Ночи с бессмертным(ЛП)

– Я люблю твое тело, cara, – прорычал Томаззо, прижавшись к ее груди и положив руку ей на ногу. Откинувшись назад, он наблюдал за ней. – Я любил его на пляже, и я люблю его здесь. Оно так совершенно, так отзывчиво ко мне и дарит мне такое наслаждение.

Его рука скользила по внутренней стороне ее бедра, пока он говорил, и теперь скользнула между ее ног. Эбигейл ахнула и слегка дернулась от дразнящей, легкой как перышко ласки. Томаззо улыбнулся, но она почувствовала, как его рука скользнула вниз по ее ноге и выскользнула из-под юбки. Замешательство затуманило ее взгляд, а затем он оторвал теперь уже пустой пакет, висевший у нее на клыках, и сунул новый.

– Осталось всего два, – пробормотал он, приподнимая юбку, чтобы заправить ее за пояс сарафана. Затем он некоторое время просто смотрел на то, что обнажилось, улыбка играла на его губах, пока Эбигейл внезапно не опустилась на его бедра и не потянулась к пуговице его брюк.

– Жадная, – поддразнил ее Томаззо, но не помешал расстегнуть пуговицу и молнию. Однако, как только ей удалось освободить его, и эрекция вскочила наружу, он схватил ее за талию и поднял снова на колени, прежде чем она смогла прикоснуться к нему.

– Пока нет, – предупредил он, и когда Эбигейл попыталась сесть, чтобы дотянуться до него, просунув руку ей между ног, чтобы остановить ее. По крайней мере, она подозревала, что таково было его намерение, но в тот момент, когда его пальцы прижались к ней, Эбигейл ахнула и переместила бедра, скользя по ним.

Томаззо напрягся и застонал, когда удовольствие проскользнуло сквозь них обоих, а затем начал двигать пальцами сам. Кружение, трение, пощипывание. Эбигейл положила руки ему на плечи, ее ноги начали дрожать, боясь, что они могут подогнуться в любой момент, но ее бедра не переставали двигаться. Видимо, поняв, в чем дело, Томаззо свободной рукой схватил ее за ногу, удерживая на месте и продолжая сводить их обоих с ума. Затем его рот снова нашел ее грудь, но теперь он сосал почти неистово, почти болезненно притягивая чувствительный сосок, двигая быстрее пальцами.

– Томаззо, – выдохнула она, срывая пустой пакет. – Пожалуйста.

Он выпустил ее сосок изо рта и посмотрел в сторону столика. Внезапно рука между ее ног исчезла. Эбигейл застонала, протестуя против потери, но тут к ее рту поднесли еще один пакет, и Томаззо начал толкать ее вниз, пока она не почувствовала, как его эрекция уперлась в ее отверстие.

– Последний пакет, – выдохнул он, его лицо напряглось, когда он встретился с ней взглядом, но он обхватил ее бедра, его руки больше не ласкали, но и не давали ей опуститься ниже.

Он собирался подождать, пока пакет опустеет. Эбигейл знала это, но не могла больше ждать. Прищурившись, она наклонилась, чтобы осторожно потрогать себя, затем начала ласкать, торжествующая улыбка появилась на ее губах, когда она увидела свою реакцию на прикосновение на его лице.

– Ох, cara, – простонал Томаззо и позволил ей скользить по нему, пока ее ягодицы не коснулись его бедер. Эбигейл продолжала ласкать себя, ее ласки становились все более настойчивыми, а ее бедра двигались на нем. Затем она сжала его плечо свободной рукой, чтобы помочь себе подняться и опуститься, добавляя это трение к ласке.

–Si. Не останавливайся, cara. Продолжай себя трогать, – процедил сквозь зубы Томаззо, его бедра подогнулись под ней. А потом его руки обхватили ее груди, его большие и указательные пальцы нашли и сжали ее соски, и Эбигейл откинула голову назад с криком, когда ночь взорвалась вокруг них.

Глава 14

Эбигейл проснулась и обнаружила, что все еще лежит на коленях у Томаззо, прислонившись к его груди, и ее спина затекла от такого положения. Поморщившись, она осторожно отодвинулась от него, чтобы сесть, затем замерла, ее глаза расширились от ужаса.

