восхищение, приподнявшись, словно пытаясь заглянуть под простыню.

Тедди опустил руку, лежавшую у его головы, и легко провел ею по спине Катрисии поверх футболки. Легкое прикосновение заставило ее вздохнуть и откатиться в него, и он быстро убрал руку, чтобы она не оказалась прижатой к кровати, когда она перевернулась на спину. Когда она затихла, он лег на бок и посмотрел на нее. Она выглядела милой и невинной во сне, без злого юмора, который часто появлялся на ее лице, когда она дразнила его. Он на самом деле скучал по этому. Тедди нравились ее озорные черты, сексуальные улыбки, дразнящий блеск в глазах, когда ее взгляд скользил по его телу, непримиримая радость на ее лице, когда она била его снежком или обыгрывала в карты. Нескрываемое удовольствие, которое она выражала по поводу простой еды, которую они ели, и удовольствие, которое они ненадолго испытали в их общем сне.

Катрисия пробудила в нем молодого Тедди, человека, который наслаждался жизнью и не был так обременен ответственностью. За годы службы в полиции он стал циничным, но она заставила его почувствовать, что мир может быть хорошим местом. Она заставила его снова почувствовать себя живым ... что было довольно иронично, так как он, вероятно, был мертв. Но когда он был здесь, с ней, об этом трудно было думать. Был ли это сон или рай, ему было все равно. Он был готов наслаждаться этим.

Улыбаясь, Тедди потянула простыню, покрывавшую их обоих от талии и ниже, и медленно отодвинул ее, пока не открылись ее голые ноги. Затем он сбросил ее с себя и посмотрел поверх нее. Тедди и раньше замечал, что у нее тело атлета, и теперь не мог удержаться, чтобы не провести рукой по ее ноге, начиная чуть выше колена и кончая подолом футболки на бедрах. Катрисия вздохнула и снова повернулась на бок, Тедди же смотрел, как его пальцы скользят по упругой мускулистой ноге.

«Она могла бы быть бегуньей», – подумал он, убирая руку с ноги, которая теперь была ближе всего к кровати, и кладя ее себе на ногу. Он поднял ее до бедра, подталкивая футболку вперед, и его взгляд скользнул по каждому дюйму обнаженной кожи, продолжая подталкивать легкую ткань вверх. Она была большой и свободной, и он прижал ткань к ее груди, прежде чем она застонала и перевернулась на спину.

Тедди последовал за ней, склонившись над ней, чтобы взять дальний сосок, в то время как его пальцы толкали хлопок по холмику. Он взял ее в рот и стал сосать, его глаза недоверчиво расширились, когда от этого движения по его телу пробежала дрожь удовольствия. Это заставило его пососать сильнее, а затем прикусить его зубами, что только усилило ощущения, проходящие через него, и он застонал, смутно осознавая, что Катрисия издала сонный стон.

Отпустив ее сосок, он поднял голову, чтобы посмотреть на нее, но она все еще спала. Но теперь ее рот был приоткрыт, и дыхание стало прерывистым. Наблюдая за ее лицом, он скользнул рукой к ее груди, накрыл ее и нежно сжал, затем сжал снова, прежде чем схватить сосок большим и указательным пальцами и слегка ущипнуть его.

Катрисия снова застонала, ее голова повернулась на подушке, и Тедди пришлось прикусить губу, чтобы не застонать вместе с ней. Черт, он испытывал ее удовольствие, понял он. Как и полагается спутнику жизни. – Это, должно быть, рай, – решил он, опустил голову к другой груди и начал ласкать ее ртом, когда его рука отпустила ее грудь и скользнула вниз по животу, чтобы погрузиться между ее ног. Она была теплой и уже мокрой. Он не был удивлен; маленький Тедди, конечно, был взволнован ощущениями, проходящими через них. Маленький солдат уже стоял по стойке смирно, но выпрямился еще больше, когда Тедди скользнул пальцами по влажной коже Катрисии, посылая стрелу за стрелой удовольствия через них обоих, возбуждая их еще больше.

