Ночи с бессмертным(ЛП)

Мотор внезапно заглох, когда лодка остановилась почти прямо перед тем местом, где Эбигейл разбила лагерь, и взрыв смеха прокатился по воде и песку до его ушей.

«Зафрахтованное рыбацкое судно», – подумал Томаззо, оглядывая пассажиров, которые, бросив удочки, уселись за стол с пивом, болтая друг с другом. Долгая прогулка, которой он подвергал Эбигейл днем и ночью, определенно приблизила их к цивилизации, а удача приблизила цивилизацию, Когда эти рыбаки выбрали это место для остановки. «Дела пошли в гору», – с облегчением подумал он и осторожно перекатился на бок, а затем поднялся на четвереньки.

Белая марля, обернутая вокруг паха, была как маяк, когда он поднялся на ноги. Он выделялся в темноте. Томаззо натянул свою импровизированную набедренную повязку, чтобы прикрыть марлю, и осторожно вышел из-за деревьев. Идти было чертовски больно, но, зная, что боль скоро пройдет, Томаззо сумел, не обращая на нее внимания, пересечь песчаный пляж и войти в воду.

Он ожидал, что соленая вода заставит жечь ссадины на его поврежденном члене, но был приятно удивлен, когда прохладная вода скорее успокаивала, чем вызывала боль. Томаззо подумал, что марля отфильтровала соль и не дала ей попасть в раны. Успокоившись, он направился к лодке, стоявшей в четверти мили от берега.

Они остановились над рифом, чтобы бросить лески, – догадался он, – и были так заняты, смеясь и выпивая, что никто даже не заметил его приближения, пока он не подтянулся на борт.

– Эй, эй! Послушай, у нас тут Тарзан в гостях, – со смехом сказал первый, кто его увидел, и, обернувшись, увидел, что Томаззо, перевалившись через борт лодки, поднимается на ноги.

Томаззо не стал дожидаться ответа остальных. Он проскользнул сначала в одно сознание, потом в другое, успокаивая каждого по очереди, когда узнал, что они американцы из Детройта на рыбалке в Пунта-Кане.

«Теперь он знает, куда их выбросило после прыжка с парашютом», – с удовлетворением подумал Томаззо. Недалеко от Пунта-Кана, на оконечность Доминиканской Республики. Чуть больше часа полета из Каракаса. Хотя, продолжая читать мысли, он начал подозревать, что они действительно высадились на берег как раз в этой части деревни под названием Бока-де-Юма и что, если бы они пошли в противоположную сторону, то почти сразу столкнулись бы с цивилизацией. Вместо этого они пошли вдоль берега прочь от города и теперь были всего в часе езды от другой деревни под названием Эль-Кабо. Пунта-Кана, где остановились рыбаки, находилась дальше на север вдоль берега.

Томаззо поморщился, но продолжил читать мысли и узнал, что, как он и ожидал, это судно было зафрахтовано, и, хотя люди провели последнюю неделю на глубоководной рыбалке, они решили провести свою последнюю ночь, «отдыхая где-нибудь в прибрежной зоне». Он понял, что это означает бросить удочки в воду и напиться, пока они ждут, когда рыба клюнет на приманку.

Получив всю необходимую информацию, Томаззо перешел к другим пунктам своего списка, включавшим одежду, еду, транспорт и кровь. Но не в таком порядке.

Глава 8

Эбигейл перевернулась на спину и вздрогнула, почувствовав слабую головную боль, пульсирующую за закрытыми глазами. Она подняла руку, собираясь потереть лоб, надеясь облегчить боль, но тут же удивленно моргнула, когда что-то мягкое коснулось ее кожи прежде, чем пальцы смогли дотянуться до предмета.

Она с изумлением увидела, что это простыня, прикрывающая ее руку. Высвободив руку из шелковой ткани, Эбигейл села и растерянно огляделась. Она лежала на бамбуковой кровати с балдахином, задрапированной сеткой, в комнате, в которой было больше окон, чем стен. Стены были такими же белыми, как потолок, где лениво вращался бамбуковый вентилятор, перемещая прохладный кондиционированный воздух по комнате.

Выдохнув от удовольствия, Эбигейл отбросила в сторону мягкие простыни и опустила ноги на пол. Холодная плитка встретилась с ее теплой кожей, заставив улыбнуться, когда она встала и подошла к раздвижным стеклянным дверям. Ее глаза с благоговением скользили по столам, стульям, шезлонгам и большому бассейну в частном дворе, окруженном пальмами и цветущими кустами.