Повсюду была кровь. По крайней мере, она, Томаззо и кровать были покрыты ею. Вспоминая наполовину полный пакет крови, который был у нее во рту, когда они ... закончили то, что делали прошлой ночью, Эбигейл огляделась в поисках пакета и нашла его на кровати рядом с ними. Он либо взорвался от давления, с которым она обхватила его ртом, когда они испытали общее удовольствие, либо просто порвался и забрызгал все вокруг.

«По крайней мере, кровь была только на них и на кровати и не забрызгала стены», – сказала себе Эбигейл с гримасой, слезая с колен Томаззо и становясь рядом с кроватью.

– Больше никакого секса во время кормления, – пробормотала она себе под нос, пытаясь решить, что делать. Кровь была сухой и липкой, а Томаззо все еще спал. Она не могла вымыть его, не разбудив. Поморщившись, она переступила с ноги на ногу, вздохнула и направилась в ванную.

«Она примет душ и вымоется, а потом посмотрит, не проснулся ли Томаззо», – решила Эбигейл, пересекая ванную, не осмеливаясь взглянуть в зеркало. Она не хотела видеть свое отражение. Она, вероятно, выглядела как жертва убийцы с засохшей кровью на теле. Даже в волосах, заметила она, заправляя жесткую прядь за ухо.

Покачав головой, Эбигейл открыла дверь душа и открыла краны, думая, что никогда в жизни не представляла себе, что день может начаться таким образом. Конечно, в детстве она никогда не мечтала о том, чтобы вырасти, стать вампиром и проснуться покрытой засохшей кровью.

Как только вода стала достаточно теплой, Эбигейл шагнула под струю, чтобы дать ей возможность сделать свою работу. Смыть засохшую кровь оказалось гораздо труднее, чем можно было подумать. Некоторая часть смылась достаточно быстро, но другая, казалось, намертво прилипла, и потребовались скрабы и много шампуня, чтобы все это сошло с ее кожи и волос. В конце концов, Эбигейл справилась и вышла, чтобы быстро вытереться, затем обернула полотенце вокруг себя, чтобы вернуться в спальню.

Томаззо все еще спал, хотя она и не понимала, как он мог оказаться в таком положении. Он сидел, привалившись спиной к изголовью кровати и склонив голову на грудь.

«У кого-то, когда он проснется, свернется шея», – решила она, а потом задумалась, позволят ли нано такого рода вещи или предотвратят их. Когда она проснулась, спина болела, но к тому времени, как она добралась до двери ванной, боль уже прошла. Ура нано! Эбигейл криво усмехнулась и подошла к шкафу, чтобы выбрать сарафан. Сегодня она надела голубенький в белый горошек. Она также нашла трусики в ящике, на который указала Мэри. «Лифчика, правда, не было, но с ее удивительной новой грудью, бросающей вызов гравитации, она могла обойтись без него», – подумала Эбигейл, когда несла все в ванную, чтобы одеться.

Не нуждаясь в косметике, она все закончила через полторы-две минуты, потом вернулась в спальню и обнаружила, что Томаззо все еще спит. Эбигейл остановилась и слегка переступила с ноги на ногу, раздумывая, не разбудить ли его. Она была уверена, что это будет ни так ужасно, чем, если он проснется один в кровавой постели. Но потом вздохнула и направилась к двери. Эбигейл не знала точно, как отреагирует Томаззо, но она сама могла стать довольно раздражительной, когда кто-то будил ее от глубокого сна. Лучше просто дать ему отдохнуть.

– И это решение не имеет абсолютно никакого отношения к твоему внезапному смущению по поводу того, как ты прыгала на его пенисе прошлой ночью, – пробормотала Эбигейл себе под нос, выходя из комнаты.

Гостиная-столовая была пуста, когда она пересекла ее, и Эбигейл только начала думать, что все остальные встали и спустились в ресторан на завтрак, когда войдя в кухню, заметила Джастина у кофейника, который испускал самые вкусные запахи. На кухонном острове спиной к ней сидел еще один мужчина. Но это был не Данте и не Люциан. Эбигейл проследила за запахом кофе по всему острову, с любопытством поглядывая на мужчину, а затем остановилась, спотыкаясь.

– Джет? – сказала она с удивлением ... не испытывая ни капли вины. Она оставила его в баре с Люцианом, которому, как она была уверена, нельзя доверять, и с тех пор не вспоминала о нем. Она – отстой, а не подруга.