В свое время Тедди встречался со многими женщинами и всегда считал себя щедрым любовником, но, черт возьми, он даже не осознавал, насколько хорош. Неудивительно, что женщины искали его общества.

Высокомерная мысль пронеслась в его голове, когда он позволил своим губам исследовать ее тело, скользя и покусывая от одной груди к другой. Он перестал думать вообще и просто позволил себе чувствовать, когда его рот последовал по пути, очерченным его рукой и начал лизать, спускаясь вниз по ее животу.

Катрисия проснулась, хватая ртом воздух и издавая негромкие писклявые звуки. Ее тело горело огнем, зажатым между ног. Какое-то мгновение она просто лежала, уставившись в потолок спальни в коттедже кузины, и волна за волной накатывала на нее, но потом она вспомнила, как попала туда и почему, и беспокойство отодвинуло эту страсть в сторону, позволив ей поискать Тедди.

Она полагала, что не должна была удивляться, обнаружив его голову между ее ног, отчего огонь пожирал ее заживо; ничто и никто не заставлял ее гореть так, как он. Но Катрисия была все же удивлена. Она просидела с ним больше двадцати четырех часов, пока он проходил обращение, кормила его кровью пакет за пакетом, чтобы он прошел через это. Она боялась, что из-за возраста, травмы, которую он получил, и количества крови, которую он потерял, он не выживет. Когда худшее позади и он все еще жив, Катрисия, наконец, позволила себе заснуть, но забралась в постель рядом с ним, чтобы убедиться, что он не проснется в одиночестве и растерянности. Меньше всего она ожидала найти его…

– О, Боже, – выдохнула она, ее мысли рассеялись, когда Тедди толкнулся в нее пальцем, продолжая делать то, что он делал. Наслаждение, охватившее ее тогда, было настолько ошеломляющим, что почти пугало. Это было уже слишком. Она не могла

– Тедди! – закричала Катрисия, хватая его за волосы и отчаянно пытаясь остановить. Она не могла отдышаться и чувствовала, что тонет в удовольствии, которое он ей доставлял. Оно прошло через ее тело и врезалось в ее мозг повторяющимися, безжалостными волнами, а затем он ответил на ее рывок, прекратил то, что делал, и поднялся, двигаясь вверх по ее телу. Но ее передышка была недолгой, потому что он скользнул в нее, как только его губы коснулись ее губ.

Катрисия застонала ему в рот. Прошло много времени с тех пор, как кто-то был в ее теле, и она чувствовала себя чертовски хорошо. Ее руки и ноги обвились вокруг его плеч и бедер, и она держалась изо всех сил, когда он вошел в нее. Если ей суждено утонуть, то, по крайней мере, она не пойдет одна, подумала Катрисия, прижимаясь к нему всем телом, даже губами. Ее губы почти прильнули к его губам, пока он не прервал поцелуй и не приблизил губы к ее уху, бормоча: – Ты так чертовски хорошо пахнешь.

Катрисия просто застонала и потерлась носом о его ухо, покусывая его, когда его тело врезалось в ее. Когда она почувствовала, как его зубы впились в ее шею, ее глаза открылись от удивления, а затем она закричала, когда последняя, удвоенная волна удовольствия обрушилась на нее. Цунами, которое прокатилось через ее разум, увлекая его в темные глубины.

Катрисия проснулась через некоторое время и, открыв глаза, увидела улыбающееся лицо Джастина Брикера. Нахмурившись из-за пакета во рту, она приподнялась, а затем остановилась, чтобы поймать простыню, которая начала сползать с ее обнаженного тела. Оглянувшись, она увидела, что Тедди лежит на спине рядом с ней, а Андерс тоже подносит ко рту пакет. Он все еще был без сознания.

– Ты позволила ему укусить себя.

Услышав это замечание, Катрисия повернулась к Брикеру. Он даже цокнул языком, и она сердито посмотрела на него поверх пакета. Она не позволила Тедди укусить себя, он застал ее врасплох. Не то чтобы она возражала. Так оно и было... что ж...