– Да, да, да, – пропела Эбигейл, отворачиваясь от террасы, желая осмотреть все остальное.

Следующая дверь вела в большую ванную комнату с большой ванной, огромным душем, двойной раковиной и туалетом. «Это ванная комната из ее снов», – подумала Эбигейл, входя в комнату, и остановившись, когда эта мысль пришла ей в голову.

«Ванная комната ее мечты ...»

Эбигейл с разочарованием поняла, что снова видит сон. Конечно, же. Она заснула на пляже. Каковы были шансы проснуться здесь в великолепном месте... что бы это ни было?

«Чепуха», – ответила она себе. Ради Бога, она была бедна, как церковная мышь, а Томаззо покинул самолет голым. Если только у него не было при себе денег, кредитных карточек или даже удостоверения личности. Даже если и так, это место выглядело как пятизвездочный курорт. Эбигейл не думала, что он может позволить себе такую роскошь, как и она. Нет. Она могла только мечтать о том, чтобы остановиться в таком месте.

Эбигейл перевела взгляд с ванны на душ и вдруг широко улыбнулась. Если это сон, решила она, то она воспользуется им по максимуму. Она собиралась повеселиться, прежде чем проснется на пляже, голодная, измученная жаждой и одетая в грязную одежду. Эта мысль подстегнула ее, она быстро подошла к ванне, вставила пробку и открыла оба крана.

Оставив воду наполняться, Эбигейл подошла к длинной раковине, чтобы осмотреть бутылки. Найдя пену для ванны, она схватила ее и вылила всю маленькую бутылочку в медленно наполняющуюся ванну. Она сделала паузу, чтобы оценить, как быстро наполняется вода. Решив, что у нее есть время, Эбигейл оставила краны открытыми и вернулась к стойке, чтобы взять бутылочки с надписью шампунь и кондиционер, а затем понесла их в душ.

Если бы это было реальностью, Эбигейл была бы обеспокоена тем, что включение душа повлияет на воду, текущую в ванну, но так как это был сон, она не думала об этом. Кроме того, в таком роскошном отеле, как этот, это, вероятно, не будет проблемой, не так ли?

Через несколько секунд после включения душа, вода, льющаяся на кафельный пол, была теплой и соблазнительной. Эбигейл потянулась к подолу своей майки, намереваясь стянуть ее, но обнаружила, что на ней нет майки ... или джинсов, трусиков или лифчика. Она была полностью обнажена и удивилась, осознав это.

Она была одета в своем последнем сне, и ей пришлось раздеться, вспомнила Эбигейл, но потом пожала плечами. Теперь, когда она была обнажена в этом сне, ей не придется раздеваться. Она шагнула под теплые струи и закрыла дверь.

Эбигейл почти ожидала, что Томаззо снова появится в ее сне, как и в прошлый раз. На самом деле, она с нетерпением ждала, когда он будет рядом, его тело прижималось бы к ней, а его руки касались бы ее возбужденной кожи. Но когда через пару минут она закончила мыть голову и быстро привела себя в порядок, Томаззо все еще не было. Похоже, этот сон был больше о чистоте, чем о сексуальном удовлетворении.

«Чистота – это тоже хорошо», – подумала Эбигейл, выключая краны и выходя из душа, чтобы подойти к ванне. Вероятно, это означало, что она начала стесняться того, что так долго не принимала ванну. Купаться в океане было приятно, но она подозревала, что недостаток питьевой воды плюс соль из океана объединились, чтобы высушить ее кожу. В последний день она чесалась и когда готовила рыбу, заметила, что у нее появилась сыпь.

В животе у нее заурчало, когда она осторожно ступила в ванну, и Эбигейл вспомнила, что слишком устала, чтобы есть перед сном. «Об этом она, без сомнения, пожалеет, когда проснется с пустым, ноющим животом. Но, возможно, она могла бы придумать шведский стол из всех своих любимых блюд вместе с желанной пеной для ванны», – подумала она сейчас. Она не знала, как это сделать. «Может быть, это произойдет само собой, когда она выйдет из ванны. Хотя в самом хорошем сне он появится около нее», – подумала она. Ее любимая еда и пенная ванна звучали для нее в этот момент даже лучше, чем эротический сон.